Отвали!
Всегда твой, Фанбой.
Значит, Фанбой и преследовал меня, посылал угрозы и отыскал нож. Тимоти и есть Фанбой.
– Чёрт возьми! – в ярости восклицаю я. – Это всё дело рук Тимоти. Он оставил сообщение на моём зеркале, он прислал мне нож. Жалкий мерзавец.
«Прочёл о ране на руке Виолы в газете и решил меня попугать. Но зачем? Неужели и правда так разозлился, что я отказалась писать третью книгу? А как он догадался, что именно я порезала Виоле руку?»
Дэнни накрывает мой телефон ладонью, будто стараясь защитить меня от сообщения на экране.
– Я звоню в полицию.
Но я уже выскочила из машины и бегу к дому, в котором живёт Тимоти. Мои каблуки мерно стучат по асфальту. Нажимаю кнопку домофона – ничего. Вынимаю из кармана телефон и набираю знакомый номер – никакого ответа.
– Элис, позвони в полицию, – настаивает Дэнни.
Я уже не знаю, что мне делать, когда дверь вдруг открывает пожилой мужчина с кожаным портфелем. Судя по всему, он идёт на службу. Не знаю, что на него нашло, может, просто из вежливости, но неизвестный придерживает нам дверь, и мы входим в здание.
Прыгая вверх по лестнице через две ступеньки, мы подбегаем к квартире Тимоти, и я снова жму на кнопку звонка. Раздаётся заливистая трель. И снова никакого ответа.
– Тимоти! – зову я. – Тимоти, это я, Элис! Мне нужно с тобой поговорить! Дело очень важное!
Я изо всех сил стараюсь говорить спокойно. Если он догадается, что я готова залепить ему в ухо, ни за что не откроет дверь.
Но он всё равно не появляется. Дверь остаётся закрытой.
Приоткрыв щель для писем, я заглядываю внутрь. В квартире очень странно пахнет. Как в городе дефов: разлагающейся плотью и мусором. У меня сводит желудок.
– Тимоти! – кричу я в щель для почты и добавляю, оглядываясь на Дэнни: – Понюхай, чем оттуда несёт.
– Уже принюхался, – отвечает он. – Там внутри падаль какая-то.
Дэнни дёргает дверную ручку.
Всё-таки писатели – очень неглупые люди. Например, я сразу догадалась, где Тимоти хранит запасной ключ: на фонаре над дверью. Конечно, не самое очевидное место, не под ковриком и не в цветочном горшке, но тоже ничего. С силой вогнав ключ в замочную скважину, хоть замок ни в чём передо мной не виноват, я поворачиваю его один раз, и мы входим в квартиру.
Глава 29
– Виола —
На следующий день Нейт показывает нам с Эшем и Уиллоу дорогу в центр, из которого гемы планируют отдать приказ о взрыве канистр. Мы незаметно проносимся через город, всю дорогу я смотрю вниз, разглядываю свои руки. Под ногтями видна грязь, земля с кладбища. Вчера умерла Кейти. А сегодня день рождения Нейта. И его отключат от больничного аппарата. На мою руку капает большая слеза, будто линзой увеличивая частички земли с могилы Кейти.
Hummer останавливается.
– Приехали, – сообщает Нейт.
Мы у самого Колизея. Высокие округлые стены навевают ужасные воспоминания. Я снова слышу вопли толпы, гемы требуют крови дефов. Мы спускаемся на землю, и я вдыхаю знакомый аромат, от которого частым стуком заходится сердце. Стараясь не дышать и не вспоминать о виселице, я вхожу за друзьями в деревянную дверь. «Эшафота больше нет, – напоминаю я себе. – Мы с Элис разрушили его во второй книге».
Спотыкаясь, я медленно иду вперёд. Передо мной каменные стены, ряды сидений, гладкая асфальтированная дорога под ногами. Сердце сжимается до боли, и я слышу, как стучит в ушах пульс. Когда мы попали сюда в первый раз, всё было иначе. Сейчас здесь пусто, ни единого гема на арене. И хотя в небе сияет яркое солнце, я поёживаюсь от холода, как будто в Колизее всегда темно.
Собираясь спросить о чём-то Нейта, я поворачиваюсь и краем глаза замечаю тень чего-то высокого, угловатого… Это виселица. От одного вида деревянных столбов и покачивающихся верёвок я слабею и покрываюсь испариной с ног до головы.
– Как? Откуда? – шепчу я себе под нос и шаг за шагом приближаюсь к деревянному эшафоту.
Меня будто тянет к нему. Я снова вижу Розу, то есть её призрак, или себя над готовой раскрыться пастью. Подойдя ближе, я понимаю, что это не та самая виселица. Слишком чисто ошкурены доски и столбы, вся конструкция даже покрыта лаком. Я подтягиваюсь на дрожащих руках и запрыгиваю на помост.
– Виола? Ты куда?! – кричит вслед Эш.
Но я его почти не слышу. Опустившись на колени, я провожу пальцами по краю откидных люков. Ногти цепляются за комочки лака, сияющие в щелях, будто янтарь. Эти люки не настоящие, они даже не прорезаны до конца, только намечены в толстых досках. Оглядываясь в поисках места для палача, я вдруг понимаю, что и рычага, открывающего люки, тоже нет.
– Это муляж, – объясняет Эш, показывая на стену у меня за спиной. – Посмотри.
На стене темнеет бронзовая доска – а на ней тридцать, нет, сорок столбцов номеров и имён. Я провожу по выпуклым номерам пальцем и поворачиваюсь к Эшу:
– Что это?
Нейт запрыгивает на помост и останавливается рядом со мной.
– Это имена и номера дефов. Памятник всем казнённым.
Поглаживая бронзовые буквы и цифры, я прохожу мемориал до самого конца.
– Как много дефов, – срывающимся голосом говорю я. – Как будто целый город.
Чтобы разглядеть последний номер в последнем столбце, я опускаюсь на колени и вижу своё отражение в бронзовой панели. Передо мной цифры 753811 и имя, которое я читаю вслух:
– Роза.
Уиллоу резко втягивает воздух.
Я собираюсь извиниться, но в эту секунду из-под эшафота доносится спокойный, глубокий голос:
– Правительство поставило тебе памятник, а Хвостуны спрятали за ним свою лабораторию. Ничего не меняется.
Ян выходит из-за помоста и прислоняется к столбу, будто превращаясь в деревянную скульптуру.
– Кто это? – спрашивает Эш.
– Он на нашей стороне, – отвечаю я.
Спрыгнув с эшафота, я подхожу к Яну.
– Это пророк, ясновидящий, как Бабба.
Ян кивает Нейту:
– Здравствуй, Нейт.
Тот улыбается в ответ.
– Вы знакомы? – с удивлением уточняю я.
– Да, – ещё шире улыбается Нейт.
Ян смотрит только на меня, и его лоб прорезывает тонкая морщинка.
– Виола, что произошло? – Он легко касается пальцами моего лица. – Ох, Виола, прости, мне очень жаль. – В его глазах сверкают слёзы. Он понял, что случилось с Кейти. – Тот стишок… я не знал… – Его голос обрывается.
– Бабба обо всём знала? – хрипло спрашиваю я. – Она знала, что Кейти погибнет?
