Вожди громко зароптали, видя в словах Артура лишь слабость и нерешительность. Другие вслух говорили, что он выдумал невесть что. Мол, если здесь саксы, что ж они сами не показались? А мы, повернув назад, лишили себя уже одержанной победы.
Однако Медведь Британии был глух к укорам и обвинениям. Сложив руки на груди, он медленно оглядел недовольных, каждого по очереди. Когда шум стих, он повернулся ко мне.
— Бедуир, скажи им, кто бретвальдой у варваров. Скажи, кого ты видел сегодня под черепом и костями.
— Цердика ап Морканта, — громко произнес я.
Те, кто, подобно Идрису и Маглосу, прежде сражался на стороне Цердика, не желали верить.
— Невозможно! Ты наверняка обознался.
— Я знаю, кого видел. Это лицо я не раз зрел на поле боя.
— Он не стал бы истреблять своих, — упорствовал Идрис. Впрочем, голос его звучал неуверенно.
— Он с самого начала воевал против нас! Забыли? — выкрикнул я. В душе закипал гнев. — Он не смог одержать верх и переметнулся к врагу. Меня это ничуть не удивляет.
Вот тут-то они призадумались. Господи, ну и тупоголовый же народ! И чего они достигли своими укорами — только осрамились, потому что показали, как низко ставят Артура. Это после всех его свершений!
В зал вошли Борс, Гвальхавад и Кадор, которые до того времени занимались устройством кимброгов. Кустеннин воспользовался передышкой, чтобы сдвинуть совет с мертвой точки.
— Сейчас неважно, Цердик это или кто другой, — объявил он. — Если саксы сидят в засаде, надо решать скорей, как тут быть. Артур — наш предводитель, ему и слово. — И, повернувшись к Артуру, промолвил: — Скажи, предводитель Артур, что нам делать?
Артур встал.
— Пошлем разведчиков узнать, куда делся враг, а узнав…
— Мы и без того знаем! — воскликнул Овейн. — Каждая минута промедления добавляет им сил.
Артур грохнул по столу ладонью, так что зазвенели кубки:
— Молчать!
Короли наконец замолкли. Артур оглядел их всех и продолжил:
— Я не ринусь в бой, покуда не узнаю, что это за местность и кто там нас ждет. Вы своими ушами слышали, что готовится какое-то коварство. Какое, мы не знаем, и потому я намерен проявить осторожность. — Он выпрямился и сложил руки на груди. — Спасибо за доверие, государи мои, я призову вас, когда буду готов.
Так битву не начинают. Обида и рознь в начальствующих способны разложить армию быстрее, чем страх. Впрочем, сейчас этого было не поправить.
Разведчиков выслали. Они вернулись до темноты с известиями о расположении противника. И вести эти пугали. Артур собрал вождей, и разведчики поведали, что видели: варвары прошли на запад вдоль Фиорта до места, где Гвауль упирается в устье реки, и здесь повернули от побережья на юг, в заросшие лесом холмы.
— Это не похоже на паническое бегство, — заметил Артур, выслушав разведчиков. Даже вожди вынуждены были признать, что варвары действовали с необычной предусмотрительностью. — И где они остановились?
— Остановились, — отвечал первый разведчик, — в озерном краю. Я видел два холма, на обоих — старинные укрепления. Сдается мне, кто-то их там давно поджидал.
— Видели вы тех, кто поджидал?
— Они похожи на саксов, предводитель Артур.
Ловушка! Да! Чутье Артура предотвратило роковую ошибку. Я бы, не задумываясь, поскакал в западню.
— Сколько их? — спросил Артур.
Разведчик замялся.
— Не знаю, государь мой.
— Больше десяти тысяч?
— Да, государь мой.
— Больше двадцати?
Снова разведчик ответил не сразу. Я хорошо понимал его затруднения.
— Да, предводитель Артур, больше двадцати тысяч. Полагаю, это Окта с Кольгримом.
Артур отпустил разведчика и повернулся к военачальникам.
— Их поджидали саксы, числом не менее двадцати тысяч, а то и поболее.
— Я знаю этот место, — сказал Эктор. — Два холма, вернее будет сказать, холм с двумя вершинами, и развалины старой крепости. Холм зовется Бадонским.
— Двадцать тысяч! — недоверчиво повторил Мальгон. — Если бы столько варваров сдвинулись с насиженных мест, мы бы услышали.
— Да, если бы наши глаза и уши не были заняты другим, — напомнил я.
Наконец-то вожди поняли всю опасность нашего положения.
— Что делать? — спросил Маглос.
— Собрать еще людей, — промолвил Овейн, и многие согласились. — Послать на юг за подкреплением.
Другие короли предлагали что-то свое.
Артур выслушал всех и вынес решение.
— Мы не можем ждать. Пусть враг не думает, что сумел нагнать на нас страху. Мы ударим быстро и дерзко. Отдайте приказы: завтра мы вступим в бой с Цердиком и его варварами.
Бадонский холм возвышается над лесами: большой, грубый, каменистый двугорбый бугор. Склоны у него крутые, вершина — плоская. Для неприятеля главное преимущество заключалось в крутизне склонов и двух укреплениях, таких громадных, что в них поместились все тридцать тысяч. Стены этих крепостей, хоть и невысокие, были сложены из камня и окружены двойным рвом.
Я сразу понял, за что варвары выбрали это место. Глубокие рвы по окружности холма затрудняли подъем, а усеянные камнями склоны были опасны для конницы. Враг легко мог обрушиться на нас сверху, пока бы мы медленно ползли в гору.
Да, место для битвы было выбрано с умом. Цердик продумал все. При мысли, что все это затеял наш же сородич, в душе моей снова взметнулся огонь. Еще хуже было то, что он подстрекнул саксов нарушить мир.
— Двойная крепость, — сказал я. (Мы с Артуром выехали вперед, чтобы обозреть вражеские укрепления.) — Подобной не сыщешь во всей Британии. Нападем с одной стороны — по нам ударят с другой. Придется делить силы еще до битвы. Что будешь делать?
— Заставлю их мечтать о мире. Долго будут они жалеть, что затеяли войну против меня. — От холодной бесстрастности его голоса у меня мороз пробежал по коже, так непохоже это было на прежнего Артура. Однако чело предводителя было по-прежнему нахмурено, губы сурово сжаты. Он дернул поводья, разворачивая лошадь, и я понял, что решение принято.
— Едем, Бедуир, вернемся к войску.
— Что ты задумал?
— Увидишь! — крикнул через плечо Артур.
Я поспешил за ним, и мы вернулись туда, где в лесу у озера, чуть севернее Бадонского холма, стояла сводная дружина Британии.
Военачальники собрались и с нетерпением ждали, когда вернется Артур. Не успел Артур спешиться, как они бросились к нему и принялись выпытывать, как он намерен повести бой.
— Что ты решил? — спрашивали они. — Будем нападать сразу? Что ты видел? Что делать нам?
