И тем не менее! настаиваю на своей правоте я.
Ладно, один-один, кивает Васильев. Какие ещё претензии?
На мой взгляд, разговор уже давно катится не туда, но остановиться я уже не в силах.
Сам знаешь, какие, и я отлепляюсь от косяка. Твоя машина. Ночь. Чистые пруды. И чьи-то очень длинные руки.
Ага, ты про ту пятницу, когда я отказался с тобой переспать? Он прищуривается. А я, кстати, всё ждал, когда ты заговоришь об этом. Пожимаю плечами: ну знал и знал. И на здоровье. Твоё дело. Васильев ещё секунд пять вглядывается в моё лицо и вдруг начинает смеяться. Я, растерявшись, гляжу, как он давится хохотом и трёт переносицу.
Так, что тут смешного? не на шутку злюсь я.
Господи боже мой… Наташа… а я-то всё понять не мог… из-за чего всё понеслось не туда… а это же так просто… с самого начала… ты очень хотела, а я тебя нет. Из-за этого весь сыр-бор, да?
Услышав это, я обмерла. Так меня ещё никто не унижал. Но хуже всего, что Васильев абсолютно прав прав на все сто процентов, и я ничего не могу ему возразить. Мне просто крыть нечем. Очень хочется закричать. Вместо этого я распахиваю дверь номера:
Так, разговор закончен. Проваливай.
Ш-ш-ш, тихо, Васильев бросает на меня всё ещё искрящийся весельем взгляд, а то ты опять скажешь лишнее, а я поддамся на провокацию. Спрыгнув со стола, он направляется ко мне, и я невольно вжимаюсь в дверной косяк. В общем так, наклонившись ко мне, уже совершенно серьёзным голосом начинает он, я, безусловно, сейчас уйду, а ты попробуй спокойно обдумать следующее. Ни в какие игры с тобой я больше играть не намерен. Это раз. Два: утром тебя ждёт твой проект, меня деловая встреча. В пять вечера я постараюсь освободиться и зайти за тобой. Я приглашаю тебя поужинать. И ты, Васильев кладет ладонь на косяк двери, рядом с моим затылком, а ты, если ты к тому моменту сочтёшь, что для тебя так будет лучше, то ты можешь просто сказать мне: «Нет» или «Я не смогу пойти» ну, или ещё что-то такое, из чего я сделаю вывод, что ты решила прекратить наше общение. В этом случае ты передашь мне все свои наработки по обучению, после чего первым же рейсом отправишься в Москву. В Конторе ты уже не появишься. Тарасову скажешь, что я дал тебе отпуск до пятницы. А двадцать третьего, когда из Праги вернусь я, то ты, я и Тарасов сядем все вместе и обсудим, как будет обставлено твоё увольнение. В любом случае, я обещаю, что подключу своих знакомых, чтобы тебя взяли туда, куда ты сама захочешь. На этом наше общение навсегда заканчивается… Да, Васильев пугающе-ласковым движением заправляет мне за ухо выпавшую прядь волос, Шевелёва к нашему торгу не подключай: я всё равно узнаю. Прошу чисто по-человечески: пожалей парня.
А если он мне нравится? кривлю губы в улыбке я.
Даже если он тебе три раза нравится, неприятно осклабился Васильев. Но я уже понял, что он в твоих играх Вадим всего лишь разменная монета. А я не позволю тебе портить жизнь этому мальчишке.
А альтернатива? Я разглядываю странно поблескивающие синие глаза. Опираясь на дверной косяк, Васильев задумчиво бродит взглядом по моему лицу.
Альтернатива? А она очень простая. Мы просто идём ужинать. Но с этого момента я буду считать, что наш предыдущий конфликт исчерпан, а его тема закрыта раз и навсегда. А что касается вот этого, помедлив, Васильев указывает подбородком на кровать, и я вздрагиваю, то об этом мы поговорим завтра сейчас ты явно не в том настроении. Задержав взгляд на моих губах, Васильев направляется к двери. Да, чуть не забыл… Остановившись на полпути, он роется в карманах куртки. Возвращается и ставит на стол квадратную розовую коробку. С прошедшим тебя. Извини, что в пятницу не успел поздравить.
Входная дверь хлопает, и я остаюсь совершенно одна, собирая в голове рассыпающиеся, разлетающиеся от меня паззлы мыслей. Я не понимаю, что только что произошло. Я пытаюсь осознать, что он только что предложил мне. И я совершенно не знаю, каким будет это наше «завтра», и что завтра сделаю я. Мой взгляд падает на коробочку.
Помедлив, взяла её в руки и присела на кровать. Осторожно погладила мягкий розовый бархат футляра. Подцепив невесомый замок, открыла крышку и судорожно вздохнула: в гнезде из розового шёлка покоились изящные белые женские часы, выложенные фиалками. «Какие красивые…». Растерянно повертела в пальцах браслет, который был точно мне по руке, и вдруг поняла, что пытался сказать мне Васильев. Этим подарком мужчина, которого я считала бездушным, бесчувственным и зацикленным исключительно на себе самом, очень хотел показать, что я небезразлична ему».
2
«Интересно, она ответит мне «да» или «нет»? И что я буду делать, если Наташа просто «сольёт» меня, как это было в пятницу?
В понедельник, в три часа дня я сижу за переговорным столом в одном из деловых центров, расположенных в районе Прага-1. Верчу в пальцах мобильный и слушаю деловитого чеха, облачённого в синий костюм с розовой полоской. Вернее, делаю вид, что слушаю, потому что все мои мысли сейчас заняты исключительно Павловой. Поскольку на часах уже три, а от Наташки пока ни слуху, ни духу, то отсутствие её звонка вселяет надежду, что я получу её «да», но подсознательный страх пугает тем, что до пяти вечера эта упрямица может ещё тысячу раз ответить мне «нет». А я очень боюсь этого.
Таким образом, мы внесли в договор пункт 12.4 о наценке за таможенную очистку товара для экспорта, вклинивается в мои мысли обходительный голос чеха, говорящего на беглом русском (хоть и с небольшим акцентом).
Это условия CIF? собравшись, вяло интересуюсь я.
Да, ano. Чех кивает. Бросив на меня взгляд, достаёт калькулятор и начинает подробно объяснять мне все расчёты и выкладки. Я, тряхнув головой, заставляю себя сконцентрироваться на работе, но в тот момент, когда разум и чувство долга наконец побеждают мысли о «балерине», мой мобильник исполняет сальто, оповещая вибрацией о полученном смс. Сердце подкатывается к горлу, конечности холодеют.
«Так значит, всё-таки «нет». Смысл писать мне, если в пять она могла сказать мне «да», просто открыть мне дверь своего номера?».
«Зря ты поставил ей условия, проносится в моей голове. Нужно было чуть-чуть подождать. Не надо было давить… Чёрт, да нужно было плюнуть на всё и вчера переспать с ней!».
Что-то случилось? уставился на меня чех.
Да. То есть нет, бормочу я. Мелькает мысль оттянуть ужасный финал, но… какая, в общем-то, разница?
Да. Извините, это важно, осипшим голосом говорю я. Чех, как хорошо воспитанный европейский человек, делает очень вежливое и понимающее лицо. Я поднимаюсь и отхожу к окну, чтобы спрятать от него своё. Вздохнув, подношу дисплей к глазам. «Ну давай, убивай меня!».
«Что мне надеть на ужин?» читаю я.
«Не понял…»
Мои брови сами собой ползут вверх, рот приоткрывается, и я, моргнув, перечитываю смс ещё и ещё раз. Сообразив, что вот таким оригинальным образом Наташка решила оповестить меня о своём «да», я чуть не подпрыгнул от радости.
