Кашель постепенно превращается в слова:
– Ну давай, Ви, шевели ногами, надо идти.
«Знакомый голос. Кейти?»
Я пытаюсь выговорить имя подруги, но язык мне не повинуется.
– Какая ты тяжёлая, – произносит она.
Кейти просит меня очнуться, умоляюще бормочет и волочёт за собой. Её ладони крепко, до боли врезаются мне в подмышки. Нога пониже колена вспыхивает от боли – я на что-то наткнулась.
– Чёрт, – бубнит Кейти и снова кашляет.
Наконец я с трудом приподнимаю веки. Глаза ест дым, вокруг сплошная тьма, сквозь которую прорывается зловещее жужжание вперемешку с равномерным металлическим постукиванием – что-то крутится, как на шарнирах, металлические поверхности скрежещут друг о друга. Такие звуки иногда снятся мне в кошмарах. В вышине подмигивает зелёная лампочка, и краем глаза я различаю ножки упавших стульев, сорванный задник, осколки бокалов на чёрных, как ночное небо, досках сцены.
«Стулья, осколки, сорванные декорации… Это же “Комик-Кон”! Совсем недавно в зале было полно косплейеров, фанатов “Танца повешенных”, а теперь здесь только мы с Кейти. Странно». И даже в полусознании я понимаю, как это странно. А ведь в прошлый раз, когда мы перешли в другую вселенную, всё было очень похоже. Рассел Джонс и Джулия Старлинг тогда пропали… или, точнее, это мы – пропали.
И до меня доходит, что произошло. «Конец света! Мы всё-таки попали в книгу. Ещё раз!» От страха или от волнения, а может, и от того и другого вместе, моё сердце заходится громким стуком.
– Господи ты боже мой, Ви! Кто тебя так раскормил?!
Кейти перетаскивает меня через какое-то препятствие. Меня будто бьёт молния, по телу волной разливается адреналин; я чувствую, что снова могу стоять, ноги больше не болтаются как бесполезные тряпки. Я поворачиваюсь к Кейти, чтобы ей было удобнее перехватить меня за пояс, и мы, спотыкаясь и кашляя, тащимся к пожарному выходу, стараясь не упасть.
Кейти прислоняется к стене и ловит мой взгляд. Даже сквозь густой дым и охватившую меня панику я безошибочно понимаю, о чём она думает…
«Обратной дороги нет!»
И мы вместе открываем дверь.
– Элис —
Я онемела. Превратилась в пластиковую куклу, то есть стала такой, какой меня все и представляют. Я смотрю на своих лучших подруг, и в голове вертится единственная мысль: «Я должна быть с ними».
Сквозь жужжание толпы пробивается голос:
– Элис? Элис, это ты?
Прищурившись, чтобы разглядеть хоть что-нибудь сквозь застилающие глаза слёзы, я вижу Тимоти. Он шагает прямо ко мне. Никогда ещё не видела его таким расстроенным.
– Ох, Элис, какое счастье, что с тобой ничего не случилось. Я ничего не понимаю, правда. Всё так странно… – Он удручённо умолкает.
Рядом вырастает Рассел. Он говорит громко, чётко выговаривая слова, как будто играет роль.
– Машина скорой помощи уже в пути. Прошу всех очистить помещение и не фотографировать.
Он протягивает руку к парню в костюме Торна, и тот нехотя, криво ухмыльнувшись, вкладывает в ладонь Рассела свой телефон. Рассел удаляет последние снимки и возвращает телефон фанату.
Подоспевшие охранники настойчиво советуют разойтись, и толпа быстро редеет. Я опускаюсь на колени рядом с девчонками, касаюсь их рук. Ощущение вины давит, расплющивает, я едва перевожу дыхание.
«Опоздала».
Крепкие руки обнимают меня за плечи. Сначала хочется безотчётно опереться на этого сильного человека, но тут вступает разум: «До меня кто-то дотрагивается, а я даже не знаю – кто!» Я резко оборачиваюсь, чтобы взглянуть неизвестному в лицо.
Это Рассел.
Он сочувственно улыбается.
– Элис Аниме, неужели всё повторяется? А я был уверен, что «проклятие “Комик-Кона”» – просто шутка.
Моя нижняя губа мелко подрагивает.
– Какой необычный способ проявить сочувствие, – слышу я голос Дэнни.
Рассел покаянно качает головой.
– Ох, прости, мне так жаль, выпалил, не подумав.
– Ничего, всё нормально. – Я расправляю плечи, стараясь выглядеть достойно. – Действительно, крайне неприятное совпадение.
Входит команда скорой помощи – все в зелёных комбинезонах, двигаются решительно и уверенно.
Дэнни берёт меня за руку и ведёт к ближайшему креслу.
– Присядь, а то упадёшь в обморок.
Я послушно сажусь и обхватываю дрожащие колени. Дэнни успокаивающе улыбается. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, однако губы не слушаются. Врачи склонились над моими подругами, подключают кислородные маски и проверяют у девчонок пульс, давление, дыхание. Спустя несколько минут Кейти и Ви уже на каталках, их увозят. Столько мыслей сейчас роится у меня в голове, столько всего надо обдумать и понять. Но это потом. Успеется ещё. Сейчас я должна попасть с девчонками в больницу.
– Можно мне с вами, в машине скорой помощи? – спрашиваю я проходящего мимо фельдшера.
Он качает головой.
– Нет. Поищите других попутчиков.
Я слишком устала и сбита с толку, чтобы добиваться своего девичьими чарами.
– Что же делать? – по-детски беспомощно оборачиваюсь я к Дэнни.
– Поймаем такси. Я поеду с тобой.
– Спасибо.
Рассел снова подаёт голос:
– Всё устроится. Я попрошу моего водителя отвезти тебя в больницу.
– Я тоже еду, – напоминает Дэнни.
Рассел лениво улыбается ему.
– Не выйдет, парень. С нами ещё Тимоти – мест нет.
Дэнни оборачивается ко мне, решительно сжимая в руке бороду Гэндальфа.
– Значит, встретимся в больнице.
Но Рассел уже тянет меня к двери.
– Ничего, – оборачиваюсь я к Дэнни. – Я пришлю тебе эсэмэску.
И только увидев внедорожник Рассела, я вдруг понимаю, что у меня нет телефона Дэнни.
До больницы я добираюсь как во сне. Звоню родителям Виолы и Кейти и рассказываю, что произошло. Каким-то чудом мне удаётся говорить спокойно и внятно. И даже когда мама Ви начинает рыдать, я сдерживаюсь.
Мы едем прямо за машиной скорой помощи и потому двигаемся довольно быстро, хотя машин на улицах прибавилось. Лучше всего меня, наверное, понимают сирена и синий проблесковый маячок на скорой. Вокруг всё так мирно, обыкновенно, как всегда, и жизнь идёт своим чередом, хоть у меня страшно болят от невыплаканных слёз глаза, а горло горит огнём.
Тимоти сжимает в руке смартфон и бросает взволнованные взгляды на в миллионный раз вспыхивающий экран.
«Ну конечно, журналисты уже прослышали о повторных случаях комы на “Комик-Коне”».
