3
«В пять утра, когда все нормальные люди ещё спят, мы сидим на кухне. Саша, оседлав стул, в белой футболке и джинсах, увлеченно отправляет в рот мою картофельную запеканку. Я с улыбкой наблюдаю за ним и думаю, что порой он непостижим. Нет, он не идеальный, ничуть, просто один на миллион. Самый обычный человек, которого я люблю.
«Ты самое удивительное, что могло случиться со мной…»
Поймав мой взгляд, Сашка перестаёт жевать и удивлённо поднимает брови:
Что?
Да так, ничего… Расскажи, где ты был?
В Гамбурге, Сашка тянется к банке с кофе. А ты там была?
Нет.
А хочешь? Теперь он ищет глазами чайник. Я придвигаю к нему оранжевый термос, в котором всегда держу кипяток. Скажи, хочешь в Гамбург?
Не-а, не хочу.
Ну и зря, Сашка вращает ложкой в кружке, размешивая кристаллики кофе. Вообще-то, там довольно красиво: море, парки, скверы, заповедники, каналы, озёра. Даже зоопарк собственный есть.
Смеюсь:
А вот в зоопарк хочу!
Договорились, кивает Сашка. В выходные идем в зоопарк.
У меня визы в Германию нет, фыркаю я.
А мы в московский зоопарк пойдём. Я в эти выходные буду в Москве. В субботу я свободен, а вот в воскресенье, увы, не могу: ко мне придут «ремонтники». Хочу обои кое-где переклеить. Оценив изумлённое выражение моего лица, весело смеётся: Что ты так на меня смотришь? Да, у меня тоже есть обои, и кое-где их пора заменить, а заодно, и с сигнализацией разобраться… Кстати, я же тебе подарок привёз! Подожди-ка… Уже знакомым мне жестом Саша быстро вытирает салфеткой рот и руки, встаёт и перемещается в прихожую. Скрипит молния, слышится шорох кожи Сашка роется в своей сумке.
Я тебе тоже чуть-чуть подарок не купила, признаюсь я. Прикрываю глаза и откидываюсь на спинку стула. «Господи, какое же счастье, мелькает в моей голове, какое же это счастье, что в эти выходные ты никуда не уедешь. И мы с тобой вместе пойдём в зоопарк, хотя я бы пошла, куда угодно хоть в кино, хоть в парк, хоть на край света пешком, лишь бы ты был рядом…»
Шуршание обёрточной бумаги, снова визг молнии и наконец его шаги уже совсем близко. На моё плечо ложится его тёплая рука. Вторая ставит на стол длинную пластиковую коробку. Под прозрачной плёнкой потрясающая панорамная акварель с видом ночного портового города, ратушей (или маяком?) и старинным парусником. Затаив дыхание, восхищенно вожу кончиком пальца по очертанию кораблика.
Спасибо. Это из Гамбурга? Закинула голову назад и уперлась затылком в жёсткий живот.
Это Гамбург. Подумал, тебе понравится… Может, однажды целую коллекцию соберём? Мужская ладонь, неторопливо лаская, мягко скользит по моей шее, нежно проводит по обнаженной горлу и ямке под подбородком. Кстати, не хочешь меня поцеловать?
Глаза у него улыбаются, а вот в голосе ясно слышен намёк на то, что когда-то в Конторе он задал мне точно такой же вопрос, а я ответила: «Нет».
«Как же давно это было. И как далеко от этого дня ушли сами мы…»
Хочу, зажмурилась и приоткрыла губы. В ответ получила довольное фырканье и милый поцелуй в макушку. Сашка переместился за стол, сел на стул, придвинул к себе сахарницу.
Ну и что же ты собиралась мне купить? размешивая сахар в чашке, с любопытством спросил он. Вздохнула:
Кофту. Серую. С капюшоном.
Сашка задумчиво свёл вместе чёрные брови:
Карманы на животе, а к ней ещё спортивные брюки. Так?
Да, изумлённо тяну я, похоже…
М-м, у меня такое есть. В сумке лежит. Я в этом хожу дома.
Отвернулась, пряча улыбку. Сашка похлопал себя по карманам, достал пачку сигарет, вопросительно поглядел на меня. Кивнула (кури!), указала подбородком на подоконник. Поднявшись, Васильев отвёл от окна штору и изогнул бровь, уставившись на пепельницу огромная, хрустальная, тяжеловесная, она сохранилась в квартире ещё с тех самых «советских» времён, когда здесь жил мой папа.
Богато, «похвалил» пепельницу Сашка, фрикативно раскатывая букву «г», как «га». Прищурился: Ты же не куришь?
Не курю. Но изредка покуриваю, хотя в принципе это вредно и не моё.
Ясно. А что я ещё о тебе не знаю? Оседлав стул, Сашка положил руки на холодную металлическую спинку стула, склонил к плечу голову.
Ну, разглядывая его любопытные глаза, начала я, в субботу сплю до двенадцати, кто разбудил тот мне враг. По воскресеньям раз в месяц мотаюсь в «Ашан», иногда езжу на трек в Крылатское. Каждый вечер стараюсь выходить погулять не могу без свежего воздуха. В нервном состоянии могу до упада вылизывать всю квартиру. Книжки читаю, только лежа на диване. Вчера встречалась с Вадимом, мы договорились, как будем делить тендер. Очень люблю цветы, любые… Кстати, астры в гостиной от Шевелёва и выбрасывать я их не дам, даже не проси. Сашка промолчал, но на секунду сузил глаза. Да, и ещё…
Провела ногтем по лужице чая, неведомо как оказавшейся на столе. Как сказать Саше то, что должна? Очень личное, слишком интимное. Наконец, решилась, подняла на него глаза:
Саш, я у врача была.
Сашка не выдал себя ни взглядом, ни жестом, только под тонкой кожей чуть впалых щёк заходили острые желваки.
И что тебе врач сказал? вежливо спросил он очень спокойным голосом.
Ничего. После Праги я села на противозачаточные.
Понятно… Саша разглядывал меня так, словно очень хотел о чём-то спросить, но так и не решился. Поднялся со стула, опёрся ладонями о подоконник. Долго смотрел на улицу, на кусочек сизого неба и лес совсем чёрный в розовой дымке рассвета. Щёлкнул зажигалкой, прикурил и заговорил о каких-то пустяках, а у меня создалось стойкое впечатление, что этой новостью я его совсем не обрадовала.
Так начался наш новый отсчёт. По большому счёту, Саша оказался ровно таким, каким я его себе и представляла, только спокойнее, ровней, точно пружина, которая постоянно держала его взводе в Конторе, лопнула и отпустила его. И ещё: к сожалению, у Васильева оказалось слишком хорошее чувство юмора.
Вот из-за этого-то «слишком» в то утро, которое мы впервые встретили у меня дома, мы в первый и последний раз поехали в Контору вместе на моём «Купере». Я вела машину. Сашка, скорчившись на переднем сидении, простите за выражение, тихо ржал всю дорогу, облокотившись на пластик дверцы и пряча лицо за ладонью.
У тебя замашки сексистские! выведенная из себя, рявкнула я, высаживая его на углу улицы, метров за пятьдесят до шлагбаума.
Может быть, безмятежно согласился он. Поглядел по сторонам, распахнул заднюю дверцу автомобиля. Потащил свою сумку с сидения: Но если ты, дорогая моя, по-прежнему настроена встречать меня в аэропорту, то давай так договоримся: я буду брать билеты на более ранний рейс, а тебе выпишу доверенность на свою «бэху». Хочешь?
