Записки императрицы:
11 июля 1792 года родилась пятая дочь Великого князя Павла Петровича и его супруги Марии Федоровны, Ольга Павловна.
13 июля Россия с Австрией заключила военный союз противу Франции.
Ходили смотреть новый парадный портрет тайного советника Безбородки, исполненного И. Б. Лампи. Хорош собой наш советник; любопытно, что в его породистом лице заметна некоторая надменность.
* * *
Екатерина любовно оглядывала внука Александра. Тот с обожанием глядел на нее. Пригладив его волосы, она нежно поцеловала в затылок.
— Хорош ты у меня, Александр, будущий Русский император! В свои пятнадцать лет, ты хоть куда: хоть на трон, хоть в армию генералом.
Внук, целуя ее руки, смеялся и отвечал:
— Слышу слова любящей мамушки, а на самом деле, не дорос еще я ни до чего. — Он покосил веселые глаза на Екатерину Алексеевну. — Да и не перейду же я дорогу Великому князю, отцу своему.
Екатерина приложила палец к его губам:
— Сие — как Бог управит, Сашенька! Никто ничего на белом свете не знает, что будет завтра. А ты учись всему, чему токмо возможно. Вспомни своего Великого прадеда…
— Царя Петра Великого?
— Его самого. Ты, вестимо, ведаешь, что он был горазд умом, мастером на все руки. Видишь, какой памятник ему установила твоя бабушка?
— Знамо дело! Петр Великий — величина! А я тебе установлю, — сказал внук, преданно глядя ей в глаза.
Императрица, мягко улыбнувшись, обняла его.
— Может статься. Но, не так, мой милый, моя слава меня волнует, как твоя. Ты — мое наследство России. Коли будешь следовать праведными путями, станешь таковым. Помни, что добрая слава бежит, а худая — летит. Поелику ставлю тебе в пример Петра Великого.
— А дед, Петр Федорович, твой почивший муж?
Екатерина взглянула на него своим светлым проницательным взглядом, тем самым, который цесаревич любил больше всего: он говорил о том, что разговор будет сугубо конфиденциальным, токмо промеж ними двоими.
— Дитя мое дорогое, твой дед был весьма противуречивым человеком. Как тебе сказать? Не злым, но часто и не добрым, не дурак, но часто глуп, то ли верил в Бога, то ли нет, то ли имел вкус, то ли не имел, не стремился учиться, вникать в государственные дела. Хотел легко и просто прожить свою жизнь. Но разве, сынок, таковое возможно?
Александр, повернув к ней лицо, внимательно слушал. Он любил, когда бабушка называла его сыном.
— Стало быть, может статься, он не любил тебя?
Екатерина грустно молвила:
— Любил, как волк овечку.
Александр обиженно скривил губы:
— Отчего? Ты же такая красивая!
Екатерина, улыбаясь, благодарно поцеловала его.
— Милый мой Сашенька, «не красавица славится, а кто кому нравится». Так вот не по нраву я ему пришлась. Ему полюбилась, моя некрасивая и толстая фрейлина.
Александр, все еще обиженно скривив сжатые губы, недоверчиво взглянул на нее. Екатерина, успокаивая его, провела рукой по спине и продолжила:
— Твоя бабушка, с юности стремилась во всем приближаться, как можно больше к правде, а дед твой, с каждым днем от нее удалялся до тех пор, пока не стал отъявленным лжецом.
Екатерина паки погладила внука по руке и принялась объяснять:
— Он стал хвастливым обманщиком. Сие — отвратительный порок, Сашенька, и, Слава Богу, у тебя его вовсе нет. Так вот, слушай, что пришлось выдержать твоей бабушке, прежде чем она стала императрицей.
И она впервые поведала все, что полагала нужным рассказать повзрослевшему внуку о своем бывшем муже и своей жизни при нем. В конце рассказа, Александр, внимавший с расширенными глазами, выказывающими большой интерес, жалостливо молвил:
— Бедная ты, бедная, моя бабушка! Как же ты сумела все выдержать!
От сей реплики обожаемого внука, Екатерина с трудом сдержала слезы:
— Сама не знаю, сынок! Сумела! Выдержка, терпение и труд все перетрут, мой милый.
Записки императрицы:
Все лето при дворе были заняты выбором состава чрезвычайного посольства в Константинополь для возобновления давно прерванных дипломатических отношений с Турцией. Указом от десятого октября полномочным министром назначен камер-юнкер Виктор Кочубей. Опричь него, в чрезвычайные послы метили сперва Павла Потемкина, но он внезапно тяжело заболел, потом Завадовского. Наконец, остановились на генерал-поручике Михаиле Илларионовиче Кутузове. Он и Кочубей, со всем составом посольства, долженствуют прибыть к первому марта следующего года в приграничное селение Дебоссары, где должны будут встретиться с турецким посольством, двигающимся к Санкт-Петербургу. Посольству, под руководством Кутузова, поручается подробно изучить дорогу, по которой, возможно, в будущем, пройдут русские войска от Дуная до турецкой столицы.
Иван Иванович Бецкой пригрел у себя в доме на Миллионной улице рифмоплета Ивана Крылова. В прошлом году он написал оду на заключение мира со Швецией: весьма посредственное произведение. Последнее время, сказывают, он часто хворает.
* * *
В предрождественские празднования, императрица призвала в свой кабинет посланника Франции, Эдмона Шарля Женэ.
В просторном кабинете находился граф Александр Безбородко, Аркадий Морков и Платон Зубов.
Бледнолицый от природы, изрядно побледневший от волнения, высокий, короткошеий, в светлом парике, поверенный в делах Франции, вошел и, сделав глубокий поклон всем присутствующим, подошел к руке императрицы Екатерины Второй. Посланник присутствовал на аудиенции с русской императрицей в третий раз и, на сей раз, паки отметил про себя ее женскую привлекательность и приветливый располагающий взгляд.
— Господин Женэ, не будете ли вы так любезны изволить поведать, что же происходит у вас во Франции? — обеспокоенно обратилась к нему императрица. На что посланник дрогнувшим голосом ответствовал:
— Короля и королеву заключили в тюрьму в Темпль, Власть перешла к Конвенту. Монархия, Ваше Императорское Величество, пала…
Взволнованный дипломат, сглотнул, голос его пресекся, но он оправился и продолжил:
— Совсем недавно, в декабре прошел суд над королем. Его обвинили в заговоре против свободы нации и в покушении на безопасность государства.
— Король признал свою вину? — спросила, в конец разволновавшаяся, Екатерина.
— Нет, не признал, тем не менее, с перевесом в один голос, был приговорен Конвентом к смертной казни через гильотину. У нас теперь все казни проходят через оную страшную машину.
Екатерина поморщилась: ей еще весной поведали, что собой представляла машина изобретенная неким профессором Жозефом Гильотеном.
