— Тьма и Хаос, не сорвись, идиот, она несовершеннолетняя, изувечишь ауру, — напомнила Виктору часть сознания, из последних сил удерживающая остатки контроля. Хрипло выдохнув что-то среднее между благословением и проклятием, маг оторвался от девушки, подтолкнул ее, заставляя лечь на спину, и нетерпеливо расстегнул молнию ее джинсов, мешающую добраться до вожделенного местечка между ног, уже истекающего соками страсти и мучительно ноющего от желания — на этом уровне близости каждое ощущение девушки воспринималось, как свое собственное.
Одно движение — и демоновы джинсы полетели на пол. Сверху белым флагом их увенчали трусики. Затем раздался треск, и на пол спланировала рубашка. Точнее, то, что было ею минуту назад. Оставшаяся обнаженной Кира слегка покраснела и попыталась приподняться на локтях, но оказалась снова опрокинута на спину с разведенными ногами, между которыми уже вовсю хозяйничали наконец дорвавшиеся до желанной плоти мужские пальцы, лаская, играя, поглаживая, проникая внутрь, пока губы Виктора попеременно накрывали то одну, то другую грудь, нежно обводя языком контуры напряженных от желания розовых вершинок, до исступления прокладывая дорожки дразнящих жарких поцелуев по ключицам и шее. Полированная поверхность стола приятно холодила разгоряченную кожу, и хотя он и был несомненно тверже кровати, это казалось совершенно неважным. Пряжка ремня тихо звякнула, раздался звук расстегиваемой молнии внезапно ставших тесными мужских брюк, и нежные
влажные лепестки раздвинула напряженная мужская плоть, медленно и сладко погружаясь вглубь тугой горячей женской — до упора, до безумия, накрывающего обоих лавиной острого, пронзительного удовольствия.
В висках девушки гулко грохотал пульс, дыхание сбилось, стало частым и судорожным, глаза снова затянулись хрустальной дымкой, смешавшейся с расплавленным золотом ауры. Она с тихим стоном выгнулась в руках мага, откидывая голову, подалась бедрами ему навстречу, ловя заданный им ритм — медленно, словно пытаясь прочувствовать ее всю, вперед, так же медленно — назад и снова вперед, наращивая темп, с каждым разом быстрее, яростнее, резче. — Еще… пожалуйста… да, сильнее, — от наслаждения у Киры кружилась голова, почти как после магической перегрузки. Слова, мысли — все терялось, ускользало, растворялось, тонуло в пучине удовольствия, отключающего разум, оставляющего только ощущение его пульсирующей плоти внутри нее, его запах, дурманящий и притягательный, обволакивающий каждую клеточку ее тела, его умелые ласки и движения, погружающие сознание в вакуум нежного безумия, а тело — в в бездну неведомых, запретных,
постыдных, но таких сладких желаний. Ее бедра двигались все быстрее, она еще сильнее прижалась к мужчине, оплетая ногами его бедра и вцепляясь пальчиками в сильные плечи, отдаваясь накрывающему ударной волной удовольствию, приближаясь к разрядке.
Особо острая волна наслаждения ослепила Киру, выбила из легких весь воздух, а из сознания — остатки мыслей. Разрядка накрыла девушку, подобно цунами, закрутила, как щепку в водовороте, вспыхнула ядерным взрывом, со всей мощью, сравнимой с первородными Силами — бескрайними, беспредельными, непреодолимыми. Девушка вскрикнула и содрогнулась всем телом, изо всех сил прижимаясь и распластываясь по мужскому телу, а в следующее мгновение вместе с ней то ли упал в бездну, то ли вознесся к вершинам наслаждения и Виктор. Маг еще долго прижимал ее к себе, не покидая ее тела, наслаждался остаточными содроганиями жаркой плоти, как самым манящим послевкусием, гладя и лаская девушку везде, куда только мог дотянуться, нежно баюкая, зарываясь лицом в волосы и шепча на ухо что-то бессвязное, глупое, ласковое, успокаивающее. Они долго лежали так, обессиленные, не в состоянии пошевелиться, медленно и словно нехотя приходя в себя.
— Ты извини, но я заберу твою рубашку, раз моя превратилась в клочья, — телепатически пробормотала наконец девушка. На облечение мыслей в слова не было ни сил, ни желания.
— Мне не жалко, но ты в ней утонешь, — так же лениво пришел ответ Ивашина.
— В Бездну, в джинсы заправлю — и плевать. Зато на ней твой запах и твоя энергетика, — промелькнули мысли, прежде, чем Кира их тормознула и исправилась. — И вообще, в ней теплее, чем под иллюзией одежды…
Над зимним городом постепенно затихали вспышки молний, вокруг магов бестолково ветвились вероятности, все никак не складывающиеся в активную линию.
— Что это? — приподнял бровь Виктор, с интересом разглядывая странное, но очень даже аппетитно пахнущее блюдо.
— "Пельмени под снегом", — гордо ответила Кира, мотнув хвостиком. — Мое, можно сказать, фирменное блюдо, еще никто не жаловался. И вовсе не потому, что скоропостижно скончались! ¬— предвосхитила девушка вопрос со стороны мага, предупреждающе сверкнув яблочно-зелеными глазами с хитрыми искорками.
— Звучит интригующе, почти что "зимняя вишня" или "яблоки на снегу", — оценил мужчина. — Творческий подход к студенческой кухне?
Кира фыркнула и рассмеялась.
— Каждый приличный, уважающий себя студент должен уметь готовить званый обед как минимум из трех блюд, когда в наличии имеются одни пельмени и макароны. Лично я только из пельменей с десяток разных блюд могу нашаманить!
— Правда? — искренне удивился маг. — И какие же, если не секрет?
— Ничего секретного, — улыбнулась девушка, нарезая "пельмени под снегом" на манер запеканки и раскладывая на тарелки. — Обычные пельмени — раз, жареные — два, пельмени на углях — извращение со студенческих пикников — три. Еще их можно запечь с овощами и зеленью в горшочках, а если нет овощей — вполне сгодятся перышки от лука и кубик "Магги". Это четыре. Если на сковородку добавить воды с томатной пастой и луком — получим тушеные пельмени в томатном соусе. Не килька, но тоже вполне сносно. Пельмени с бульоном — восхитительны утром после пьян… светского мероприятия, а если есть такое счастье, как макароны и картошка, из пельменей получается полноценный суп. Если
пельмени варить минут 40, потом слить воду, а пельмени передавить вилкой, на выходе получатся макароны по-флотски, а если это посыпать тертым сыром — например, когда подработка выдалась и шикануть хочешь — получаешь изысканное итальянское блюдо — лазанью! Ну и мой любимый рецепт, "пельмени под снегом" — сначала слегка обжариваю, а потом запекаю в духовке в чесночно-сливочном соусе с пряными травами, сверху посыпается тертым сыром, форма запеканки сохраняется магией, иначе некрасиво. Это праздничные пельмени, и готовятся они только для близких, остальным и жареных за глаза хватит… В общем, рубай, пока горячие и стазис не слетел, — девушка опустила смущенный взгляд в тарелку и принялась за еду.
— Ничего не скажешь, креативно, — после небольшой паузы резюмировал Виктор, пробуя фирменное блюдо. — И вкусно!
— Приятного аппетита, — разрумянилась Кира. Похвала мага оказалась ей приятна, как котику сметанка. — А заниматься сегодня будем? Скоро работа начнется, надо ловить момент!
— Обязательно, такую тягу к знаниям грех не поощрить.
— Тогда, после обеда — в кабинете?
— Нет, малыш. В библиотеке.
