Книга Живой журнал, страница 63. Автор книги Юлия Кова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Живой журнал»

Cтраница 63

— Ну ладно, ты снова всех уел, bro, — соглашается он. — А кстати, как зовут эту твою новую идеальную шатенку?

— Вообще-то она блондинка, — неохотно выдавливаю я.

— Ого! Это что-то новенькое. До этого у тебя блондинок не было. Ну и как её зовут?

— Её зовут Ира. Знаешь, какие у неё глаза?

— Ты лучше расскажи мне, какие у неё ноги. — Алекс весело фыркает. — Знаю я твои вкусы… Говоришь, Ирой зовут? Значит, полное имя — Ирина? Красивое имя. — Алекс одобрительно цокает языком. — А кстати, ты знаешь, что имя «Ирина» образовано от Айрены, богини любви и мира?

— Да что ты? — Я иронично хмыкаю и тру лоб. — Но, вообще-то, на неё это похоже.

«Ира, созданная сияющим Богом Любви… Моя идеальная женщина.»

— А фамилия есть у этой Иры? — между тем допытывается Алекс.

— Есть, — говорю я, — Исаева.

— Чего? — у Алекса ошарашенный взгляд. — Ты там не рехнулся часом? Э-э… то в смысле, ты женился? То есть, я тебя поздравляю… А когда именно это произошло?

— Никогда, — усмехаюсь я, — я пошутил. Но если ты, любовник по жизни, только попробуешь к ней сунуться, то премьера твоей «Бури» пройдёт уже без тебя, — вполне так искренне обещаю я.

— А как же твой должок за Терентьеву? — Алекс Ресль поднимает вверх чёрную бровь.

— Какой «должок»? — Я делаю вид, что не понимаю.

— Как это «какой»? А кто шесть лет назад на спор изящно увёл у меня Терентьеву из-под носа?

— Да ладно, это когда было-то? — требую справедливости я. — У тебя, brother, за это время уже сто любовниц сменилось. А я всего-то утащил у тебя одну. И, заметь, не постоянную, а — потенциальную… Разница есть?

— Есть.

— И кстати, я её на спор не уводил. Она сама от тебя сбежала.

— Ага, ну конечно. Вот прямо взяла и без твоей помощи купила себе билет в Москву, куда и уехала, разорвав контракты на модельные съёмки в Праге. Знал бы, что такое случится, не стал бы тогда тебя к себе в гости приглашать. — и Алекс делает такое грустное лицо, что, будь я девушкой, то немедленно бы разрыдался.

— Ага. А если бы я знал, что ты такой злопамятный жлоб, то я бы накостылял тебе у посольской школы ещё двадцать лет назад… Кто тогда на улице Фучика жалобно рыдал, потерявшись между двумя домами 30? — бессердечно напоминаю я о дне и месте нашего знакомства с Алексом.

— Да, было дело. — На лице Алекса играет голубоватый свет от монитора, по лицу блуждает отражение того, что называется ностальгией. А до меня донесся веселый женский смех, и я тут же навострил уши.

— У тебя что, и Алиса в гостях? — догадываюсь я.

— Ano, да, но только не в гостях. Алиса здесь по работе, она пресс-релиз пишет. Судя по смеху, уже сочинила что-то забавное про меня. — Алекс улыбается своим мыслям, потом, спохватившись, стирает улыбку с лица, отворачивается и очень грозно кричит: — Алиса, позови сюда Микко. Скажи, Андрей звонит. И потише там, а то ты нам мешаешь, — требует Алекс, и серебряный женский смех немедленно умолкает. Убедившись, что его Алиса надёжно укрыта от моих глаз, Алекс поворачивается ко мне: — Ну и что ты теперь будешь делать?

— С чем?

— Не с чем, а с кем. С Ирой и Терентьевой.

— Честно?.. Алекс, я не знаю, — сознаюсь я.

— Значит, твоя Ира ещё не в курсе твоей проблемы. Да? — Я неохотно киваю. — Понятно… Ну-ну. — Алекс считывает по моему лицу нежелание развивать эту скользкую тему и тактично переводит разговор на другой предмет. И я благодарен ему. В свой черёд, пока не подошёл Микко, расспрашиваю Алекса про Алису. — С Алисой всё прекрасно, не переживай: я с ней не сплю и работу с личным не смешиваю… Ты мне вот что лучше скажи, что делать будем с главой нашего будущего благотворительного фонда? Есть хоть какая-нибудь внятная кандидатура?

— Кажется, есть.

— Вот это здорово, Андрей. Только резюме этой кандидатуры сначала Алисе пришли, пусть она посмотрит. Она у нас в Public Relations большой специалист.

«Спасибо, что хоть не маркетолог…»

Я киваю, а к монитору выползает очень заспанный и очень толстый Микко Ботас. При росте метр девяносто два Миша весит уже килограммов сто двадцать. Микко-Миша здоровается со мной и Алексом одним коротким финским словом:

— Moi (привет).

— Ага, я твой, — смеюсь я, разглядывая Мишу. — Ну, ты и увалень. Ты сколько с прошлого раза набрал, Архангел Михаил?

— Килограмма два, не больше, — уверяет тот.

— Не больше? Да мне скоро новый монитор придётся покупать.

— Зачем? — спрашивают Алекс и Микко хором.

— А Микко уже в старом не умещается, — отвечаю я, на что Алекс хохочет, а Миша укоризненно смотрит на меня. Впрочем, улыбка у него добрая.

— Смейтесь, смейтесь, паяцы, — говорит Миша. — Зато я, в отличие от вас, всегда сытый, довольный и счастливый. — И Мишка любовно оглаживает свой круглый живот, обтянутый ядовито-зелёной майкой. На его футболке выведено «Avada kedavra, bitch» (непереводимая игра слов, понятная лишь фанатам Поттерианы). — У меня жена и два ребенка, — «ага, думаю, майку папе младшенькая купила, она такие майки любит», — и ещё теща любимая есть, которая меня подкармливает. В общем, все меня холят, любят и лелеют. И уважают, в отличие от вас, двух завистливых дураков.

— Ну и где сейчас твой фан-клуб? — спрашиваю я у Миши.

— А в Питере, на каникулах. Ты же знаешь, мать после смерти отца в Питер к сестре перебралась, но не ужилась с ней, а в Москву возвращаться не хочет. Вот поэтому я девочек, жену и тёщу к матери отвёз. Мать одна, и ей скучно без тёщи. Моя мать вообще любит мою тёщу больше меня… Так и живём душа в душу.

— Гений, что и говорить, — говорю я Алексу и показываю на Микко.

— Да, я такой, — улыбается Миша…

Вот так мы и живём. Мы — это жители трёх разных стран. Я — из России, Микко — уже из Финляндии, ну а Алекс вырос в ЧССР, причём Микко и Алекс теперь жители Евросоюза. На первый взгляд, у нас нет и не может быть никаких общих тем и точек соприкосновения. Но мы дружим больше двадцати лет. Вопреки всему, мы постоянно переписываемся, стабильно видимся по четыре раза в год и каждый вторник разговариваем по видео с тех самых времен, как только появилась эта технология.

— Ладно, мне пора, — в конце концов, я закругляю разговор. — Давайте, чуваки, увидимся.

— Ano, děkuji («да, спасибо» — это Алекс, по-чешски). Kiitos, hei (по-фински, «спасибо» и «пока», и это уже от Миши). Экран меркнет, поглощая лица моих друзей. А я наливаю себе ещё кофе, закуриваю и бездумно пялюсь в окно: сейчас я нереально хочу увидеть своих «прштелле». Алекса, который при всей своей богемности, по-настоящему предан двум вещам: своей актёрской профессии и своей потрясающей Алисе. И Мишу Ботвина, у которого уже давно есть семья и две обожаемых дочки: Элис, крестница Алекса, и Маша — младшая, моя любимая крестница. И если бы дочь Тани Кэрри выжила тогда, то сейчас она была бы ровесницей маленькой Маши, которая любит присылать мне самодельные открытки и футболки со смешными надписями. Но Энди Керри не выжила — она умерла. И в этом виноват только я. Потому что я позволил всем моим страхам одержать надо мной вверх. И это я, поддавшись панике, представил себе Иру мёртвой в том подвале. Именно поэтому и убили мою дочь. Но я никогда не скажу об этом Самойловой. Не могу и не хочу, потому что эта тайна похоронена вместе с Энди. И так останется навсегда… А я, когда освобожусь от работы, то возьму свои законные десять дней отпуска и улечу в Прагу. Здесь я чувствую себя почти как дома. Словно я у себя, в Москве. А Москва — это мой город.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация