Тем же вечером она позвонила Сереже.
Хватит несчастных. И хватит трусливых. И гордых хватит. И осторожных – достаточно. Все правильно – сколько той жизни?
Плохой хороший день
День не задался с самого утра. Вернее, с самой ночи, потому что Турову не спалось. Такое бывало довольно часто и всегда выбивало из привычного напряженного ритма. До самого рассвета он вертелся, крутился, маялся. Сбившаяся простыня была противной и влажной. Раздражало все, включая постельное белье, наверняка дорогое, из хорошего магазина – другого жена и не покупала, – и оно казалось колким и неуютным, подушка деревянной, а одеяло тяжелым. Туров подумал, что раньше этого не замечал. Резинка на трусах врезалась в кожу. Туров вставал, пил холодную воду, как следствие, часто ходил в туалет, но потом снова пил и даже сжевал кусок колбасы. Колбаса показалась слишком соленой, и Туров со злостью сплюнул непрожеванный кусок.
Вернувшись в спальню, он внимательно посмотрел на жену. Та крепко и, кажется, сладко спала. Замечательные рыжие – конечно, теперь уже подкрашенные – пружинки ее волос, которые он обожал, раскинулись по подушке. Но сейчас это его не умилило.
Он вышел в гостиную и лег на диван. На кожаном диване было скользко и неудобно. Чертыхнувшись, Туров вскочил, как ужаленный. Сел в кресло, вытянул ноги и закрыл глаза. Бесполезно – он окончательно понял, что все попытки бесплодны и сегодня ему не уснуть. Глянул на часы – половина шестого. Ура, дурацкая ночь сдавала права. Всё, всё, всё! Прохладный душ, непременно две чашки крепкого кофе – а иначе он не очухается, – несладкий йогурт и тост с сыром – обычный завтрак. Если не подключится жена, адепт здорового питания. Тогда придется проглотить мерзкую зеленую субстанцию под названием овощной смузи. Бррр!
Но ничего, до обеда он как-нибудь дотянет. И тут же вспомнил, что пообедать, скорее всего, не удастся – на час дня назначены серьезные переговоры с французами. Ну и черт с ним, с обедом, – выпьет кофе с печеньем, у секретарши Светки всегда есть что съесть. Секретарша из породы грызунов – весь день чем-то хрумкает: то сушки, то вафли, то дурацкие чипсы. Чипсы Туров любил – при виде вожделенного пакетика рот наполнялся вязкой слюной.
Но нет, вредных чипсов в его рационе не было лет десять – жена отучила. Овощные супы, полезная индейка, причем белое мясо, сухое и пресное, свежая рыба, дорогие молочные продукты, из тех, что без консервантов. Их дети не знали вкуса «Макдоналдса» и подобных заведений. Нет, старшая, Лизка, наверняка потом наверстала – еще бы! И он ее понимал. А вот младшая, Миланочка, была еще под контролем. В доме не было конфет: на десерт фрукты или йогуртовое мороженое. Бедные дети!
Он видел, с каким вожделением маленькая Лизка смотрела на сладкую вату, бургеры, картошку фри, кока-колу и прочие вредности. А потом и младшая тянула носом, улавливая аппетитные запахи. Но нет, с Женей шутки плохи. Получишь в ответ такие нотации, что в секунду расхочешь. И дети молчали. В начале совместной жизни Туров сопротивлялся Жениным правилам и с этими нововведениями пытался бороться, орал как резаный: «Какие сырники на ужин? Ты что, одурела? Я мужик, я пришел с работы голодный, а ты мне сырники? Я хочу кусок жареной свинины! С картошкой и соленым огурцом или с маринованным помидором!»
Жена не удостаивала его ответом – железная выдержка – и продолжала стругать салаты из свежих овощей. В доме не было кетчупов, майонезов, свинины, сосисок – ни-ни! Иногда, крайне редко, дорогая и натуральная – ха-ха – колбаса из магазина экопродуктов.
– Не делай вид, что ты меня не слышишь, – орал он, – и правила свои не навязывай!
Женя поворачивалась к нему с нежной улыбкой:
– Садись, дорогой! Остынет. Тебе к сырникам сметанки или свежей малины?
Туров сопротивлялся недолго, пару лет. Но, конечно же, зависал у киосков с шаурмой и чебуреками и, воровато оглядываясь, словно у его жены были шпионы, все это жадно и быстро съедал.
Очень скоро его засекли – нюх у жены был как у борзой.
– Пахнет пережаренным маслом, – скривилась она. – А что это на пиджаке? Это жир, Туров! Признавайся, ты ел беляши? Туров, когда жрешь, думай о холестериновых бляшках!
Холестериновых бляшках! Ну разумеется, о чем еще думать!
Но почему-то он испугался и «поджираться гадостью» – выражение любимой жены – перестал. Зато стал чаще ездить к маме, чтобы нормально поесть. Мама его жалела. Варила домашние пельмешки, пекла пирожки, а на плите дымилась кастрюля с кислыми щами на свиной грудинке. А как все это пахло!
Подпирая ладонью щеку, мама садилась напротив и смотрела на него печальными глазами. Женьку, его жену, мама ценила, но… так и не смогла полюбить.
Конечно, невестка все делает правильно – следит за здоровьем мужа. Благодаря ей он занимается спортом. Благодаря ей он строен и моложав. Чего уж, в их роду была расположенность к полноте. Но так издеваться над человеком? Так гнобить мужика?
Но со временем Туров привык с здоровому питанию и даже был благодарен жене – никакие болезни, появляющиеся у его сверстников, его не коснулись, тьфу-тьфу! Ни тебе гипертонии, ни гастрита, ни артрита – спасибо разумной Жене.
Нет, иногда ему позволялось – скажем, на даче или в гостях шашлыки. Но жена зорко следила:
– Один шампур, Туров! – шипела она. – И три рюмки водки!
Зато его не мучали отрыжка и горечь во рту, колики в боку и прочие «прелести».
Он вышел из душа и прислушался к себе. Кажется, легче не стало. Кофе, кофе – вот что вернет его к жизни. Слава богу, к кофе Женя была индифферентна, начитавшись статей про его полезность. Да и должны же быть послабления! Но сама пила только травяные чаи. Иногда, видя палатку с мороженым, Туров срывался и приказывал Володьке, водителю, остановиться. Покупал три рожка – один ему и два себе. Главное не капнуть на одежду – это улики.
После кофе чуть-чуть полегчало. Первая чашка за столом, вторая у окна – привычка.
Туров смотрел в окно. Март. Скоро весна, а за весной лето. Две недели назад они вернулись из любимой Италии. Во дворе лежали сиротские остатки зимы – небольшие нерастаявшие кучки слежавшегося, серого снега. А над ними – серое от облаков мартовское небо. Допив кофе, он вернулся в ванную. Внимательно посмотрел на себя в зеркало: а что, совсем неплохо! Оставшийся средиземноморский загар, гладкое лицо, все еще темные, с легкой проседью, волосы, красивая стрижка – Женька следит. В меру накачанное тело, плоский живот. Молодец его Женька! Да и он молодец. Остался доволен – он еще ого-го! Хотя какое там «ого-го» – Туров хранил жене верность. Во-первых, любил, а во‐вторых, был брезглив. Ну и, в‐третьих, банально не было времени. Мужские удовольствия типа картишек, охоты и баньки не для него – по натуре Туров был семьянином.
Два нажатия на распылитель флакона с одеколоном (конечно, выбирала жена), втер его в щеки, еще раз оглядел себя и еще раз остался доволен. Да, жене он не изменял, но видеть заинтересованные женские взгляды было довольно приятно. Настроение немного улучшилось. И в эту минуту раздался звонок. На экране высветилось – Володя. Водитель. Туров посмотрел на часы – через двадцать минут машина должна была быть у подъезда.
