– Есть, хранитель палубы, – послышалось со всех сторон.
И они вошли в лес, где их встретил яростный пурпур огромных, как крылья корабля, листьев, которые боролись друг с другом за свет Глаза Скирит. Он просачивался сквозь них, падал на розовые листки вариска, находившиеся ниже, и их раскрашивали постоянно менявшиеся узоры розового, синего и пурпурного света, словно по их плоти перемещались синяки. Курновы поднимались и падали, срезая листву и пробивая дорогу, – но тропинка моментально смыкалась у них за спиной.
Разведчики предупреждали их о ядовитых растениях харсс с колючками, которые почти невозможно извлечь из плоти, рана начинала гноиться, сводя человека с ума – такой невыносимой становилась боль. А если добавить жалящую мошкару и маленьких, но злобных птиц горрус, готовых атаковать прямо из своих гнезд, раздавая удары направо и налево когтистыми лапами, то подъем был медленным и очень тяжелым. Иногда им приходилось огибать непроходимые заросли, а однажды из-за обмана зрения Джорону показалось, будто он видит черные, поглощавшие свет очертания тунира над ними, но оказалось, что это лишь дыра в пологе листвы. Тем не менее его бешено колотившееся сердце успокоилось далеко не сразу, и ему пришлось остановиться. Он чувствовал себя ошеломленным, парализованным. Куда идти? Какие отдавать приказы? Что, если они заблудятся? Что, если ходят кругами?
А потом Черный Оррис взлетел в воздух, так что замелькали перья, и отвлек Джорона от панических мыслей. Джорон выдохнул, не сводя взгляда с Черного Орриса, и в плотном сумраке леса увидел лук. Увидел наложенную на тетиву стрелу. Увидел руку, которая натягивала тетиву…
– Лечь! Всем лечь! – уже кричал Джорон в следующее мгновение, бросившись лицом вниз, в разбросанные по земле листья и ветки.
Стрела вылетела из-под листьев, потом появились другие, они запели в воздухе, проносясь мимо зарослей джиона и вариска, и по меньшей мере одна нашла цель – Джорон хорошо знал звук, с которым стрела входит в тело. Тут же раздался короткий крик, затем рев – к ним бежали женщины и мужчины. Они были едва одеты, а их кожа выкрашена в синий, розовый и пурпурный цвета, как растительность вокруг, лица искажала ярость, в руках они сжимали высоко поднятые дубинки и курновы. На Джорона бросился мужчина и уже начал опускать курнов. Лежавшему лицом вниз на земле Джорону ничего не оставалось, как откатиться в сторону. Чтобы не раздавить ветрогона у себя на спине, он повернулся на бок, и его курнов оказался прижатым к земле.
Он подумал о быстром извлечении клинка, которому его учила Миас.
Когда потребуется это умение, хранитель палубы, я уверена, ты все сделаешь правильно.
Но сейчас это было бесполезно.
«Я подвел тебя, супруга корабля, – подумал он. – Какая глупая смерть».
Однако удар курнова перехватила Анзир, которая подставила под него свой маленький щит, отбросивший лезвие в сторону, и одновременно ее клинок вошел в грудь нападавшего. Сзади Анзир атаковала женщина. Фарис прыгнула на нее, и маленький костяной кинжал вонзился в шею. Джорон вскочил на ноги. Вокруг него шло сражение, все кричали, обменивались ударами, получали ранения. Он вытащил из-под куртки один из маленьких заряженных арбалетов, выстрелил рейдеру в спину, перезарядил и отправил стрелу другому врагу в голову. Затем он выхватил свой курнов, и у него возникло ощущение, будто он оказался в ужасном сне. К нему метнулся мужчина – обнаженный, раскрашенный, полный ярости, – и Джорон взмахнул курновом, сработала мышечная память, рожденная долгими часами тренировок на палубе. Он отступил на шаг в сторону, тут же вернулся обратно, и вражеский курнов просвистел возле его плеча. Джорон нанес рубящий удар, позволив более тяжелому концу клинка описать дугу, и тот пора-зил бок противника. На лице мужчины на мгновение появилось удивление, и он рухнул на землю, прижимая рукой рваную рану и призывая на помощь Мать.
А потом они снова остались одни – противник растворился в лесу, оставив за собой пять трупов. Пострадал только один человек из отряда Джорона: в брата Ганрид, Фолиса, попала стрела. Джорон подошел к нему – рядом уже стояла на коленях его сестра. Стрела пробила ему руку, кроме того, он получил удар в грудь. В крови пузырился воздух. Ганрид крепко сжимала ладонь брата и шептала успокаивающие слова.
Она повернулась к Джорону.
– Он хорошо сражался, хранпал, даже со стрелой в руке, – тихо сказала Ганрид.
Джорон опустился на колени. Казалось, Фолис не испытывал страха или боли, но в его глазах появилось отстраненное выражение, он уже слышал зов Старухи. Джорон взял его за другую руку, и на лице Фолиса появилось удивление.
– Хранпал, – со вздохом сказал он.
– Твоя сестра права: ты хорошо сражался. – Джорон не был уверен, что Фолис его слышит. – Я позабочусь о том, чтобы супруга корабля об этом узнала.
На лице Фолиса появилась улыбка, потом он закашлялся, застонал, словно его заклеймили, и жизнь исчезла из его глаз.
– Благодарю, хранпал, – сказала Ганрид, стирая с глаз слезы. – Он гордился тем, что служил под командой Удачливой Миас. Теперь он с миром отправится к Старухе.
– Мы должны идти вперед, Ганрид, – сказал Джорон. – Твоему брату, вне всякого сомнения, уже тепло у ее огня.
– Да, – сказала она, – но там есть и другие, проклятые Старухой. – Ганрид указала в сторону леса. – Я сомневаюсь, что они осмелятся открыто нас атаковать. Теперь они будут стрелять из-за кустов – и так до самого конца.
Джорон окинул взглядом окружавшую их растительность, но видел лишь джион и вариск, продолжавшие расти, потрескивать и переплетаться друг с другом.
– Фарис, – сказал Джорон, – заберись на джион. Попытайся понять, далеко ли еще до нашей цели. Анзир, им придется залечь и ждать в засаде; они будут слишком шуметь, если попытаются нас преследовать. Я хочу, чтобы ты шла впереди. Ты отличный боец, и тебе будет легче их заметить, чем любому из нас. – Анзир кивнула. – Старайтесь не опускать щитов. Теперь мы больше не станем рубить джион, это производит слишком много шума. Ганрид и Круст, оставайтесь впереди вместе с Анзир и разбирайтесь только с самыми серьезными опасностями, но если речь пойдет только о царапинах и мелких укусах, просто двигайтесь вперед, хорошо?
– Есть, хранпал, – последовал ответ.
Они подождали, когда Фарис заберется наверх. Спустившись на землю, девушка повернулась к Джорону.
– Самая высокая вершина находится там. – Она указала рукой. – Я бы сказала, что до нее не более часа пути.
– Хорошо, тогда мы идем дальше, – решил Джорон. – Если кто-то из вас потеряет из вида остальных, кричите, как Черный Оррис, только не «задница».
Собравшиеся вокруг него рассмеялись.
– Я не нуждаюсь в защите, – продолжал Джорон. – Я здесь для того, чтобы принять свою долю опасности, как и все вы.
– Хорошие слова, хранпал, – сказал Джилф, самый старый человек в отряде, у которого остался единственный зуб. – Но нам нужны твои мозги и живой ветрогон. И это совершенно точно.
