– Минуту – Люциус не поверил своим ушам. – У вас было лекарство за полгода до того, как вы его использовали?
– Да, я вроде бы понятно объясняю. Но было на самом деле трудно заставить Чуму перед исчезновением найти каждого хоть с мизерным потенциалом и разбудить его талант. Это потребовало самопожертвования всего Братства, и даже после этого новые Зрячие появились лишь через век.
– Но полгода, – не отступал Монах. – Это ведь наверняка стоило жизни… миллионам.
– Да, около шести миллионов человек погибло от того момента, когда мы могли остановить Чуму, и до момента, когда мы могли это сделать таким способом, который бы гарантировал, что человечество не останется без своих единственных защитников. – В голосе Велеса появилась нота печали. – Это была страшная жертва, так же как и смерть моих товарищей, но мы должны были это сделать. Для высшего блага.
– Но ты каким-то образом избежал этого самопожертвования.
– Не по своей воле. Я первым вызвался отдать свою жизнь, когда стало ясно, каков единственный путь к победе. Однако братство проголосовало за то, чтобы я жил. Постановили, что я должен найти Командорию 7 и подготовить новые поколения к тому, что близится.
– А когда оно случится?
– Этого не знает никто. Может, через год, а может, через тысячелетие. Я понимаю, что для такого, как ты, это может выглядеть абстракцией, но в моем возрасте человек начинает относиться ко времени иначе.
– В таком случае похоже на то, что проблема, с которой мы прибыли сюда, несколько более актуальна. – Монах попробовал успокоить свой голос и проявить вежливость, несмотря на то возмущение, что вызвал у него рассказ этого странного старца. – Наверняка твои шпионы донесли тебе о том, что происходит сейчас в Империи и Склавии. Твоя сила очень бы пригодилась в разрешении этого конфликта.
– Это так, тем не менее я вынужден отказать.
– Прошу прощения?
– Ничего личного, – заверил Велес спокойно. – Просто ваша война не имеет значения. Сейчас объясню. Не сомневаюсь, что она очень важна для вас, ее участников. Но я уже видел подобные конфликты, очень много подобных. Политические распри, кровавые стычки идей и культур. В конечном счете они проходят и ведут к очередным проблемам, а те к очередным. Колесо истории крутится, не замедляя свой бег, и то, что было важно в какой-то момент, становится лишенным значения уже в следующем поколении. Мое вмешательство ничего не изменит и уж точно ненадолго. А лишь отвлечет мое внимание от настоящей угрозы, вечно таящейся за горизонтом.
– Но ведь Стража разваливается!
– Стража выживет, – успокоил старец. – В крайнем случае изменится, или ее заменит нечто новое. Так уже было и с ней, и со всеми другими организациями, о которых я упоминал. Пока Орден будет нужен, он будет существовать, в той или иной форме.
– И это все? – Люциус не мог поверить. – Мы прибыли сюда, чтоб уйти ни с чем? Вся эта экспедиция, все, что мы прошли, чтобы найти мифическую Командорию 7… Мы сражались с проклятым драконом! – Он немного отдышался, встал и двинулся к выходу. – Альдерман, вставай, мы возвращаемся.
– Нет. – Юноша отозвался в первый раз с того момента, как они сюда прибыли. В его словах не было отказа, он просто информировал. Он внимательно всматривался в Велеса, потом перевел взгляд на своего товарища и спокойно объяснил: – Ты знаешь, что Касс чуть не уничтожила все Драконье Логово во время той спасательной операции? А ее сила несравнимо меньше моей. Если хочешь, я могу это сделать. Ворваться во дворец и сжечь Императора живьем. Его, Магнуса, всех генералов и аристократов. Но этого не хватит, я уже это понял. Все уже зашло слишком далеко, и чтоб это остановить, мне пришлось бы убивать дальше. Жечь заживо отряды людей, а к тому же мне пришлось бы набрать силы, дотянуться до столь страшной мощи, что позволила бы мне сжигать целые армии дождем огня. Мне пришлось бы стать мстительным богом уничтожения, убивать новорожденных и склонять целые регионы перед своей волей. И в конце всего этого… поступки Императора показались бы вам мелочью в сравнении с тем кошмаром, что вы сами вырастили. – В его голосе прозвучало искреннее сожаление. – Я не могу быть твоим оружием. Не могу вернуться с тобой, не рискуя тем ужасным будущим, которое вижу всегда, лишь закрою глаза. В отличие от тебя я прибыл сюда не ради помощи в войне, я прибыл, чтоб найти выход. И этот выход мне предложили. Если я вернусь с тобой, то стану инструментом уничтожения, но если останусь с Велесом, то смогу стать чем-то бо́льшим. Смогу стать избавителем, тем, кто спасет весь мир от уничтожения, от наибольшего зла.
– Это безумие. Эта катастрофа, к которой ты готовишься, может не прийти еще тысячу лет.
– Ничего страшного, ведь это место существует вне оков времени, потому Велес и не постарел. Я могу жить тут, учиться, совершенствовать свои навыки и возможности. До того дня, когда я понадоблюсь.
– Наши друзья…
– Им придется справляться без меня.
Люциус на какой-то момент застыл на месте. Беззвучно шевелил губами, но никакие новые аргументы с них не срывались. Наконец он бессильно осел на свое кресло и сжал голову руками. Очень долго в помещении царила полная тишина. Наконец Монах поднял голову.
– Как мне отсюда выбраться?
– Это вообще не проблема, – заверил хозяин. – Это попасть сюда трудно. Достаточно сесть в лодку и заплыть в туман, а на другой стороне тебя будет ожидать место, в которое ты хочешь вернуться. Думаю, это будет озеро вблизи Гракхова. Но я думаю, тебе стоит остаться тут на некоторое время. Знание, что собрано в этом месте, невероятно. Здесь есть книги, которые напрасно искать даже в Скале Воронов. Думаю, что если ты останешься на несколько недель…
– Нет, – жестко прервал его Люциус. – Я уже слишком долго заставил ждать свою семью. – Он встал и вновь направился к дверям. Открыл их и заколебался. Еще раз взглянул на двоих Зрячих. – Я думаю, что в вашем мышлении есть критическая ошибка, – сказал он. – Сколько стоит спасение мира, если ты не можешь сделать его лучше? Вы будете сидеть здесь и ждать случая, чтобы продолжить существование человечества, но никогда реально ему не поможете. В крайнем случае пожертвуете еще кем-нибудь из людей во имя борьбы с Великим Злом. Может, вы и совершите великие деяния, и измените ход истории, но я не могу не думать о том, что иногда спасти одну жизнь важнее, чем изменить ход истории.
* * *
Натаниэль с трудом держался в седле, отчаянно пытаясь остановить кровь добытыми из вьюков тряпицами. Левый глаз распух так, что не видел ничего, язык упорно нащупывал недостающие зубы, а нос болезненно свистел при каждом вдохе. Самое меньшее два ребра были сломаны, а лодыжка как минимум вывихнута. Но Гроссмейстер все равно улыбался. В первый раз за все эти месяцы чувствовал, что контролирует ситуацию, что знает, к чему стремится. Слова, что он бросил Магнусу на прощание, могли быть и впрямь слишком громкими, но теперь он сам все больше в них верил. В его мозгу начал рождаться план. Он выиграет эту войну, а потом найдет Касс и их ребенка, а потом… Честно говоря, что будет потом, он не знал, но это не отменяло того факта, что впервые за долгое время он знал: его ждут…
