От пунцовой краски, стремительно растекающейся по моему лицу, меня спасло появление официанта. Впрочем, подойдя к нашему столику, несчастный парень покраснел за меня, сообразив, что здесь сейчас было. Он даже попятился, неловко бормоча:
Omlouvám se… Promiňte.
Что он говорит? Продолжая терзать мою руку, безмятежно осведомился Саша. Я всегда завидовала его самообладанию, а сейчас так просто мысленно аплодировала ему: у меня язык прилип к нёбу, а Васильев произносил слова так, точно рассказывал мне прогноз погоды на завтра.
Он извиняется, что подошёл не вовремя… Руку мою отпусти, прошептала я.
Нет… Скажи ему, пусть принесёт счёт.
Счёт не нужен, я уже за-заплатила.
Заплатила? У меня просто нет слов… Спасибо, за мной должок… Тогда скажи ему, пусть вызовет нам такси.
Саша…
Пообещай мне!
И он, и я прекрасно знали, что означает это моё обещание.
Ладно, хорошо, в конце концов, выдавила я.
Саша выпустил мою руку и откинулся на стуле. Я с трудом перевела дух и вернула официанта обратно. Выговорила фразу: «Мне нужно такси до "Амбассадора"», и повеселевший парень стремительно полетел к телефону. А я прилипла к стулу, погибая в жестах длинный указательный палец медленно скользит по губам и в тёмных, как наступающая ночь, глазах, которые не отпускают меня и держат…
Потом было такси, стремительно и ловко ныряющее между узкими улицами. Высокие, как стражи, фонари, пробегающие по мостовой. Обжигающая кожу, будоражащая нервы ладонь на моём плече. Пальцы, касающиеся моей шеи. Васильев молчал, и я была благодарна ему за это. Остановка такси. Быстрый проход в гостиницу, и мои опущенные вниз глаза: я так боялась, что кто-то прочитает в них всё, что я тогда чувствовала. Лифт и кнопка третьего этажа, нажатая смуглым пальцем. Коридор и дверь моего номера, мимо которой прошли мы. И наконец его дверь. Он молча распахнул её я также молча вошла в его номер.
… На мониторе ноутбука горит цветная заставка: языки пламени, как огонь, полыхающий в несуществующем камине. Мелодия горькая, нежная. Ведут два голоса: мужской, низкий, чувственный, и женский, высокий до хрипоты. Музыку и слов не разобрать, но моё ухо выхватывает отдельные фразы: «N'aie pas de regret» и ещё «reste là». Приоткрытое окно. Ночь. Развевающиеся от ветра занавески. Там, на улице оживленные голоса запоздалых прохожих, не знавших, что мы творим здесь. Твёрдое мужское тело и свет фонаря, выхватывающий запрокинутые лица и медленные, поступательные движения. Напрягшиеся мускулы влажной спины, смуглой шеи и сильных рук. Сбившиеся дыхание и хриплый шёпот:
Хочу тебя.
Шуршание простыни и он переворачивает меня на спину. Поцелуи они такие, что ты ощущаешь его близость, но не можешь забрать себе всю глубину его рта, и это сводит тебя с ума. Рука раздвигает мне ноги. Темноволосая голова скользит по моему бедру. Горячее влажное дыхание и ладонь сгибает моё колено.
Прошу тебя, нет…
Пожалуйста, да.
Но пальцы уже запутались в его мягких волосах. От крика, назревающего внутри, готово остановиться сердце. Он резко садится на колени. Рывок и я лежу на них, ощущая воспаленной кожей жёсткие волоски его бедра. Он ладонями поднимает мои бедра. Я поджимаю пальчики ног. Мягкий нажим кружение лёгкий укус и паузы. Я знаю, чего он хочет он же помнит каждый мой стон, и знает моё тело.
Нет, этот мужчина совсем не нежен он не такой. Но он пытается быть со мной нежным».
2
«Невесомую тишину утра вспороли тревожные крики птиц и жужжащий звук. Вскинулся, помотал головой: на письменном столе вибрировал мой мобильный. Мысленно чертыхнувшись, покосился на Наташу, которая безмятежно спала, разбросав на подушке тяжёлые блестящие пряди волос. Взгляд выхватил из сбившихся простыней её бедро, изящную стопу, тонкую щиколотку. Прикрыв её одеялом, спрыгнул с кровати. Прихватил телефон и отправился к окну туда, где звуки города заглушали мой голос.
Да, прошипел я в телефон.
Bonjour, est-ce je peux parler à monsieur Vasiliev? Женский голос из трубки лился чистым французским прононсом.
Bonjour. Oui, it est moi. Это я, пробормотал я.
О, очень рада, обрадовалась женщина. Меня зовут мадемуазель Амальрик Мадлен Амальрик. Я старший партнёр фирмы, в которую вы вчера звонили. Мне передали, что вы хотели получить консультацию относительно открытия филиала вашей Конторы во Франции.
«Как же ты не вовремя-то, а?» с досадой думаю я.
Простите, а вы не могли бы перезвонить мне через час?
Увы, на десять утра у меня уже назначена встреча, чуть прохладным тоном сообщила француженка, прозрачно намекая, что вообще-то это она делает мне одолжение своим звонком.
Хорошо. Ясно… Поискал на окне сигареты. Покосился на Наташу и открыл оконную створку. Поёжился от свежего утреннего ветерка, скользнувшего по голой коже. Свернув ладони «лодочкой», прикурил и выпустил в воздух первую, самую вкусную затяжку.
Мадемуазель Амальрик… начал я.
М адлен, поправила француженка.
Мадлен, мне потребуется квалифицированный специалист «проводник», который поможет оформить все документы так, чтобы через два месяца филиал моей Конторы смог обосноваться в Лионе. Предварительные данные я вчера направлял вашей помощнице.
Да, это я видела, судя по заминке в бархатном голосе женщины, она тоже прикуривает, а я почему-то ясно представляю себе её лицо: смуглое, как у всех «френчей», но с карими, хищными, по-египетски узкими глазами. Скажите, Александр, а человек, который возглавит ваш французский филиал… он хорошо разбирается в инфраструктуре наших законов?
Более-менее, не удержавшись, фыркнул я, и тут же услышал шорох простыней.
И… этот человек говорит по-французски? делая очередную затяжку, поинтересовалась француженка.
Говорит.
И это?..
Я.
Отлично, рассмеялась женщина. В таком случае, скажите, когда вы сможете приехать в Лион? Хотелось бы пообщаться не по телефону, а лично.
Пока не знаю, я ерошу волосы. Но завтра утром я иду в ваше посольство. Если получу визу, то это произойдёт очень быстро.
Вы её получите я позвоню в консульский отдел, уверенно бросает Мадлен.
Merci beaucoup, большое спасибо, благодарю я.
Не за что, Александр. И держите меня в курсе.
Хорошо. Mes couhaits.
Француженка, чирикнув мне обязательное «bonne journée», вешает трубку первой. Я откладываю мобильный на стол и оборачиваюсь.
Наташа сидит на постели. Сонный румянец схлынул с её скул, и они стали почти прозрачными. Голубые глаза потемнели, пухлый рот, точно ягода вишни, лопнул поперек.
Привет, тихо говорю я. Я тебя разбудил?
