– Кого? Обеля? – Минноу медленно встаёт и одёргивает пиджак, расправляя несуществующие складки. – Мы нашли причину. Всегда можно найти причину, если постараться. – Он омерзительно ухмыляется. – Мы знали, что ты придёшь, чтобы выручить его. Можно было забрать ту девчонку, Верити, – но кинулась бы ты спасать её? Вы уже не так дружны, как прежде. Верно? – Слышать об этом от Минноу особенно горько. – И я не был уверен, что ты придёшь на помощь своей так называемой матери. У тебя ведь теперь новая семья. Потому и… выбрали Обеля. И ты прискакала даже быстрее, чем я надеялся.
Минноу вытаскивает из кармана часы. Чайник уже не посвистывает, а грозно завывает.
– Нам пора. Нельзя заставлять мэра ждать. Час поздний.
Я замираю, будто прилипнув к полу, и Минноу без малейших усилий хватает меня за руку и тянет за собой в заднюю комнату. Там он выключает чайник и вдруг, рассмеявшись, останавливается. Пар от кипящего чайника осел на выложенной плиткой стене, и на ней проявились два слова. Вырезанная страница из книги была только первым посланием от Обеля. Второе он оставил здесь, возле чайника.
ЛЕОРА. БЕГИ.
Пока Минноу возится с замком на задней двери, я безуспешно пытаюсь вырваться. На все мои усилия он лишь вздёргивает бровь и миролюбиво советует:
– Перестань, Флинт. Ты же не хочешь себе что-нибудь сломать? Руки чернильщице ещё пригодятся.
Когда мы с Минноу идём в свете луны через широкую центральную площадь, со стороны нас, наверное, легко принять за счастливых возлюбленных.
Глава тридцать третья
Яркий свет в здании правительства режет глаза. Джек Минноу ведёт меня по коридору, не выпуская моего запястья из цепких пальцев. По-моему, я узнаю некоторые двери и коридоры – понятно, куда он меня тащит. Перед дверью в кабинет мэра Лонгсайта мы останавливаемся, и Минноу взмахом руки приглашает меня войти. Первым внутри я вижу Карла, моего старого знакомого, мы вместе учились у Обеля искусству чернильщика. Карл держится очень прямо, его светлые волосы аккуратно зачёсаны назад. Он одет в чёрное, как все, кого принимает на службу лично Лонгсайт. И меток у него на коже прибавилось с нашей последней встречи. Теперь на его мускулистых голых руках несколько знаков, повествующих о новых достижениях. Появилась татуировка на запястье. Когда-то у нас с ним были одинаковые знаки чернильщиков, а теперь, судя по всему, Карл – личный охранник мэра. Таким, как он, всё сходит с рук. Вот и Карл снова пробрался наверх и уже на хорошем счету у главы правительства. Люди не меняются.
При виде Минноу Карл распрямляет плечи и сжимает руки за спиной. А когда его взгляд падает на меня, в его глазах вспыхивает знакомый огонь. Я отвечаю таким же враждебным взглядом, и Карл отступает, пропуская нас с Минноу в глубь кабинета.
– Какая приятная встреча! – восклицает Лонгсайт из-за письменного стола. Сегодня у мэра усталый вид, хотя обычно он так и пышет здоровьем. – Выходит, моё послание дошло до адресата?
Лонгсайт говорит спокойно и даже ласково, жестом предлагает мне сесть. Минноу выпускает мою руку и встаёт сзади, за стулом для посетителей.
– Я не получала никакого послания, – глупо отрицаю я.
Лонгсайт, конечно же, смеётся – арест Обеля и был посланием. Узнав о том, что моего наставника взяли под стражу, я тут же примчалась домой.
– Мои дозорные сообщают, что ты даже привела с собой друзей. Как мило с твоей стороны, Леора! Интересно, они всё ещё дожидаются тебя в лесу?
Он берёт в руки лист плотной бумаги и начинает его аккуратно сворачивать. Я не говорю ни слова, хотя сердце у меня стучит так, будто сейчас вырвется из груди. Мне и должно быть страшно – и за друзей, да и за себя тоже.
– Если тебя это интересует, Обель жив и здоров. Ведёт себя хорошо – так мне докладывают тюремщики. Наверное, ему требовалась небольшая… помощь.
Вспомнив о сломанной руке Обеля, я вздрагиваю. Лонгсайт продолжает складывать лист бумаги, сгибая его снова и снова. Сколько времени пройдёт, прежде чем нарисованные знаки Обеля потускнеют и сотрутся, открыв его самый главный секрет?
– Итак… Ты не пришла на вторую встречу. Твоя подруга Верити очень неохотно мне об этом сообщила. Полагаю, она беспокоилась о тебе. – Лонгсайт смеётся. – Но я уверил её, что на то у тебя наверняка была важная причина и глупо даже предполагать, что тебя переманили на сторону врага. Вот мы и решили вызвать тебя в Сейнтстоун, чтобы выяснить всё до конца. – Он откидывается на спинку стула, держа в руке свёрнутый лист бумаги, и смотрит на меня, с любопытством подняв брови. – Ну что, Леора. Что интересного ты мне расскажешь?
Я молчу, торопливо соображая, что же ответить. Лонсайт поднимает руку, и я вздрагиваю от неожиданности, хотя он всего лишь кладёт на стол бумажную игрушку, которую удивительно искусно сделал только что на моих глазах. Это птица. Ворон.
– Вы говорили, что если я стану шпионить для вас в Фетерстоуне, то вы не тронете моих друзей и родных, – откашлявшись, выговариваю я. – Однако вы забыли, что среди моих родных есть и пустые. – Подбородок Лонгсайта напрягся, стал квадратным. – Вы всегда говорили, что пустые несут страшную угрозу нашей жизни, хотят развязать войну любой ценой. Вы говорили, что они разрушат Сейнтстоун, если мы не ударим первыми и не сотрём их в пыль. Я отправилась к пустым, ожидая увидеть целую армию жестоких дикарей, а нашла… – я на секунду умолкаю, чтобы перевести дыхание, – маленький полуразрушенный городок, жители которого одеты в лохмотья. О какой войне вы говорите?! У них нет ни еды, ни лекарств! И вам это отлично известно! Потому что именно вы довели их до такой нищеты.
Лонгсайт пристально смотрит на меня, склонив голову к плечу и часто-часто моргая.
– Вы лгали, – тихо заключаю я. – Сделали из пустых чудовищ, в то время как единственная угроза нашей жизни исходит от вас.
Над этими словами Лонгсайт, не стесняясь, смеётся.
– Так вот во что ты уверовала, Леора! Поборница справедливости! Это ты угроза нашей жизни, понимаешь? Как приятно встретить юную девушку, преисполненную искренней страсти! В наше время это большая редкость, – вздыхает он. – Больше всего мне по душе твоя честность, твоя наивная уверенность, что ты выступаешь за правое дело. И стоит тебе крикнуть погромче, как всё изменится. Это достойно восхищения.
Джек Минноу за моим стулом переступает с ноги на ногу, и его губы наверняка расползаются в омерзительной усмешке.
– Видишь ли, Леора, ничто не ново под луной. Мы можем предсказать твой увлекательный путь на десять шагов вперёд. Конечно ты отправишься к пустым, чтобы спасти родных и друзей. Конечно ты проникнешься жалостью к пустым и встанешь на их сторону, несмотря на все мои предупреждения. И конечно, в этом не может быть никаких сомнений, ты тут же вернёшься домой, стоит тебе вообразить, что в твоих силах спасти твоего драгоценного Обеля.
