Помедлив, я положил свои розы на стол и взял «треугольник» в руки:
«Всем большое спасибо за поздравления. Простите, что не забрала цветы уехала за визой, у меня командировка с 18-ого по 22-е. Спишемся и увидимся после. С уважением, Павлова».
Она оставила машину, а сама уехала на такси. Ещё днём. Договорилась с Надей, что заберет паспорт и бронь на гостиницу. Мы, кстати, все её поздравили, слышу я голос Вадима. Оборачиваюсь: на пороге действительно стоит Шевелёв. Сунув руки в карманы, он прислонился к косяку и меланхолично разглядывает пустой кабинет.
А кто был конкретно? подумав, спросил я.
Тарасов. Лена из «кадров» зашла. И все наши были, весь департамент. Ещё бухгалтерия. Коммерческий прискакал. Даже «хозушники» приходили. А она поблагодарила и, извившись за то, что не подготовилась, ушла.
Ты так думаешь? Возвращаю «треугольник» на стол. А, по-моему, она как раз подготовилась.
«Она вообще всё рассчитывает. И, оставив цветы, доходчиво и просто объяснила, что очень скоро она уйдёт из Конторы навсегда. Ей никто не нужен».
Что вам надо от неё? тоскливо и зло спрашивает Шевелёв.
То есть? не поверив ушам, оборачиваюсь. У Вадима краснеют уши, но он с той же интонацией упрямо повторяет:
Что вам от неё надо?
Мне? примерившись, вставляю свой букет в горлышко оранжевой лейки. Да, собственно, уже ничего.
Иду к выходу, Шевелёв топчется на пороге. У него напряжённое лицо, глаза полны тоски и испуга.
Она мне нравится, изрекает он, когда я прохожу мимо.
Я знаю, пересекаю коридор, почти дохожу до лифта, но в последний момент всё-таки оборачиваюсь.
Вадим, зову я. Шевелёв вскидывает на меня грустный, как у сенбернара, взгляд. Вадик, иди домой. И ещё: найди себе другую женщину эту ты не потянешь.
Почему вы так говорите? сглатывает Вадим.
А ты сам подумай, бросив это, я исчезаю в стеклянных изгибах лифта.
Выйдя на крыльцо, смял пакет, сунул в карман пальто бархатную коробку. Вытащил телефон, закурил и нашёл номер Нади.
Здравствуйте, Алекса… начинает свою тягомотину она.
Надя, обрываю её я, скажи, Павлова поехала в «СОВИС», чтобы забрать только свой паспорт?
Нет. Она и ваш тоже должна получить. Это я её попросила. А что-то случи…?
Не дослушав, бросил трубку. Сбежал по ступенькам вниз, сел в машину и нашёл в телефонном списке контактов номер, на который ни разу не звонил. Набиваю следующее:
«18.09. 19:00. Домодедово. Стойка регистрации на рейс в Прагу. Мне нужен мой паспорт».
«Любишь играть? Умеешь только выигрывать? Предпочитаешь играть без правил? Ладно, давай сыграем в эту игру», скрипнув зубами, я отправляю Павловой своё смс. Ответ от неё не приходит. Впрочем, я и не жду его, потому что восемнадцатого сентября все эти игры закончатся».
Глава 7
«Когда игра закончится, король и пешка окажутся в одной коробке».(«Менталист», «The Mentalist»).
18 - 19 сентября 2016 года
1
«В воскресение я сижу на диване рядом с чемоданом и размышляю, что же мне брать в Чехию? Мысль о том, чтобы тащить на собственном горбу тяжёлый сундук от «Samsonite», меня абсолютно не прельщает, а с другой стороны, я еду в город, где сентябрь открывает бархатный сезон, а погода обещает держаться на отметке плюс двадцать. Прикинув свои потребности, останавливаю выбор на юбке, замшевом платье, палантине, паре кофт, футболок и джинсах. Фен, зонт и чайник в гостинице есть (это я вычитала на сайте «Ambassador», где я буду жить). Халат, полотенца и тапочки давно уже входят в стандартный набор любой мало-мальски уважающей себя гостиницы, так что мне остаётся только упаковать в небольшую дорожную сумку пакет с зубной щёткой и кое-какой косметикой. Покрутившись перед зеркалом, оценила, как смотрятся вместе мои черные брюки, белый пуловер и легкое белое полупальто. Поставив себе «пять», захлопнула дверь квартиры и спустилась вниз.
Внизу меня уже ожидало такси. Водитель (хитроватый с виду мужик, с прищуром «по-ленински», золотыми коронками и печаткой, выглядевшей до нелепого смешно на его корявой руке с траурной каймой грязи под ногтями) бросает на меня в зеркало любопытный взгляд и делает попытку вовлечь меня в разговор: «В командировку едете или так, отдохнуть?», «А куда, если не секрет?» и «Как поедем?». Услышав моё «или так», «далеко» и «как быстрей будет», таксист обиженно замолчал, и в машине воцарилась тишина, изредка прерываемая писком рации: «Тройка, тройка, двое пассажиров… посадка… Бутырский вал… до Парка Культуры».
Отметила, что мы выехали на МКАД, закинула ногу на ногу и мрачно уставилась в окно. Позавчера мне исполнилось двадцать девять лет. Утром в пятницу раньше всех мне позвонил Олег. Пробившись через моё: «Алло» и «Ты с ума сошёл в шесть утра звонить?», он бодро пожелал мне счастья. Мама, начав за здравие («С днём рождения тебя, доченька!»), как всегда, кончила за упокой («Что значит, ты восемнадцатого едешь в Прагу? Мы же с тобой договаривались, что ты отправишься к отцу!»). После мамы набрал раздражённый и явно вздрюченный мамой отец и сухо меня поздравил. Из Риги трижды пытался прозвониться Кристиан. Глядя на определитель, я грызла губы, пережидая, когда телефон замолчит, и младший брат ограничился сообщением. Пара школьных подруг отделались формальными смс. И только в Конторе меня ожидало форменное нашествие людей, которых я едва знала. Торжественная речь Тарасова, шутливые стихи Алтухова, радостное чириканье и поцелуи девочек из бухгалтерии, смущённый Вадик, стоявший с букетом роз, «хозушники» с улыбками на устах и новым телефоном, коммерческий директор с неловким покашливанием и приглашением на обед всё это навалилось так сразу, что я почти испугалась, поняв, насколько успела привыкнуть ко всем этим людям. Страх обрасти привязанностями (мне всё равно придётся отсюда уйти!) наложился на стервозное желание влепить Васильеву между глаз за всё, что он сделал мне, и я уехала в «СОВИС». «А тебе не кажется, что ты перегнула палку?» спросите вы. Ничуть: Васильев никогда не страдал от приступов сентиментальности. Так что как-нибудь переживёт. Пережила же я его: «Мне нужен мой паспорт!» вместо хотя бы элементарного «С днём рождения» или «Я тебя поздравляю»?
От мыслей, блуждающих в моей голове, меня отвлекает дорожная вывеска, сообщающая, что до «Домодедово» осталось ровно два километра. Бросаю взгляд на часы и отмечаю, что уже без двадцати семь. Наклоняюсь к водителю:
Простите, а вы не могли бы поторопиться? Меня в семь в «Домодедово» ждут.
Таксист оборачивается и демонстрирует мне золотой зуб.
Предлагаете штурмом взять очередь на въезд? ехидничает он.
Всего лишь сообщаю, что если я к семи не окажусь в аэропорту, то вы чаевых лишитесь, и я демонстрирую зажатую в пальцах синюю купюру. Сообразив, что этих чаевых хватит не только на пару пива, но и на обед в какой-нибудь приличной «забегаловке», таксист перестраивается на выделенную полосу, пулей пролетает очередь и высаживает меня в зоне вылетов. Принимает деньги и, шутливо отдав мне честь, срывается с места.
