На севере царскосельских земель у подножия Пулковских высот на Нижней Коеровской дороге находились деревни – Галлерово, Толмачево, Пески, Нижнее и Верхнее Коерово, Камня, Кискино, Глиняная Горка.
К северо-западу от Александровского парка между НовоПетергофской и новой Гатчинской дорогами располагались маймистские деревни – Синда, Кабози, Рехколово.
В непосредственной близости от императорских парков находились деревни Соболева и Баболова, земли которых граничили с Баболовским парком.
От названия деревни Баболовой получили название императорские Баболовские дворец и парк и Баболовская дорога, в створе которой помещено это селение. В 1856 г. в нем было восемнадцать домов, в том числе один каменный, и проживало сто девять человек. В Соболевой же деревне в это время насчитывалось тридцать три двора и двести пятьдесят человек.
К югу от главной усадьбы Села Царского по обе стороны от «проспектовой» Славянской дороги находились деревни Кошелева и Попова. Эти деревни в петровское время, вероятно, специально переселили на вновь проложенную дорогу. Рядом с ними расположилась одна из старейших деревень этой местности Гуммаласары, земли которой граничили с выгоном города Софии и с дачей села Павловского. Она располагалась в одну линию по правую сторону Гуммаласарской «гулевой» дороги, которая вела из Села Царского на Александрову дачу. В ней в 1856 г. было девять дворов и девяносто пять жителей.
Первоначально в состав Царского Села входила и местность, занимаемая впоследствии городом Павловском с деревнями. При основании села Павловское к нему приписали две царскосельские маймистские деревни – Линну и Сеппеля (известна также под названием Кузнецы, или Рис-Кабачок). Затем в 1797 г. указом императора Павла в собственность города перешли финские деревни Тярлева (Тярюля), Нововесь, Липицы, Глинки и русский Федоровский посад.
К облику деревень, располагавшихся вдоль главных транспортных магистралей, а также в окрестностях императорских парков, предъявлялись особые требования. Дома строились по специально разработанным типовым проектам. При императоре Александре I в 1817 г. многие деревни перестроили под руководством управляющего Царским Селом Я.В. Захаржевского. Известно, что для царскосельских крестьян составляли проекты архитекторы В.П. Стасов, К.И. Росси, О. Монферран
[270].
После отмены крепостного права в 1861 г. произошли значительные социально-экономические изменения. Крестьяне освободились от крепостной зависимости и стали собственниками. Процесс этот был достаточно длительным, и его последствия проявились на рубеже XIX–XX вв. Население бывшей государевой царскосельской вотчины по сравнению с данными 1856 г. к тому времени увеличилось примерно в 2 раза, что привело к уплотнению застройки сельских поселений, увеличению их размеров и появлению выселок. Слободы получили самостоятельность и стали называться селами. Однако количество и типы поселений изменились мало. В качестве примера можно привести деревню Александровку, находившуюся у границы Александровского парка, которая стала называться селом.
Большое Кузьмино
Село Большое Кузьмино (вначале деревня, затем слобода) основано на месте маймистской деревни у реки Кузьминка. Оно находилось при Царскосельском шоссе в одной версте от Царского Села и двадцати двух верстах от Петербурга. В 1714 г. здесь построено двадцать девять изб. Сюда на «вечное местожительство» поселили крестьян из дворцовых Московской, Ярославской, Вологодской и Костромской губерний. Первоначально они входили в состав Царскосельской государевой вотчины, затем в Красносельскую удельную контору, а после отмены крепостного права и выкупа наделов стали крестьянами-собственниками. В середине XIX в. на северо-востоке еще сохранялся небольшой лесок, называвшийся Шушарским
[271].
В слободе имелись церковь, две часовни, два каменных дома для священнослужителей. Первоначальная церковь в Кузьмине была деревянная Успенская, перенесенная в 1747 г. с закрытого кладбища в императорской усадьбе. Видимо, тогда же основали при церкви и кладбище. Взамен обветшавшей деревянной церкви в 1783–1785 гг. построено и освящено во имя Благовещения
[272] каменное здание по проекту архитектора Д. Кваренги. Это крестообразное в плане здание, с полуциркульной апсидой, полуротондой на четырех колоннах и круглой колокольней на западном фасаде считалось лучшей из церквей Кваренги в окрестностях Царского Села: «Прелестна Благовещенская церковь в Кузьмине, своим обликом вызывающая воспоминания об италианских храмиках. Ее стены отличаются суровой простотой, и только портал с колокольней дают изящную игру архитектурных форм, отдаленно напоминая tempietto Браманте в Риме»
[273]. Также по проекту Кваренги построили два одноэтажных каменных домика для размещения причта. По проекту 1841 г. архитектора Д.Е. Ефимова по сторонам входа на кладбище устроили две каменные часовни
[274].
В Кузьминский приход входили также крестьяне-переселенцы из этой слободы, проживавшие в деревне Александровке, Верхнем и Редком Кузьмине, Каменке, Новоселках, Красной слободке, Перелесино. Всех прихожан в 1884 г. было около трех тысяч. В приходе имелось два сельских училища: основанное в 1822 г. в слободе и в деревне Александровке в 1876 г.
Первые дома в Кузьмине были построены «по старинному манеру без промежутков». По указанию Александра I в 1817 г. началось коренное переустройство царскосельских селений по проектам Стасова. Руководил перестройкой управляющий царскосельским дворцовым правлением Захаржевский. После перестройки дома располагались в две линии по обе стороны Царскосельского шоссе, и слобода стала четырехсторонней. Промежутки между домами имели по двенадцать сажен. Длина улицы в 1856 г. составляла одну версту триста шестьдесят три сажени, ширина ее перед домами и воротами до шоссейной канавы – семь сажен. В 1840 г. в целях пожарной безопасности вокруг слободы проложили задние и поперечные дороги, обсаженные деревьями, которые разделили селение на несколько кварталов. В качестве эксперимента в 1841 г. для крестьянина Степана Семизорова выстроили каменный «несгораемый» дом из пустотелого кирпича.
Отмечалось, что обычаи в слободе были городские, «поведение крестьян более хорошее, чем дурное». При крепостном праве домохозяева дурного поведения наказывались розгами, и за всю историю отмечен двадцать один случай, когда применялось это наказание с записью в штрафной журнал. Кузьминского крестьянина Егора Беломоина, отличавшегося дерзостью и неповиновением начальству, сослали за это в арестантские роты.
