При первой же встречи с императрицей, он подробно поведал ей все о взятии Измаила. На вопрос о награде генерал — аншефа Суворова, Потемкин рассказал о его выходке, имевшей место при всем честном народе, где победитель Измаила намекнул, что Главнокомандующий фельдмаршал ему не указ, дескать, он подвластен токмо Богу и государыне.
— Я согласен, что генерал-аншеф одержал блестящую победу! — говорил, как бы оправдывая сам себя Светлейший. — Его, в самом деле, можливо назвать Богом войны. Дав приказ своей армии взять Измаил любой ценой, он взял его! Положим, никто не мог бы взять сию крепость, окроме него. Я согласен с оным фактом…
Екатерина мягко перебила его:
— Но послал его на штурм ты, а не я, мой друг. Посему, он обязан был вас почитать, как положено, старшего по званию, Главнокомандующего армией. Полагаю, он вел себя излишне вызывающе и неподобающе. Кстати, сказывают, князь Репнин считает, что граф Суворов всего лишь удачлив…
Потемкин с усмешкой развел руками:
— Не ведаю… Может статься, чудак — Суворов, хотел показать всем, что ему и черт — не брат и Бог — не сват. Однако, чудачество сего героя я легко прощаю, — сказал он бодро. — Победителю неприступного Измаила, стало быть, можливо все простить! Посему, государыня-матушка, прошу вас вознаградить его сполна. А такожде всех тех, кого он представил к наградам.
Потемкин помолчав, пытливо посмотрел, на смущенную сим казусом, государыню. Она отвела глаза. Светлейший понимающе улыбнулся:
— Кстати, матушка, коли говорить об истинных героях взявших Измаил, все в один голос твердят об Михаиле Кутузове и Осипе де Рибасе. Последнего, вы знаете, я недолюбливаю, но во взятии Измаила, он сыграл главенствующую роль.
Екатерина, выслушав его, молча поискала на своем широком столе какие-то бумаги, вынула один из них и подала ему, сказав:
— О наградах генерал-аншефа Суворова я еще подумаю, а вот список первоочередных наградных от 3-го марта, коих он представил, ознакомьтесь, князь. Прочитайте вслух, дабы вместе с вами обсудить довольно ли я отблагодарила их подвиги.
Потемкин, в быстром темпе, зачитал:
— Павла Сергеевича Потемкина — Святого Георгия 2-го класса, а также пожалована суконная фабрика в селе Глупково Курской губернии со всеми селениями и землями.
Александра Николаевича Самойлова — Святого Александра Первозванного и тридцать тысяч рублев.
Осипа Михайловича де Рибаса наградить 25-го марта шпагой с бриллиантами и имением с восьмьюстами душ крестьян.
Сергея Лаврентьевича Львова — орденом Святой Анны.
Бориса Петровича Ласси — орденом Святого Георгия 3-го класса.
Федора Ивановича Мекноба — орденом Святого Георгия 3-го класса.
Василия Петровича Орлова — орденом Святого Владимира 3-ей степени, чин генерал-майора.
Матвея Ивановича Платова — произвести в генерал-маиоры, орден Святого Георгия 3-го класса Михаила Илларионовича Кутузова — произвести в генерал-поручики, орден Святого Георгия 3-го класса.
Николая Дмитриевича Арсеньева — Святого Георгия 3-го класса.
Захару Алексеевичу Чепега — чин бригадира армии, орденами Святого Георгия и Святого Владимира, саблю осыпанную дорогими каменьями Моркову Ираклию Ивановичу — чин бригадира, орден Святого Георгия 3-го класса.
По прочтению наград, Екатерина молвила:
И особливая награда вашему секретарю Василию Степановичу Попову: орден Святого Владимира первой степени за особливые труды по делам, поручаемым от Генерал-Фельдмаршала!
Потемкин согласно кивнул. Блеснув веселым глазом, он поблагодарил:
— Особливое вам благодарение за него, Ваше Величество, за небывалую в его чине награду.
Потемкин, расчувствовавшись, подошел к руке.
— Не стоит благодарности, Светлейший князь, — ласково заметила Екатерина. — Попов стоит сей награды, понеже он был безотлучно при вас. Что скажете об остальных?
— Остальные тоже получили достойные награды, Ваше Величество. Весьма достойные. Кое-какие дополнения, касательно некоторых из тех, кои здесь не упомянуты, я, чаю, вы изволите разрешить мне представить вам в следующую нашу встречу. В первую очередь, мыслю об генерале Репнине.
— Несомненно, князь! Ему особливые награды, Григорий Александрович! С удовольствием рассмотрю все ваши предложения!
Князю пора было удалиться, но он медлил.
— Что-то еще, Григорий Александрович? — испросила проницательная Екатерина.
— Желал бы вам представить супругов Виттов, государыня-матушка! Они приехали в Петербург по моему приглашению. Юзеф де Витт теперь назначен мною генерал-губернатором города Херсона. Он просил быть вам представленным. Вам понравится его очаровательная супруга-гречанка, София Константиновна, урожденная Глявоне.
Екатерина улыбнувшись, воскликнула:
— Гречанка! К тому же, сказываешь, — очаровательная! Князь, вестимо, прииму их, вы же знаете, все, что касается греков и многострадальной Греции, меня весьма занимает.
— Как и меня, кормилица моя! Опричь того, сия София Константиновна умна, и я намереваюсь использовать ее в нашем деле, касательно «Греческого прожекта»… и не токмо. Она пользуется вниманием короля Станислава Понятовского, стало быть, способна будет повлиять на борьбу противу новой польской конституции. Как и ожидал Светлейший, обрадованная императрица весьма оживившись, сообщила:
— Мы о ней прознали от графини Варвары Голицыной. Колико же ей от роду лет, князюшка?
Князь, в общем-то ожидал, что в столице уже знают о существовании сей гречанки, но все-таки, сие было довольно неожиданно для него. Посему, он токмо и выдавил из себя:
— Лет тридцати.
Екатерина, пронзительно взглянув на князя, понятливо кивнула:
— Сей же час посмотрю, когда я смогу встретиться с де Виттами.
Екатерина взглянула на свой календарь.
— Восемнадцатого марта, в одиннадцать утра я жду их, князь.
Светлейший, собрался было, уходить, но вовремя вспомнил о своем главном подарке:
— Опричь того, государыня, — молвил он весело взглянув на Екатерину, — дабы развлечь вас, я привез несколько молдавских цыган, промеж коих, весьма отменной красоты девицу, по имени Стефа. Уж как танцует и поет зажигательно, сами подивитесь.
Екатерина благосклонно склонила голову:
— Благодарствую, Светлейший князь, за отменный подарок. С удовольствием посмотрю и послушаю. Вы ведь знаете, я гораздая поклонница мастеровитых танцовщиков.
— Хм. Ведаю об том. Для того и привез их вам, любезная государыня-матушка!
* * *
В самом начале марта, с большим знанием, перечислив заслуги Суворова в минувшей кампании, Потемкин оставил на выбор императрице награждение генерала Суворова, прибывшего в Санкт-Петербург третьего марта. Но Екатерина пожаловала героя Измаила всего лишь в подполковники лейб-гвардии Семеновского полка. Тому была веская причина. Накануне его приезда, дочь его, в знак особливого благоволения к ее заслуженному отцу, была пожалована в фрейлины при императрице. Однакожь отец ее, генерал-аншеф Суворов, остался недоволен этой милостью государыни и принялся хлопотать перед Потемкиным об «увольнении» Наташи Суворовой в Москву, к ее тетке, княгине Горчаковой года на два. Государыне не понравилось, что генерал опасался за честь дочери, ставя под сомнение нравы, имевшие место при ее дворе. Опричь того, не по душе ей пришлись и резкие слова Суворова Потемкину после взятие Измаила. Посему, Екатерина не пожелала повысить генерала в звании.
