– Но?
– Оно двигается, супруга корабля! – Потом Фарис прокричала древний знаменитый клич, которого никто не слышал в течение многих поколений. Она вопила так громко, что ее голос, казалось, рвет воздух, удлиняет гласные, будто слова тянут уши и глаза вверх, чтобы ее услышать: – Кейшан поднимается!
Джорон и сам не знал, что должен чувствовать? Радость? Страх? Алчность? Но он и каждая женщина, и каждый мужчина на борту «Дитя приливов» знали, что теперь они перестали быть командой черного корабля; присутствие легендарного существа делало их частью истории Разбросанного Архипелага. Имя их корабля будет жить вечно.
– Не стойте без дела, – выкрикнула Миас. – Разбрызгайте краску! Ветрогон, уйми ветер, но оставайся на палубе – мне может потребоваться маневр. Лукоселлы палубных дуголуков, займитесь луками. И будьте готовы, да проклянет вас Старуха, неужели вы забыли все, чему учились? Лукоселлы расчетов, чьи луки находятся на нижней палубе, приготовьтесь к сражению! Куглин, вооружи своих людей. Серьезный Муффаз, начинай раздавать курновы. – Миас убрала руки за спину, и Джорон услышал, как она тихонько пробормотала: – Начнем охоту на охотников. – И впервые с того момента, как она забрала его шляпу на пустом пляже, он увидел настоящую улыбку Миас Джилбрин.
Со своего места на палубе Джорон видел четыре флюк-лодки с парусами, выкрашенными в ярко-желтый и зеленый цвета с изображением глаз-рыб, пилозубов и клюво-змеев, все они, отчаянно работая веслами, направлялись в сторону «Дитя приливов». За ними он разглядел еще четыре лодки, таких же, как те, что устремились к «Дитя приливов», но они атаковали нечто невидимое, скользившее в глубине так, что создавалось впечатление перемещавшегося мелководья, которое лишь намекало на форму и размеры, столь огромные, что разум Джорона отказывался верить глазам.
– Меванс, пусть команда заберется на такелаж и приготовится пускать стрелы в лодки, как только они приблизятся, – крикнула Миас. – Джорон, дуголуки должны быть готовы к стрельбе.
– Расчеты луков! – выкрикнул Джорон.
– С обоих бортов, хранпал? – спросил Серьезный Муффаз.
– Да, должны быть готовы все, – сказала Миас. – Мы будем стрелять в обе стороны.
Джорон посмотрел на приближавшиеся лодки и насчитал в каждой не менее тридцати вооруженных женщин и мужчин. Происходящее напомнило ему Корфинхьюм, и он почувствовал, как паника внутри у него поднимается, точно кислота в пищеводе. Нет, он не позволит себе думать о том поражении. Джорон подошел к первому луку. «ЯДОВИТЫЙ ХОСТИР» – было выведено на нем старательной рукой. Сейчас его расчет состоял из Анзир и мужчины по имени Соффл, которые отвечали за лебедку; Гавит стоял за пусковым механизмом – он доказал, что у него острый глаз, – а сам Джорон был лукоселлом, командиром Хостира и всей палубы.
– Узел! – крикнул Джорон.
Пальцы опущены в красную краску, брызги на палубе. Развязаны веревки. Тяжелые древки дуголуков взяты под контроль.
Четыре лодки гребли к ним, мародеры яростно кричали.
– Подъем! – приказал Джорон, и расчеты подняли луки над шарнирами единым плавным движением, раскрывая плечи луков и делая все необходимое, чтобы сработали механизмы на шарнирах.
Порыв ветра наполнил паруса флюк-лодок, помогая гребцам, и радостные вопли стали громче.
– Тетива! – прокричал Джорон, наблюдая, как его расчет продевает веревку, зная, что то же самое происходит на всем корабле. Он услышал, как у него за спиной громкий крик призвал ветрогона.
Приближавшиеся лодки набирали скорость.
Когда его лук был готов к стрельбе, Джорон обернулся к корме корабля. Миас стояла и наблюдала за морем и четырьмя дальними флюк-лодками, которым приходилось грести против ветра, чтобы догнать аракисиана. Она увидела, что Джорон смотрит на нее, и кивнула.
– Вращать луки, Джорон, – отдала приказ Миас.
– Вращать!
Крик? Нет, он проревел это слово. Его приказ эхом промчался по кораблю – его подхватили остальные лукоселлы, – затем послышалось кряхтенье детей палубы и грохот лебедок, натягивавших тетиву и плечи луков. Теперь каждый дуголук был готов нести смерть, разрушение и боль.
Когда послышались щелчки вставших на места пусковых механизмов, последовала следующая команда:
– Заряжай!
Покрытые шипами болты заняли свои места.
– Целься!
Анзир и Соффл посмотрели на Джорона, ожидая нового приказа. Казалось, Миас их услышала.
– Корпуса лодок! – крикнула она. – Цельтесь в корпуса! Потопите их до того, как они к нам подплывут!
Джорон занял свое место, взялся за левое плечо, лук слегка повернулся, и флюк-лодка оказалась в прицеле.
– Целься ниже, Гавит. Постарайся попасть в ватерлинию.
Юноша кивнул и наклонился над луком, как делала Фарис. Теперь все ждали последней команды. Ее должна была отдать Миас, после чего окончательное решение оставалось за каждым лукоселлом.
Джорон услышал, что Миас бежит по сланцу палубы к центральной части корабля.
– Луки левого борта, будьте готовы снова стрелять сразу после первого залпа, – приказала Миас. – Я буду разворачивать «Дитя приливов» так, чтобы луки правого борта нанесли удар по врагу, и надеюсь, что вы успеете сделать второй выстрел до того, как они окажутся совсем рядом.
Джорон сглотнул – Миас подтвердила его опасения: они не смогут потопить все четыре флюк-лодки.
– Куглин, будь готов отбросить врага, который пойдет на абордаж. И помните, мои мальчики и девочки, мы здесь для того, чтобы защитить аракисиана. Главная наша цель не эти лодки, а те. – И она указала мимо приближавшихся врагов на флюк-лодки, остававшиеся на значительном расстоянии от «Дитя приливов». – Итак… – И на ее лице появилась широкая улыбка, – ваши лукоселлы уже навели луки. Поэтому стреляйте по готовности! – Миас обнажила меч и подняла его в воздух.
Джорон ждал, что Гавит сделает выстрел сразу – именно так поступил лук номер три. Попасть в корпус не удалось, но команда «Дитя приливов» взревела, когда болт угодил в толпу, собравшуюся на палубе ближайшей флюк-лодки, женщины и мужчины полетели за борт, целые тела и части. Однако Джорон понимал, что это лишь немногим лучше промаха.
В борт «Дитя приливов» ударила волна, корабль приподнялся, и теперь луки были направлены вверх. Мгновение Джорон смотрел в прицел на облака, потом «Дитя приливов» стал опускаться, появилась мачта флюк-лодки, затем палуба, заполненная разъяренными врагами. И в тот момент, когда корабль, по ощущениям Джорона, находился в низшей точке, рука Гавита рванулась назад, и раздался басовый стон спущенной тетивы. Сердце Джорона сжалось, он был уверен, что мальчик промахнулся, болт исчез в воде с едва слышным всплеском. Еще через мгновение выстрелили остальные луки, их болты ударили в борт одной и той же флюк-лодки, пробив в ней громадные пробоины, но слишком высоко над ватерлинией, чтобы она затонула.
