— Хозяин, обнаружен посторонний поток внимания и попытка взлома защиты.
— С целью?
— Пока не ясно.
— Источник?
— Не выявлен. Видимо, зачистили следы.
— Так выявите! Иначе этим займусь сам, но в таком случае зачем мне вы? Только девчонок пугать способны, — проворчал маг, бросив беглый взгляд на спящую девушку. — Ты все еще здесь?
— Уже выполняю, — ответил исполнительный фамильяр и исчез, решив не дожидаться коронного "Упокою!".
Убедившись, что мантикоры убрались восвояси, мужчина тихонько потряс спутницу за плечо:
— Просыпайся, малыш. Приехали!
Веки девушки дрогнули, зеленые глаза встревоженно распахнулись, мгновенно оценили обстановку вокруг и, узнав Виктора, успокоились и расслабились.
— Сначала ужин или сразу к Филу? — уточнил маг.
— К Филу, конечно! — удивилась Кира, привычно выпрыгивая из машины и направляясь к знакомой двери. Почему-то ей вдруг вспомнился самый первый визит в этот дом, когда все вокруг кружилось, как сумасшедшие карусели, этот мужчина заботливо нес ее на руках, и это было удивительно. Кроме мага, Киру брали на руки только родители, и то — давным-давно, в детстве. Девушка даже не представляла, что это может быть так приятно. От мага пахло лесом, морозом, горьковатым парфюмом и еще чем-то неуловимым, но волнующим. Тепло и уверенность, исходящие от сильного тела и крепких рук, поднявших ее, словно пушинку, были настолько осязаемы, что проникали сквозь одежду и просачивались под кожу, рождая в животе незнакомые, непонятные, но притягательные ощущения. А как замирало сердце в его объятиях в лесу и перед универом! Можно сколько угодно врать себе, что от страха, но факт остается фактом: то странное тепло, разливающееся по телу от одного долгого взгляда Ивашина, проникающего прямо в душу, от обычного невинного прикосновения, не имеет ничего общего со страхом.
Но это же глупости! Вообще, он жутко взрослый, сильный и опасный, зачем ему студентка — недомаг? И слава Богам, да хранят они от того, чтобы привлечь к себе внимание таких, как он. Не стоит слишком расслабляться и забывать: Высший далеко не мальчишка, не родственник и не друг, а опасный хищник похлеще оборотня. Это не Колян и не пьяный Славик, в случае чего парой ударов не отделаешься… Поймав себя на таких мыслях, Кира окончательно смутилась. Ведь ничего особенного он не делал, не дал ни единого повода для подобной дурости, о чем она вообще думает? А запоздало вспомнив, что Ивашин телепат, действительно испугалась и поспешно переключила мысли на насущные дела — Фил, сессия, работа, приближающийся Новый год.
* * *
Фил встретил хозяйку радостным фырканьем, приветственно помахал уцелевшим крылом и умоляюще протянул лапки к вошедшему вслед за Кирой Ивашину.
— И не мечтай, — ответил маг, без труда считав его мысли. — Никаких полетов, пока крыло не восстановится. И заклинания не сниму, даже не проси.
Фил опустил голову, признавая его правоту. Вся фигура фамильяра от хвоста до печально поникших усов выражала столь глубокую тоску и мировую скорбь, что маги невольно улыбнулись. Кира присела рядом, погладила мохнатую голову.
— Фил, скоро полетишь, Виктор Андреевич дал Слово! Потерпи еще немножко.
— Ну лааадно, — снизошел йиннэн. — Только тогда и на Ала с Дэмом заклинаний навешайте! Таких же, как мне на крыло, обездвиживающих!
— Зачем? — переглянулись маги.
— А чтоб когда опять подкалывать начнут, я им сдачи дать мог! — выпалил Фил.
Ивашин обмер.
— И мышей заберите, господин Ивашин, — продолжал фамильяр, вытащив откуда-то из одеяла пару серых трупиков. — Мы их не едим, а извинения принимаем исключительно в цивилизованной, словесной форме.
Маг растерянно взял за хвост протянутую фамильяром мышь.
— Вот же хвостатые мерзавцы! Упокою!
— Не стоит, — засмеялась Кира, погладив черное крыло. Зеленые озера светились теплом, от которого намерение упокоить шкодных мантикор пропало напрочь. — А вот драться запрещаю! И вы своим запретите!
— Непременно! — многообещающе и весомо заверил Виктор. — Ну а теперь, раз уж наш пострадавший настолько хорошо себя чувствует, что снова рвется в бой, предлагаю всем вместе отправиться на кухню и отметить это дело. Мы — вкусным ужином и хорошим вином, а ты, крылатое чудо, лунным светом, раз мышей не ешь.
— Согласны! — дружно ответили девчонка и фамильяр, с трудом примостившийся на ее плече. И от искренней радости в их голосах ему самому стало радостно и легко.
* * *
Славке Иртеньеву хотелось сдохнуть. Прямо здесь и сейчас, лишь бы не слышать истеричных воплей матери, от которых в его не до конца протрезвевшей голове лязгал металл и взрывались бомбы.
— Сволочь ты, Иртеньев! И пьяница, как твой отец, упокой Господь его душу! Алкоголик! Наркоман проклятый! Мать старается, на двух работах ишачит, чтоб его, гада, выучить, в люди вывести, а он! В институт не ходит! Тварь никчемная, а не сын! Что соседи скажут? От людей стыдно! — Мать с досады швырнула в нерадивого сына мокрое кухонное полотенце.
Иртеньев-младший молчал. И огрызнуться бы, да сил нет. Да и права мать — он полное ничтожество. Сессия практически завалена, на горизонте маячит армия, любимая девушка, самая прекрасная на свете, его уже не замечает, нашла какого-то хмыря на крутой тачке и фактически у него живет. Зато Лариска прицепилась, как клещ, хотя он ей ничего не обещал. Из-за нее вообще в универе бы не показывался! Но матери не объяснишь, для нее он балбес, лентяй и алкоголик. Как же тошно! Может, лучше и правда в армию? Хотя, может еще и пронесет, не зря же они с Коляном и Вовчиком уже купили ящик дешевого коньяка. На вопрос смешливых приятелей, зачем, ведь сессию они могут и не сдать, Колян философски изрек: "Ну что ж, се ля ви. Сдам — буду пить с радости, не сдам — с горя напьюсь!". Действительно, лучше и не скажешь…
— Короче, еще хоть один пропуск или незачет — домой можешь не являться! Живи со своими дружками, с которыми пьешь, пусть они тебя кормят и за институт платят! — вынесла вердикт мать. — А сейчас марш на занятия!
Славке ничего не оставалось, как подчиниться материнской власти. Но занятия парня не волновали — он в очередной раз проследил из кустов, как его более удачливый соперник провожает Киру на учебу, а затем номинально отсидел четыре пары, глядя на пустой листок.
После звонка он хотел протиснуться вслед за любимой, но был остановлен атомным ледоколом в лице Лариски Полеевой.
— Ну чего тебе? — буркнул Слава, понимая, что момент безвозвратно упущен.
— Поговорить надо, — спокойно, но настойчиво ответила бывшая подруга.
— И о чем же? — парень не скрывал раздражения.
— Да хотя бы о том, что сейчас будет репетиция новогоднего вечера.
— А мне-то что?
— А хотя бы то, что твоя …красавица в нем участвует.
