– Это не новость, – грустно улыбнулась я. – Например, я подохла.
– Да нет. Новые. Я выяснила имя мальчика. Ну того… мертвого.
– Давай же, не томи! Что там может быть не так с именем? – возмутилась я.
– Да пофиг на имя. Мы никогда не найдем его маму!
– Почему? Она что, тоже умерла? – Я испугалась внезапной догадки и даже вскочила с матрасика.
– Нет, все не до такой степени плохо. Она уехала. Сразу, как стало понятно, что сына не найдут. Сказала, откладывала переезд ради ребенка, который никак не хотел уезжать от друзей. Корила себя, что не собралась раньше, пока город не забрал то единственное в ее жизни, что было по-настоящему дорого. Полиция тогда еще была уверена, что мальчик утонул. Его ботинок нашли на пляже, да и собака по следу все время выбегала к морю. Тогда эта женщина собрала все, бросила дом и уехала.
– Куда?
– Понятия не имею. Ну то есть в полиции-то, возможно, и есть ее новый адрес, хотя тоже не факт, но вот мои родители точно не в курсе. А мой отец знает почти про всех в городе из-за работы.
– Он что, тоже из полиции? Хотя нет… ты же говорила, что его с завода уволили.
– Не уволили! Завод закрыли. В нашем городе вообще все позакрывали. Папа был руководителем профсоюза, а здесь в каждой второй семье в цехах кто-нибудь работал, так что и отца все знают и он про всех знает. После того как предприятие обанкротили, он еще два месяца с мэром воевал по поводу компенсаций сотрудникам!
– Эта женщина тоже с завода?
– Нет, но муж ее там работал. Потом погиб по глупости. Пьяный упал куда-то. А она не здешняя, издалека к нему переехала. После смерти мужа все планировала вернуться в родные места, да сын не хотел друзей и школу бросать. Вот и дождалась.
Я поежилась, представив, каково было этой женщине. Потерять мужа, сделать ребенка смыслом жизни и потом похоронить и его.
– Жуть, правда? – озвучила мое состояние Дара, перейдя на замогильный шепот и округлив глаза.
– Может, в полиции спросить ее адрес?
– И как ты себе это представляешь? Заявляюсь я такая и требую сведения о матери убитого мальчика? Родителей я в это впутывать не хочу. У отца и так проблемы с властями были после всего, что он сделал.
– М-да… да и не даст нам этот адрес ничего. Мальчик отказался уходить с перекрестка даже к матери. Говорит, она должна к нему сама прийти. Ну а как мы это устроим? Даже если найдем ее, то что? Скажем, что ее ждет призрак сына, которого она не увидит, но мы от его имени ей все расскажем? Мне кажется, даже пытаться не стоит. К тому же тебя одну я не отпущу, а сама не доеду.
– Это почему?
– Потому что ночью хочешь не хочешь, а я все равно в этом сарае оказываюсь. Вряд ли мы сможем добраться черт-те куда, по-быстрому найти нужного человека в другом городе и приехать обратно засветло.
– Ну до столицы-то успеем. Если она за границу не уехала, то обернуться одним днем реально, но что ей сказать, я тоже не представляю, – грустно сказала Дара.
– Я это все равно так не оставлю! – твердо заявила я. – Раз полиция не может найти убийцу, то этим и займусь. Нужно же мне хоть какую-то цель иметь. Хоть чем-то полезной быть. Сама говорила, что навки приходят, чтобы мстить. Вот я и выбрала объект мести.
– А найдешь – погубишь? – Дара сделала страшные глаза.
– Гм… не знаю еще. Вообще правильнее было бы полиции его сдать, – с сомнением произнесла я.
– А с чего ты решила, что у тебя получится искать его лучше, чем у властей?
– Ну, во-первых, я знаю приметы убийцы, – гордо заявила я, войдя в роль Шерлока Холмса.
– Откуда?
– Я же не просто так задержалась. Кое-как разговорила это маленькое привидение, хотя было непросто. Мальчик впадает в истерику, как только пытается вспомнить убийцу или то, что с ним сделали. В конце он меня чуть не побил. Но кое-что я все-таки вытянула.
– Ну и что он сказал? – Дара с нетерпением придвинулась поближе ко мне.
– Преступник – мужчина. Носит темный костюм и ездит на дорогой большой черной машине с тонированными стеклами. Ни усов, ни бороды нет. Зато есть часы на правой руке. Скорее всего золотые – мальчик помнит, как они сверкали, когда тот ему дверь распахивал.
– А раз дети начали пропадать только этим летом, то, значит, приехал он в город недавно! – добавила подруга.
– Молодец. Я тоже так решила. По этим признакам я могу попробовать его найти.
– Но ты же никого в городе не знаешь. Как ты поймешь, кто тут недавно, а кто старожил? Да и полиция наверняка тоже опросила всех новеньких. Они хоть и ленивые, но все-таки не идиоты.
– У меня есть преимущество. Я невидима. Могу проходить туда, куда других не пустят, и подслушивать то, что при свидетелях не скажут.
– Класс! – обрадовалась Дара. – С чего начнем?
– Начнем? Нет. Тебе рисковать нельзя. Если преступник узнает, что какая-то девочка расспрашивает людей о нем, то может и тебя похитить или убить. Так что этим делом я займусь одна!
– Вот, значит, как! – насупилась Дара.
– Я все буду рассказывать. Вместе будем думать и планировать следующие шаги, но в город тебе точно нельзя. Представь, что твоя мама скажет и как волноваться будет.
Это на Дару подействовало. Она посидела, ковыряя пальцем линию лабиринта, и вздохнула:
– Ну хорошо. С чего ТЫ начнешь? – Она так подчеркнула «ты», что было понятно: еще дуется.
– Поищу большую черную машину. Я заметила, что в городе все в основном предпочитают маленькие, вот и…
– Ой! – воскликнула Дара и прижала руку ко рту.
– Ты чего?
– Да тут ездил один черный автомобиль. У нас, по поселку. Я еще удивилась: что за пижон в нашу деревню пожаловал? Туристы все схлынули, жильцов ни у кого нет.
– Давно это было?
– Да дня три назад.
– Он высматривает новую жертву! – категорично заявила я. – И на этот раз не в городе, где все уже всполошились и детей из школы за ручку водят. Ты номер случайно не запомнила? Марку?
– Да нет, – отмахнулась Дара, – я в них не особо разбираюсь, но действительно черная, большая, тонированная.
– Ты это… теперь аккуратнее давай. Как увидишь такую еще раз или незнакомого человека в костюме, так беги не оглядываясь. Ни в коем случае не заговаривай.
Я видела в глазах Дары сомнение. Как же, упустит она возможность поймать преступника.
– Лучше ко мне беги. Я незаметно сяду к нему в машину и узнаю, где он живет. А может быть…
– Что? – нетерпеливо спросила она.
– Погублю! – прошептала я жутким голосом, тоже выпучив для пущего страха глаза.
– Ох! – Подруга сделала вид, что испугалась, а у самой глаза горели от любопытства.
