– Ну, это не плохие новости, – возразил Джорон, – по крайней мере, не слишком неожиданные. Речь о том, что завтра мы сворачиваем в сторону Суровых островов. Не вызывает сомнений, что «Жестокая вода» разведал путь.
– Она рассказала тебе, но не поделилась со мной. – Динил отвернулся и стал смотреть на неспокойное море.
– Сомневаюсь, что нарочно.
– Это ты так думаешь, но меня не пригласили на обед супруги корабля.
– Потому что она доверила тебе управлять кораблем в это время.
Динил подошел немного ближе и заглянул Джорону в лицо.
– А ты доверяешь мне, Джорон, или мы с тобой не больше чем просто друзья на борту корабля? – спросил Динил.
– Конечно, я тебе доверяю, – ответил он. Но, хотя он чувствовал тепло Динила, его дружбу, и сам ему верил, в глубине души он сомневался, что Миас относится к нему так же, а потому не смог посмотреть Динилу в глаза. – Кто-то же должен командовать кораблем, когда она готовит других супругов корабля.
– К чему готовит?
– К схватке с представителями их собственного народа, разумеется. До сих пор мы сражались только с рейдерами, но убивать женщин и мужчин, в жилах которых течет такая же, как у тебя, кровь, совсем другое дело. По крайней мере, я так думаю.
– Я уверен, что смерть – это смерть, и не более того.
– Возможно, для клинка, который ее несет, – возразил Джорон. – Но я не сомневаюсь, что для того, кто держит его в руке, различия имеют огромное значение.
Динил уставился на него, и Джорону показалось, что смотрящий палубы чего-то от него хочет, только он не понимал, чего именно.
– А ты гораздо более глубокий человек, чем я думал, – сказал Динил.
– Вполне возможно, что я знаю меньше, чем мне кажется, Динил. Может быть, супруга корабля просто хочет, чтобы Аррин поделился тем, что ему стало известно, пока информация еще свежа в его памяти. Многое из того, что мы будем делать дальше, зависит от сведений супруга корабля «Жестокой воды».
– Если он действительно проводил разведку.
– А где еще он мог быть?
– Я не знаю, – ответил Динил, – но и ты тоже, поскольку Миас мало нам рассказывает. – Казалось, он стал меньше в своей теплой куртке, и у Джорона возникло подозрение, что он пытается в ней спрятаться, старается отодвинуться от него и даже самого корабля. – Каррад почти всем со мной делился.
– Она не Каррад, – сказал Джорон.
Через несколько поворотов часов, после того как супруги кораблей оказались на борту, где их приветствовала гораздо более аккуратная и похожая на флотскую команда, чем Джорон когда-либо видел на «Дитя приливов», его пригласили в большую каюту на праздничный обед. Он занял место рядом с Миас и положил свою однохвостую шляпу на спинку стула, последовав примеру остальных хранителей палубы. Плотный Освир сидел с одноногим Аррином, у которого на лице была царапина, а Моззан, мужчина с такой же темной кожей, как у Джорона, и волосами, заплетенными в длинные, толстые косы, напоминавшие змей, устроился возле Брекир. Он, в отличие от своей мрачной супруги корабля, пребывал в прекрасном расположении – духа.
– Итак, все собрались за столом, – сказал Моззан, – значит ли это, что мы можем приступить к еде?
– Да, – ответила Миас. – Меванс, неси первое блюдо.
Появился хранитель шляпы, который придержал дверь для двух членов команды, Шалина и Форнира, державших в руках огромное блюдо с жареным большеротом, обложенным корнеплодами. Рыба в ширину и длину равнялась ноге взрослого мужчины и лежала так, что ее хвост поддерживал открытым жуткий рот, полный загнутых внутрь жутких тонких зубов. Как требовала традиция, офицерам подавали только один бок, другой предназначался для команды, и рыба лежала так, чтобы спрятать голые ребра. Прежде чем они приступили к угощению, появилась Фарис с окутанным паром горшком, наполненным пюре из вариска, приправленным сушеными ягодами.
– Какой потрясающий пир, – заявил Аррин. – Я не ел большерота с тех пор, как попал на черный корабль.
– Боюсь, супруга корабля Миас решила угостить нас великолепной едой, чтобы задание, которое у нее для нас имеется, не показалось нам слишком неприятным, – сказала Брекир, глядя на мутные глаза рыбы, лежавшей на блюде.
Более жесткий человек, чем Джорон, подумал бы, что Брекир и большерот отдаленно похожи друг на друга.
– Ну, супруга корабля, – заметил Моззан, – мрачная работа – это судьба мертвых, так что нам следует наслаждаться жизнью, когда появляется возможность.
– Как скажешь, хранитель палубы, – без особого энтузиазма ответила Брекир.
Миас встала, подняла свою чашу, тут же возник Меванс с бутылкой аккальса и наполнил ее, а потом стал обходить стол справа налево.
Когда он подошел к Джорону, тот прикрыл рукой свою чашу.
– Я буду пить воду, Меванс, – сказал он. – Моя вахта начинается после обеда.
Меванс улыбнулся, кивнул и двинулся дальше.
– Мы участвовали в сражениях, – начала Миас, – и прекрасно себя показали. Вы оба хорошо служите своим кораблям и не должны это мне доказывать. Я угощаю вас во имя Девы, Матери и Морской Старухи. Наслаждайтесь тем, что у нас есть, и радуйтесь, что море нас не забрало.
Она села, и все за столом подняли свои чаши в традиционном ответе.
– Будьте благодарны, потому что всех нас ждет Морская Старуха!
Рыбу разделили на порции и разложили по тарелкам вместе с пюре из вариска. Джорон, привыкший к жесткому хлебу из джиона и жаркому из сушеной рыбы, подумал, что ему еще никогда в жизни не доводилось есть нечто столь же великолепное. Затем принесли суп из последних корабельных кивелли. Они перестали нести яйца неделю назад и тем самым определили свою дальнейшую судьбу. Спиртное лилось рекой, звучали истории и шутки, и к тому времени, когда пришло время окутанного паром клейкого пудинга, даже мрачная Брекир время от времени улыбалась. Когда Меванс убрал тарелки и подал тисан, способствовавший пищеварению, уже было легко забыть, что они, как и простые женщины и мужчины на корабле, занимавшие самое низкое положение, приговорены к смерти.
Джорон разговаривал с Моззаном, его интересовало, как тот заплетает волосы, посчитав, что это отличный способ убрать их от лица, чтобы они не мешали, жесткие пряди Джорона вечно выбивались из-под шляпы и лезли в глаза. Моззан выдавал ему подробную инструкцию, сопровождая свои слова широкими жестами и улыбкой, когда его перебила Миас.
– Итак, – сказала она, – мы поели и выпили, и теперь пришла пора спокойного разговора после трапезы. Супруг корабля Аррин, расскажи нам, как прошло твое путешествие в пролив Кейшанхьюм.
Появился Меванс, который убрал последние тарелки, и вместе с ними ушла атмосфера веселья и расслабленности. Супруги корабля и хранители палубы стали серьезными и деловыми, потому что это было важно. Информация, которая означала жизнь или смерть. Вопросы войны.
