Кладу ногу на ногу, делаю безмятежное лицо и поворачиваюсь к Фадееву.
— Здравствуйте, Александр Иванович. Как наши дела? — начинаю я вполне так миролюбиво. Фадеев неловко пожимает плечами.
— Да вот, Ирочка в гости заехала… — В глазах у Дядьсаши вселенская тоска, в голосе —замешательство.
— Это я вижу, — киваю я. — А с какой целью Ира заехала?
— Да вот документы мне по проекту привезла.
— И всё?
— Да вроде да.
— А что за крики «имя»?
— Ну, Ирочка хотела узнать имя оперативника, который… который…
— Следит за ней, — любезно подсказываю я. Дядьсаша быстро кивает. — Ага. А вы ей этого не говорите. Так? — уточняю я.
— Ну да.
— И что, весь сыр-бор только из-за этого?
Фадеев сглатывает и утвердительно кивает мне.
— Понятно. — Поворачиваюсь к Самойловой. — Ну что, Красная Шапочка, а у тебя как дела? Кстати, здравствуй, Ира.
— Привет, Андрей, — металлическим голосом произносит Самойлова, а её синий взгляд говорит мне: «Да будь ты, Серый Волк, проклят». Оглядев позу женщины и задержавшись на деталях (руки, стиснутые в карманах в кулаки, лихорадочное покусывание губ и очень бледные скулы), поднимаю глаза на уровень её глаз:
— Итак, Ира, ты хочешь узнать, кто за тобой следил. Так?
— Да, хочу. Но это ведь не ты был, Андрюша? — Ира с едкой насмешкой смотрит на меня. — Ты же тут не работаешь?
— Ну, вообще-то это был именно я, — как ни в чем не бывало, говорю я. — И, кстати, я тут тоже работаю. Ну и что из этого?
В глазах Самойловой начинает вызревать ураган, а в полумёртвом взоре Фадеева просыпается интерес к жизни. А я смотрю на этих двоих и про себя прикидываю, что в активе у меня несчастный Дядьсаша, который сейчас почему-то «за» меня, а в пассиве — Ира, которая сейчас явно «против».
«Андрей, я никогда не уйду просто так и никогда не буду против тебя…». Вот тебе и все её обещания. Впрочем, давно изучив многоликую женскую натуру, я тоже не особо надеялся, что Ира сдержит слово, данное мне. При этой мысли мои губы украшает весьма циничная ухмылка. Открываю рот, чтобы преподать Самойловой урок почище вчерашнего, но меня прерывает писк моего мобильного.
— Пять минут, и мы продолжим, — сообщаю я всем присутствующим.
— Что, твой наёмник с букетом звонит? Надеюсь, вы там не очень на меня потратились? — Ира просто искрится весельем.
— Какой наёмник? С каким букетом? — оживился Фадеев. В ответ равнодушно пожимаю плечами:
— А я не знаю, с каким букетом. Это у вашей Самойловой надо спросить. Одна романтика у неё в голове: принцы, восточные сказки… И распродажи… Лично мне моя консьержка с утра сообщения шлёт, потому что у меня ключи кто-то свистнул. — И я утыкаюсь взглядом в криптофон.
— Ах ты… — тут же вспыхнула Ира. Не отрывая взгляда от дисплея, бросаю ей:
— Самойлова, может, пока передохнешь, а? Мне, правда, ключи от квартиры нужны.
Ира неохотно кивает, складывает ручки на груди и морозит меня ледяными глазами. Фадеев собирает ладони в замок, трогает кончик носа и задумчиво смотрит на меня. А я пробегаю глазами полученное сообщение (оно четвёртое и последнее от Виталика):
«Сергеич, дружок этой Самойловой (Иванченко) сказал, что она куда-то на Ленинский проспект поехала. Красный „кавасаки“, номер 8776, черный шлем AGV. Имей в виду, байк куплен этим Иванченко, а барышня водит его по генеральной доверенности. У этого Иванченко для её „кавасаки“ даже выделено отдельное место на сервисе. И еще: Самойлова и Иванченко были любовниками. А может, и сейчас в отношениях. Так мне Иванченко намекнул. Что дальше делать будем? Мне ломать его на адрес, куда барышня направилась, или как?».
— Нет слов, — говорю я вслух и пишу Виталику:
«Иванченко с его показаниями нах. А ты, мой друг, готовься писать объяснительную, потому что эта барышня сейчас у Фадеева сидит. Нос не высовывай, пока я не разберусь. Все, отбой тревоги.»
Откладываю телефон, поднимаю глаза и несколько секунд рассматриваю синеглазую лгунью. «Что ты с нами сделала, дрянь? Что ты сейчас со мной делаешь?», — хочу я спросить у неё.
— Ты зачем сюда приехала? — говорю я. — По телефону не могла мне сразу все вопросы озвучить? Обязательно надо было сыграть в игру «кто кого», да? Без этого тебе не сидится?
В ответ Самойлова немедленно включает свой фирменный, знакомый мне ещё по Лондону сука-style: пренебрежительным взглядом окатывает меня с головы до ног и презрительно щурит глазки. Я в ответ даже не улыбаюсь:
— Сорок восьмой размер, третий рост. Нога сорок два с половиной. Но без меня мне на распродажах ничего не бери, а то я носить не буду.
Со стороны Фадеева раздается короткий кашель, очень напоминающий смех. Самойлова отворачивается от меня и начинает пепелить взглядом Александра Ивановича.
— Дядя Саша, ваша школа? — разъяренной кошкой шипит Ира и кивает в мою сторону.
— Нет, Андрей у нас от рождения такой, — отвечаю я за Фадеева. — А вы, Александр Иванович, не обращайте внимания, мы с Самойловой с детства не ладим. Как видите, нам до сих пор только перебранки и удаются.
— Вижу, — коротко бросает Фадеев.
— А я вижу, что ты, Андрей, не очень-то рад меня видеть, — скрипит Ира из своего угла.
— Ничего подобного, это у тебя обман зрения, — с оскорбительной улыбочкой сообщаю ей я. — Наоборот, я сейчас просто безумно весел… А теперь, если все твои вопросы исчерпаны, может быть, ты нас покинешь? У меня тут встреча на двенадцать утра назначена.
— Нет, Андрей, я никуда не пойду, пока всё, до конца, не выясню… Ты зачем вчера притащил меня к себе?
«Оп-ля, во даёт! Как истребитель, заходит на цель сразу.»
Я даже замер. Фадеев выпрямляется и вопросительно на меня смотрит.
— А.…? — начинает он.
— А это моя личная инициатива. — Я беру паузу, во время которой красноречиво и нагло разглядываю свои пальцы, после чего перевожу многозначительный взгляд на Иру и подушечкой большого пальца медленно провожу по своим губам. — У тебя что, клиентка, есть претензии к качеству моей работы? Или — к самому исполнению?
Фадеев не понимает, что именно я имею в виду, зато Ира сглатывает, а её лицо начинает цвести всеми оттенками алого.
— У тебя просто сверхъестественный талант совмещать наглость и воспитание. Я тебе это уже вчера говорила, — задыхаясь, шипит она.
— Ты ошибаешься, — ухмыляюсь я. — На самом деле, у меня большие способности возвращать себе контроль над любой ситуацией. Так что будь любезна, в руки себя возьми. И давай без этих твоих… провокаций… Итак, зачем ты сюда приехала, если ты ещё утром выяснила, кто я?
