Престол во имя Святой Великомученицы Екатерины освятил 24 ноября 1840 г. протопресвитер придворного духовенства Николай Музовский в присутствии императора Николая I и наследника цесаревича Александра Николаевича. Богослужение во вновь устроенном храме до определения местного причта, назначенного в январе 1841 г., отправляли священники царскосельской Знаменской церкви. С января 1841 г. жители Царского Села стали принадлежать к приходу не Знаменской, а Екатерининской церкви, о чем градская полиция уведомила Санкт-Петербургскую духовную консисторию. Объявление об этом было сделано через земский суд
[192].
Вновь построенную церковь 14 июля 1841 г. причт принял в Епархиальное ведомство в присутствии благочинного, при этом отмечалось, что «строение храма еще отделывается от дворцового Царскосельского правления». К этому событию составили «Опись церкви во имя Святой Великомученицы Екатерины, построенной по Высочайшему повелению в г. Царском Селе против полиции». Это самые ранние сведения о храме, которые относятся ко времени окончания строительства
[193].
8 октября 1841 г. храм посетили императрица Александра Федоровна, великие княжны Ольга и Александра Николаевны. Показывал им храм священник Феодор Тигодский. Княжны интересовались живописью святых икон, а также благосостоянием и положением церкви. Императрица обратила внимание на привезенный из Италии образ Тайной Вечери, поставленный над Царскими вратами, и на святые иконы царицы Александры и Великомученицы Екатерины. На вопросы императрицы о состоянии церкви отвечали священник Феодор Тигодский и церковный староста Иван Буров
[194].
Ценные сведения о храме сообщены в описании, которое составил ключарь Екатерининского собора Феодор Иванович Тигодский, служивший здесь около четверти века. Опись начата в 1850 г., окончена в 1852 г. и постранично подписана: «По сей описи свидетельствовал Благочинный Царскосельского уезда Кузьминской Благовещенской церкви священник и кавалер Антоний Игнатьев». Документ собственноручно заверили ключарь священник Феодор Тигодский, священники Иоанн Федоров, Андрей Ветвеницкий, диакон Алексей Сергеев, дьячки Алексей Ивановский, Тимофей Парвов, причетник Василий Никитин, дьячок Иван Зайцев, церковный староста купец Петр Саккулин
[195].
Для нас вторая опись интересна теми дополнительными подробностями, которые Ф.И. Тигодский сообщает, видимо, учтя опыт общения с августейшими особами. Описание храма отцом Феодором Тигодским впоследствии служило основным материалом для более поздних очерков. В нем впервые упоминается, что церковь во имя Великомученицы Екатерины в Царском Селе построена по плану и фасаду архитектора Константина Тона. Церковь была заложена в 1835 г., а закончилось ее строительство в 1840 г. Министр Императорского двора 13 октября 1840 г. писал главноуправляющему Царскосельским дворцовым правлением Я.В. Захаржевскому о Высочайшем повелении именовать церковь соборной и по окончании отделки сдать в Епархиальное ведомство, о чем сообщено было обер-прокурору Синода и военному министру
[196].
Главный престол во имя Святой Великомученицы Екатерины освятил духовник Их Императорских Величеств Николай Музовский с придворным духовенством 24 ноября 1840 г. При освящении присутствовал Николай I и наследник цесаревич Александр Николаевич. Впоследствии священник Федор Тигодский от имени причта Екатерининского собора ходатайствовал об устройстве двух приделов
[197].
В предписании министра Императорского двора от 14 ноября 1850 г. разрешено устройство приделов: первого во имя Святого Благоверного Царя Константина и Матери Его Елены; второго во имя Благоверного Князя Александра Невского. В 1851 г. вышли два Указа духовной консистории об их устройстве: от 15 февраля № 797 и от 15 ноября № 6299. Южный придел во имя Благоверного Князя Александра Невского освятили 18 ноября 1851 г. Северный придел в честь Святых Равноапостольных Царей Константина и Елены освятили 21 мая 1852 г.
Материалами для реконструкции объемно-пространственной композиции, планировочного решения и фасадов Екатерининского собора послужили исторические фотографии, изображение собора на планах Царского Села и чертежи подобной ему петергофской церкви Апостолов Петра и Павла.
Важнейшим истоком церковного зодчества К.А. Тона, как показывают современные исследования, являлись храмы Соборной площади Москвы: «Многое было воспринято зодчим из архитектуры Московского Кремля – величие, лаконизм и ясность общей композиции, пятиглавие, простота в убранстве фасадов, декоративные элементы, цветовое решение, свободное внутреннее пространство»
[198].
План Екатерининского собора был построен в форме греческого креста по типу центральной симметрии. Выступающее полукружие апсиды и прямоугольный в плане западный притвор, равные по высоте основному кубическому объему, удлиняли продольную ось. Четыре квадратных столба, расположенные в углах четверика, служили основанием для полуциркульных арок. На них возвышался центральный барабан, перекрытый куполом и несущий крупную пучинистую главу-луковицу. Переход от арок к барабану осуществлялся с помощью парусов. Примыкающие к четверику ветви креста перекрывали цилиндрические своды с распалубками. Угловые части храма между ветвями креста перекрывали купола малых глав.
Фасады собора располагались параллельно сторонам площади, образованной четырьмя улицами, чем обусловлено некоторое смещение от оси восток – запад. Апсида находилась со стороны Оранжерейной улицы. Западный фасад был обращен в сторону Леонтьевской улицы.
Четкая центрическая композиция с четырьмя опорными пилонами и системой вертикальных членений фасадов с закомарами следовала русскому церковному зодчеству раннего периода. Важными акцентами композиции были обработка фасадов лопатками и восьмигранными столбами, перспективные порталы по средним осям фасадов, килевидные закомары с рельефами, луковичные главы и аркатурные пояса на световых барабанах. Сочетание побеленных оштукатуренных стен и яркой позолоты глав Екатерининского собора характерны для «возобновленного тоновского стиля». Важная черта церквей Тона – устройство окон над уровнем пола более чем на высоту человеческого роста. В Екатерининском соборе окна находились на высоте в пять сажен, что существенно отличало церковное зодчество от жилых зданий.
