Клайв двигался быстро.
И бесшумно.
Милдред успела отпрянуть от решетки и ударила по скрюченным пальцам.
- Не смей, - сказала она как можно более строго. – До чего ты докатился? Посмотри на себя! Сколько заповедей ты нарушил?
Ей удалось зацепиться взглядом.
И вытащить этот затаенный страх безумца. Разум… разум сам сделает остальное. И Клайв отступил, робко спросив:
- Мама?
У нее бы получилось.
У нее определенно получилось бы, несмотря на боль в голове и горло, которое будто невидимая рука сдавила. На кровь, что потекла из носу. На мошки в глазах… у нее обязательно получилось бы.
- Выпусти меня немедленно, дрянной мальчишка!
…только Джонни не собирался упускать свою жертву. Громкий удар по прутьям заставил женщину в клетке взвыть, а Клайва отшатнуться с ужасом.
- Надо же, какая хитрая, - Джонни вновь ударил по прутьям железной палкой. – Из тебя получится красивое чучело…
Прут крутанулся.
- Клайв, не стой… разве ты не видишь? В нее вселился Дьявол и мы должны его изгнать. Только мы и способны это сделать. Как обычно… ты ведь знаешь?
Клайв медленно кивнул.
- Войди и подержи. Мы спасем ее. Как других. Тело не важно, главное, душа ее очистится перед Господом. Ты ведь справишься?
Милдред отступила к стене. Она… что она сумеет сделать? Ничего. Но и просто стоять, ожидая, когда кто-то превратит тебя… превратит… в воющую безумную тварь, вроде той, что металась в соседней клетке.
- Не надо, - тихо попросила она. – Клайв, мама бы не одобрила…
- Видишь? Это Дьявол. Он притворяется твоей матерью, но ты же помнишь, что и она была далека от истинной веры. Только отец тебя любил. А что он приказал?
- Слушаться тебя.
И Клайв шагнул к клетке. Его пальцы сжали засов, а четки опутали руку. Засов поддался легко, а Клайв тихо произнес:
- Благословенны кроткие…
Ну уж нет.
Кротости Милдред никогда не хватало. Она отступала и отступала, пусть клетка оказалась невелика, она забилась в угол ее, присела, закрывая лицо руками.
Жертва должна выглядеть жертвой.
Жертва может сопротивляться, но при этом она все одно должна выглядеть жертвой.
У Милдред будет лишь один шанс и тот призрачный, как разум безумицы, что заметалась по клетке, завыла на все голоса, вцепилась в прутья, мешая Джонни разглядеть, что происходит. Она точно знала, что Джонни боится.
Он создал эту женщину, но у него не хватит силы духа остаться наедине со своим созданием.
- Заткнись!
Шаг.
Сосредоточиться.
Шелест четок. Это только кажется, что бусины мелькают беззвучно.
Вой. И грохот металла о металл, который сменился возмущенным криком:
- Ах ты тварь…
Хохот безумицы.
Рука, которая легла на волосы. Ласковый голос:
- Блаженны кроткие, ибо им даровано царствие небесное…
Милдред выпрямилась, нырнув под эту руку, одновременно выкинув кулак, метя в подмышку, в незащищенную мягкую плоть. И головой ткнулась в живот, выбивая дух из того, кто слишком привык к иному поведению жертв. Она, не позволяя ему очнуться, ударила пальцами в глаза, стараясь не содрогнуться от отвращения.
И четки соскользнули на пол.
А человек взвыл к величайшей радости той, которая бешено колотила железным ломом по прутьям.
- Да, детка, я тебя недооценил… - Джонни отступил от клеток, и в руке его появился пистолет. – А теперь, будь добра, прекрати дурить. С такого расстояния я…
…с такого расстояния и вправду было сложно промахнуться.
Даже камнем.
Лука сперва собирался пристрелить урода, но револьвер сухо щелкнул и все… вот же, а он его, бесполезного, тащил через полподземелья. И чего, спрашивается, ради?
В клетке металось нечто, отдаленно напоминающее человека.
Выло.
Хохотало.
Милдред переступила через ублюдка, который скрутился на полу, а в руках Джонни появился крохотный дамский револьвер. Вот и что Луке оставалось?
Он вытащил камень.
Прикинул, что весит тот пару десятков фунтов. А затем швырнул, целя в затылок.
Попал.
Да.
Хорошо попал. Сумасшедшая в клетке замолчала, аккурат вовремя, чтобы Лука и не только он услышали характерный влажный хруст.
Рука дернулась.
И грохнул выстрел. Пуля ушла куда-то в потолок, а Джонни кулем влажного тряпья повалился на пол. А ведь казался приличным человеком.
- Надо же, - Милдред выбралась-таки из клетки. – А я… думала, что уже все…
- Все, - Лука поднял камень и положил его на стол.
Артефакт, все-таки.
Древний.
Ценный. Пусть и слегка измазанный мозгами.
- Точно все… я тебя запру. В доме. Куплю пять сковородок и пылесос. И еще этот… эту… штуку для индейки. Будешь жарить.
Она склонила голову на бок.
- Платьев. Двадцать. Лак для ногтей. Розовый. И для волос. Чтоб длинные, как у нормальной бабы… и револьвер тоже.
- Как у нормальной бабы?
Милдред первой шагнула навстречу.
- На дом согласна, а сковородки с пылесосом как-нибудь поделим. Но я ненавижу розовый лак.
- Хорошо.
От нее пахло кровью.
Но ведь цела. И ни царапины. И… и у него, между прочим, сердце тоже не железное. Оно, между прочим, ноет. И нечего обниматься, не поможет.
Почти.
Разве что самую малость.
- Сам весь в крови, - она вытерла его лицо платком. И откуда взяла? – А туда же, командовать… я не собиралась никуда влезать. Просто… просто получилось так. А наших он усыпил. То есть, надеюсь, что усыпил, а не отравил… и выйдет скорее всего, что это я виновата…
Она закусила губу и попросила очень тихо:
- Не уходи больше, ладно?
Не уйдет.
Теперь Лука и в уборную ее провожать будет. А револьвер нужен. Хороший. Для скрытого ношения. И ножей пару. Милдред с ножами научится, поймет, что так оно надо бы. Шпильки опять же бывают женские, Лука читал, которыми если что и в глаз ткнуть можно.
…второго ублюдка он просто связал.
Тот не сопротивлялся, поскуливал только.
- Знаешь, - Милдред села на стол рядом с камнем, трогать который не рискнула, но руки ее замерли над светящимся шаром. – А теперь у него другая энергия… совсем другая… правильная.
