– Голова… – Шепот вырвался сам собой. Вампирше очень хотелось открутить себе голову и хоть так избавиться от боли.
– О, прости, mon cher, у тебя слишком нежный разум. Сейчас станет легче.
Прохладные пальцы коснулись висков, и боль стала уходить. Она словно выливалась из-под черепной коробки, оставляя после себя блаженную пустоту. Алекса рискнула открыть глаза.
– Теперь легче? – сидевшая рядом Адель убрала руки и улыбнулась. – Прости, mon cher, что пришлось поступить с тобой грубовато. Но твои друзья… они для нас представляют опасность.
– Адель? – Вампирша кашлянула: в горле стояла дикая сухость. Продолжая покашливать, Александра быстро огляделась: небольшая комната, обставленная стильно, но со вкусом. Нечто среднее между кабинетом и строгой гостиной. Окон нет, все стены задрапированы бежевой тканью. Мягкий свет льется из многочисленных светильников.
Сама она лежала на узкой мягкой кушетке. Рядом, на низком столике, чуть покачивались желтые розы в изящной вазе. До вампирши долетел их сладкий запах.
– Адель, – повторила Алекса, с недоверием разглядывая коллегу. Та сидела, как всегда, безупречно причесанная, в деловом бледно-розовом брючном костюме, с ниткой жемчуга на белоснежной шее.
– Oui, дорогая.
– Какого черта? – прямо спросила вампирша. Она села, продолжая переводить взгляд с обстановки на Адель. – Ты вообще… мать же ж вашу, что происходит? Что за хреновина?
– Ты чересчур экспрессивна, cheri. У тебя повышен уровень адреналина. Успокойся, ты в полной безопасности.
– Да ладно? – рявкнула Алекса, пропустив мимо ушей слова о безопасности. – Ты пропадаешь, лабораторию громят на фиг, Лизке кто-то вкалывает нашу разработку, а на меня устраивают Охоту. После чего заманивает в ловушку какой-то козел, а затем, вуаля, я очухиваюсь тут… где, кстати?
– Это был производственный цех. Я выкупила его. Теперь здесь моя лаборатория, – отозвалась Адель. – Понимаю твое возмущение. Вероятно, с моей стороны было недальновидно поступать именно так, но ты должна была стать изгоем.
Алекса молча смотрела на Адель. Она не переспрашивала, а просто переваривала догадку.
– Господи, – прошептала наконец, – это же все ты подстроила!
– Что? Нет, cheri, я изначально была против такого развития событий, но мне приказали. Я предлагала все рассказать тебе. Но другие решили не рисковать. Дескать, велик риск неадекватной реакции. Ты все же стараешься чтить законы. Ты в душе бунтарка, но на деле не решаешься открыто идти против своей расы.
– Кто приказал?
Адель покачала головой, а потом встала и протянула Александре руку.
– Идем. Идем, я все тебе покажу. И ты поймешь меня. Может, ты хочешь переодеться и умыться? – Вдруг предложила она, скептически разглядывая коллегу. Алекса примерно представляла, как выглядит: в измятой рубашке, джинсах и с растрепанными волосами. Махнув рукой, проворчала:
– Не на светском приеме. Сначала дело, остальное – потом.
– Вот что меня в тебе восхищает. Ты целиком предана науке, дорогая. И твое любопытство, твоя хватка ученого… я в восторге.
«Я буду в восторге, когда пойму, какого черта тут творится», – подумала Алекса, ступая за Адель. Предупреждающий холодок внутри не желал исчезать. Более того, он увеличивался с каждой минутой.
За дверью оказался широкий коридор, один из многих. Настоящий лабиринт с множеством дверей. Все это напоминало деловой офис. Алекса то и дело провожала взглядом пробегавших мимо вампиров и магов. Почти все в белых или синих халатах, с планшетами или бумагами в руках. На Алексу и Адель они не обращали внимания.
– Сколько вас здесь? – поинтересовалась Александра.
– Около двадцати. Нам здесь не надо много народу. Главное не количество, а качество. – С этими словами Адель ладонью коснулась сенсорного замка. Белая тяжелая дверь с мягким шорохом отошла в сторону. – Сердце нашего убежища, – негромко проговорила белокурая вампирша, пропуская Алексу вперед. Та вошла и замерла на пороге, впитывая открывшееся зрелище. Одновременно отвратительное и затягивающее.
Большая лаборатория, светлая и чистая, полная странных приборов. Алекса таких еще не встречала. Даже у Генри. Она затруднялась сказать, для чего они.
Посредине комнаты стояло несколько прозрачных капсул. В них лежали маги и вампиры, обнаженные, неподвижные. Из них тянулись многочисленные тонкие разноцветные трубки, исчезавшие в тихо гудевших приборах с множеством огоньков и мигающих над ними трехмерными изображениями организмов подопытных.
Все происходящее контролировали двое вампиров и один маг. При виде Адель они замерли, но, уловив легкий взмах руки, вновь вернулись к своим делам.
– Смотри, – шепнула Адель на ухо судорожно сглотнувшей Александре. – Смотри внимательно, cheri, на твоих глазах вершится история.
– А разве подопытные не должны находиться в сознании?
– Ради их же спокойствия. Здесь и твой вклад, дорогая. Разработанный тобой модифицированный вирус.
– Он недоработан.
– Я в курсе, – кивнула Адель. Она походкой хозяйки положения прошлась по лаборатории и приказала:
– Оставьте нас.
Несколько секунд, и помещение опустело. Лишь гудели приборы, да что-то странно булькало возле капсул. Почему-то Алекса с трудом заставляла себя смотреть на несчастных подопытных.
Холодок внутри усилился. Почти до боли.
Так неправильно. Какими бы великими ни были помыслы, нельзя для их достижения вот так использовать живых существ. Алекса всегда считала, что исследования на разумных существах предполагают добровольное сотрудничество. На всякий случай уточнила:
– Они вообще в курсе, на что подписались?
– Иногда цель оправдывает средства и…
– Они в курсе? – чуть повысила голос Александра. Адель вздохнула с видом мудрой матери, слушающей капризные вопли ребенка.
– Не все понимают, ради чего мы это затеяли. Не все могут мыслить гибко и многогранно. Желающих участвовать в исследованиях много, но нам подходят лишь сильные физически и психически. Александра, твои разработки… они продвинули нас практически к завершению.
– Завершению чего? – спросила вампирша, едва шевеля онемевшими губами. Она смотрела, как изображение организма одного из подопытных вдруг замигало красным, покрылось рябью, а затем стало тусклым, серым. Тело вздрогнуло и обмякло. Адель бросила равнодушный взгляд и цокнула языком:
– Сердце. Жаль, я думала, он выдержит. Помнишь, mon cher, ты как-то говорила о теории, что наши виды, возможно, ошибочная мутация? Что там, откуда прилетел вирус, они могли составлять единое целое?
Алекса кивнула, стиснув зубы. Да, она делилась этими соображениями с Адель. В один из вечеров, когда Кира не было дома, а они отдыхали на балконе, с вином и фруктами.
