Пока я объясняю свою задумку, хозяин слушает, соглашается, смеётся и оживлённо спорит. Уже громовым голосом, напоминающим его прежний тон, он требует сделать точные выкладки, прислать их и обязательно перезвонить утром. Прощается, а я опускаю мобильный на стол. Стою и кусаю губы.
«Вот и всё, думаю я. Всё. Итак, моя судьба всё-таки нашла меня».
Бросив рассеянный взгляд на часы (в двенадцать у меня встреча с чехами), медленно иду к шкафу, вытягиваю на свет свежую рубашку. Бездумно перебираюсь в костюм, завязываю галстук. Последнее, что приходит мне в голову, перед тем, как я захлопываю дверь это то, что в пять вечера я увижу Наташу. И эта мысль, как ни странно, успокаивает меня. Нет, не так, как это было во сне. Не так, но всё-таки…»
2
«Итак, он всё-таки ушёл… Вернее, улетел, как Карлсон, но обещал вернуться.
Фыркнула от нелепости собственного сравнения и прижалась затылком к стенке. Очень сильно и как-то сразу накатила головная боль. «Это от того, что не выспалась», сказала себе. Сползла по стене на корточки, потерла ладонями лицо, раздражённо закинула за спину мокрые пряди волосы.
«Нет, Наташка, всё ты врёшь: на самом деле, это твои эмоции. А эмоции с ним точно зашкаливают. И, если уж совсем честно, то похож твой Васильев не на смешную мультяшку, а на Архангела Гавриила. Или Габриэля, как говорят здесь, в Чехии. Эдакий ангел, который охраняет сон праведника, а, в случае чего, приходит за ним как посланник верховного судьи с идеально ровным ножом и забирает душу. И что мне делать с этим человеком ума не приложу… Спросить бы у кого совета. А у кого? Может быть, у Олега?»
Представив себе, как онемеет мой «бывший», мысленно хмыкнула и повертела пальцем у виска. А может, позвонить маме? Прикинув, что выйдет из этого диалога, вообще содрогнулась от ужаса. Близких подруг у меня не было, это вы уже знаете. Шевелёв? Ха-ха. Идиотская мысль. Не считается.
За размышлениями незаметно ушла головная боль. Или это я успокоилась?
«А вообще-то, перекидывая ногу через бортик ванной, продолжала размышлять я, с Сашкой никогда не соскучишься».
Он безумно интересный человек. Он многое видел, многое знает. Кругозор и чувство юмора такие, что я, по сравнению с ним, девочка. С ним даже ругаться забавно. Небезопасно, конечно, но надо чувствовать грань, потому что он никогда не поднимет руку (это я уже поняла), но словом ошпарит так, что надолго язык прикусишь. Его даже Тарасов боится, это я уже заметила. Про постель с ним вообще молчу, хотя что-то подсказывает мне, я ещё не всё видела.
Но самое главное в нём это его глаза: проницательные, искрящиеся. Трогательные. Да, иногда резкие и острые, словно льдинка заиндевела на зрачке. Но они искренние. Впрочем, мне нравится в нём абсолютно всё: как он ест, как спит, как ведёт себя. Как разговаривает со мной. Как внимательно меня слушает. Как задумчиво покачивает ногой или проводит по нижней губе кончиком пальца. Даже то, как он говорит по телефону, поглядывая на меня так, словно делится со мной секретом. То, как бережно трогает моё лицо, словно изучает его. То, как смеётся, забавно морща нос. И как укоризненно поднимает брови, когда я молчу, а он ждёт от меня ответа.
Перебравшись к зеркалу, стряхиваю с себя тяжёлый, как гиря, халат. Поёжившись от ветерка, скользнувшего по влажной коже, быстро порылась в шкафу и выудила пакет с бельём. Вытащила «плечики» с замшевым платьем. Прицепила их к двери (пусть платье отвисится) и вернулась в нагретую ванную. Включила фен.
«Интересно, а какой Саша дома, когда его никто не видит и он не скован условностями?»
Взбивая пальцами волосы, прикрыла глаза и отпустила собственное воображение. Почему-то представилась большая квартира, чистая, но холодная. Вы знаете, о чём я говорю: всё дело в обстановке. Ни коврика на полу, ни картинки на стене: сухой минимализм, как в офисе. Серые стены, высокие, идеально выведенные белые потолки. Тёмные шкафы, расставленные по одной линии. Никаких фотографий. Ноль зеркал: я уже поняла, что зеркала он тоже не любит. Кстати, это ещё один его плюс: Саша не зациклен на внешности, как некоторые, здесь присутствующие… Ещё пол тёмного дерева, гулко отражающий шаги. Распахнутая дверь балкона. Снежно-белая, гладкая, без рисунков, тюль, раздуваемая в мелкие волны.
Он в своих тёртых джинсах. Обязательно босиком такие мужчины никогда не носят нелепые тапочки в клеточку. В крайнем случае, уж какие-нибудь кожаные сандалии. Ещё ослепительно-белая майка и взъерошенная темноволосая голова. Опираясь ладонью о стену, он бездумно разглядывает вид из окна (зная проспект, где он живёт, рискну предположить, что это пятнадцатиэтажки, разбавленные тщедушными кронами деревьев и белыми облачками). А ещё он курит, раз в пятнадцать секунд стряхивая в пепельницу серый столбик пепла так, чтобы не засыпать всё пространство вокруг себя. Аккуратист. Человек, который мне очень нравится.
Саша, тихо зову я.
Он оборачивается и улыбается мне так, точно не ждал моего появления, но очень рад ему. Я знаю этот взгляд и улыбку так он смотрел на меня вчера, так он ещё на рассвете улыбался мне. Тщательно тушит сигарету в пепельнице, выставляет её на балкон и делает шаг ко мне, а я… А я до боли в веках зажмуриваюсь, чтобы стряхнуть наваждение.
Потому что конец моей фантазии ясен, да? Он меня любит, я его очень. Мы вместе сто лет, а в перспективе у нас семья и ребёнок. Ну, а пока мы просто пойдём погулять, обязательно взявшись за руки, глядя вперёд в наше безбрежное и, безусловно, светлое будущее.
Проблема лишь в том, что мы никуда не пойдём. Нет у нас никакого будущего. Потому что такие мужчины, как он, не выбирают, таких, как я. Они не влюбляются в таких, как я. И никогда не женятся на таких, как я. И дело не в моих комплексах. Кстати, мои «комплексы» очень просты: это всего лишь моя невзрачная внешность, неудавшийся «брак» и младший брат, который умер из-за моей глупости.
И в случае с Сашей мои комплексы (и их отсутствие) ничего не решают. И знаете, почему? Потому что такие мужчины слишком выделяются на фоне толпы и обычных людей таких, как я. И у них совсем другая жизнь. При всей своей зацикленности на работе они регулярно ходят в кино, на концерты, на выставки, в парки и в книжные магазины. Да, иногда у них случается спонтанный секс с такими, как я, но встречаются они с абсолютно другими женщинами. Как правило, их избранницы очень молоды, потому что такие мужчины очень поздно стареют. Их девушки всегда позитивны, или, как сейчас говорят, «ненапряжны». Как правило, очень красивы или очень мудры. Если всё вместе, то они идеальны для брака вот с такими мужчинами. Ну, а мне очень повезёт, если после этой поездки Васильев и я останемся хотя бы приятелями.
Наш роман-однодневка вообще идиотская история. Когда мы только познакомились, я решила, что мы с Сашей похожи. Но я ошиблась. Мы разные. Абсолютно. И у нас абсолютно разное будущее. У него впереди блистательная карьера и идеальный брак с идеальной девушкой. У меня просто карьера и ещё несколько знакомств с обычными, ничем не примечательными молодыми людьми, из которых я выберу себе мужа, ориентируясь не на его плюсы, а на отсутствие минусов (пусть не пьёт, не курит, не играет и т. п.). И сделаю я свой выбор не потому, что я очень хочу замуж, а потому, что я ребёнка очень хочу. Ну, а потом… а, собственно, нет никакого «потом», потому что дальше моя жизнь уже расписана: муж, которого я не смогу полюбить, и поэтому он начнёт раздражать меня. Жизнь только в ребёнке. Дни, когда ты мечешься в офисе. Вечера, когда ты забиваешь холодильник едой. Ночи, когда ты лежишь без сна, понимая, что в твоей душе, в общем, всё давно умерло. Ближе к сорока попытка завести роман с юнцом. Ближе к пятидесяти плавное сползание в некрасивую старость.
