Кай зашелся от смеха, вспоминая эту дерзость.
— Итак, я возвращаюсь на стену и передаю Морканту слова предводителя. Доволен он, Пеллеас? Да ничуть! Визжит, как резаный поросенок. Так ярится, что собственные воины хохочут, а это еще пуще злит его. А чего Моркант ждет? Мы оставляем его на ночь, а на следующее утро я вновь иду его проведать. Он не спал, злой как черт, с красными глазами.
— Вы не оставили мне выбора! — вопит он. — Я взял в осаду собственную крепость.
И впрямь, его люди выстроены под стенами, словно хотят отрезать нам путь к отступлению.
Он думает, что перехитрил нас, но, когда я рассказываю об этом Артуру, тот лишь смеется и велит принести факел. Мы выходим во двор, и предводитель поджигает одну из сараюшек. Веришь, Пеллеас? Я рассказываю чистую правду.
Когда пламя разгорается, Артур говорит:
— А теперь пошли посмотрим, заговорит ли Моркант учтивее со своим слугой, не то острый язык может стоить ему дворца.
Так мы и поступаем.
Артур кричит со стены:
— Приветствую тебя, мой король. Слышал я, будто ты меня звал. Прости, у меня много забот, то одно, то другое.
И так он это говорит — ну просто сама вкрадчивость.
— Не думай избежать наказания, мальчишка! — вопит Моркант. — Будь ты хоть пащенок Аврелия, хоть нет, торчать твоей голове на пике на том самом месте, где ты сейчас стоишь.
Старый дурак дошел до белого каления, и я уже подумываю, не совершили ли мы большую ошибку. Кое-кто из бойцов сжимает мечи и тихо переговаривается, но их можно простить, они еще не знают Артура. Однако положение и впрямь опасное.
— Это и есть твое хваленое гостеприимство? — спрашивает Артур.
Ха! Все в порядке, и он это знает!
Кай загоготал, потом, довольно потерев руки, продолжил:
— Ну так вот, из двора начинает валить дым. Моркант видит это, видит факел у Артура в руке — тот так и вышел с факелом на стену — и вопрошает:
— Что ты там натворил? Что горит?
— Кто-то неосторожно уронил факел, — говорит Артур. — Очень жаль, потому что теперь я не знаю, где буду нынче спать.
Это при том, что день только-только брезжит. Видел бы ты Морканта в эту минуту — редкое зрелище.
— Мой дворец! — визжит Моркант. Лицо его уже черно от гнева. — Ты поджег мой дворец!
Он смотрит на дым, и глаза его лезут из орбит.
— Да, — говорит Артур, и голос его холоден, как сталь. — Я поджег твой дворец. Есть лишь один способ его спасти: немедленно прекрати войну с Мадоком и Бедеграном и выплати мне дань.
— Гром тебя разрази! — кричит Моркант. — Никто не смеет мне указывать!
Артур поворачивается, протягивает факел Бедуиру и говорит:
— Иди в конюшни и житницы. Посмотри, так ли быстро они заполыхают, как дворец.
Бедуир идет, — со смехом рассказывал Кай, — он рад стараться.
Моркант, разумеется, все это слышит. Он не верит своим ушам.
— Нет! Нет! — вопит он, не помня себя от ярости.
Артур не слушает, — Кай восхищенно покачал головой. — Артур, он бесстрашный.
— Что дальше? — спросил я, искренне наслаждаясь рассказом.
Кай отхлебнул большой глоток пива.
— Ну, Моркант приказывает своим людям идти на штурм. Их ведет Цердик. Но что они могут сделать? Молотят в ворота рукоятками мечей. Срубили деревце и пробуют пустить его в ход, как таран. Ни у кого нет настоящего рвения.
Артур знает это и велит не забрасывать осаждающих камнями.
— Пусть их, — говорит он. — Наших соратников сбили с толку. Не губите их.
Дым поднимается черными клубами. Бедуир не стал поджигать амбары, но высыпал на двор целую кучу зерна и поджег ее, чтобы дым шел погуще. Туда же высыпали телеги две сена и, — Кай прыснул со смеху, — подвели к огню лошадей. Лошади боятся огня и, разумеется, громко ржут.
Моркант слышит это — как ему не слышать?
— Прекрати! Прекрати! — кричит он. — Я заплачу тебе, скажи, сколько! — орет он, захлебываясь от ярости. Цердик воет, как обезумевший пес.
— Тридцать твоих воинов, — отвечает Артур.
— Никогда! — орет Моркант.
— Тогда пятьдесят! — говорит предводитель.
— Проваливай в ад, сучье отродье! — ответ Морканта.
— Кай, лорд Моркант полагает, что мы шутим. Возьми факел, иди в его покои и сокровищницу, — приказывает Артур. Он глядит на извивающуюся внизу гадюку и говорит: — По счастью, топлива здесь много.
Однако в тот миг, когда я уже схожу со стены, вновь раздается крик.
— Стой! Стой! — кричит Моркант. — Я все исполню!
Я не доверяю Морканту. Я вижу ясно, что он убаюкивает нашу бдительность и бросится на нас в тот миг, как мы повернемся к нему спиной. Но Артур уже и это продумал. Он говорит Морканту:
— Отлично, тогда заходи и туши огонь, пока твой дворец не превратился в кучу золы.
И приказывает открыть ворота.
— Как же Моркант не перебил вас, когда его люди вошли в крепость? — спросил я, думая, что именно так должен был поступить Моркант.
Кай запрокинул голову и расхохотался.
— Мы впускали их по одному и разоружали в воротах, — ответил он. — Артур все предусмотрел. Он забирал копье и меч, вручал кувшин и кружку — так сказать, заливать пламя. К тому времени, как в крепость вошел сам Моркант, его люди вовсю тушили огонь, а оружие грудой лежало во дворе.
Моркант был зол как черт, но видел, что одному ему Артура не одолеть. Он кипел, как котел, который забыли снять с очага, но не посмел поднять на нас меч. Полагаю, он надеялся позже поймать нас на ошибке.
Кай понизил голос — теперь в нем звучало чуть ли не преклонение.
— Однако Артур взял над Моркантом верх задолго до того, как Каер Уинтан охватил огонь.
— Как вам удалось выбраться живыми? — подивился я. — Артур затеял опасную игру.
— Это и впрямь чудо, — согласился Кай, — в конце концов мы просто выехали в ворота, как прежде в них выехали, но учти, нас было на пятьдесят больше. Предводитель взял дань лучшими воинами Морканта.
— Кай, — сказал мне Артур, — выбирайте с Бедуиром лишь самых лучших. Но берите только тех юношей, у которых не осталось родичей в здешнем войске.
Так мы и поступили.
Я тоже дивился предусмотрительности и дерзости Артура. Да, план требовал не только отваги, но и быстрого ума. Артуру всего пятнадцать, а он уже обещает стать тактиком, подобным легендарному Максену Вледигу. Он выехал с двадцатью двумя спутниками и вернулся с семьюдесятью двумя. Он более чем утроил свою дружину — и без единой капли крови!
