— Ради людей? — Анаит совсем по-кошачьи фыркнула. — Еще бы подумала, что ради спасения морских коньков. Мир… да, мир жаль, но не настолько. Мы могли уйти в любой. Но мы понимали, что это не стало бы спасением — это была бы всего лишь отсрочка. Все, что мы сделали, было ради наших детей. Чтобы они были хозяевами своей земли, а не топливом, сырьем, рабами и беглецами. Чтобы у них было настоящее и будущее. И чтобы ты сейчас задавала мне бестолковые вопросы, — хмыкнула Древняя. — Тогда мир был иным, нас было больше, мы были сильнее и жили в разы дольше. Не имеющие Силы поклонялись нам, как богам, но нам это было скорее смешно, чем важно. Мы просто жили, осваивали страны и миры, строили города и направляли молодые цивилизации. Наши дети рассеялись по многим мирам, создали свои дома, кланы и целые расы. Многие смешали кровь с людьми, эльфами, оборотнями и другими слабыми расами, создав семьи и дав жизни новым поколениям. Вот и вышло так, что для защиты своих детей мы были вынуждены защищать всех. А чтобы кто-то жил, иногда кто-то должен умирать. Или уйти в небытие, как решили мы, всей Девяткой. Создав из сплава наших жизней что-то действительно достойное и грандиозное.
— Это же ужасно, — Полину передернуло. То, что говорила золотистая тень, в человеческой сфере сознания не укладывалось. И вы не пожалели?
— А смысл? — Анаит совсем, как живая, пожала плечами. — Это люди вечно о чем-то жалеют, суетятся и сомневаются. А еще не любят думать и любят страдать. И совершенно не меняются, сколько бы веков не кануло в Бездны. На твоем теле знаки Дома Жизни, но в глазах пустота, а в сердце боль. Зачем ты здесь, дитя разных кровей?
— Долго рассказывать, — Полина растерялась, не зная, с чего и начать.
— А куда спешить? Времени не существует. У нас целая вечность, — снова пожал плечами такой живой призрак.
— Здесь… год назад… погиб мой муж, — по щекам Полины снова ручейками побежали слезы.
Девушка не заметила, как Древняя исчезла из центра круга и возникла совсем рядом. Щеки по-матерински коснулась невесомая полупрозрачная рука.
— Кто из них двоих? Сын Хассале или пробудивший Разрушителя?
— Высший Темный, с огненно-черной зеркальной аурой. Вот, смотрите, это его Печать. Была, — Полина с горечью протянула Анаит руку, демонстрируя запястье.
Древняя с интересом окинула взглядом неактивный контур.
— Наследник Хассале, значит. Что ж, что наверху — то и внизу, а истории свойственно повторяться.
— О чем вы?
— Об этом, — вздохнула Анаит, разворачивая запястье, на котором слабо светился такой же знак. — Я была Одной из Девяти, но это не уберегло меня от другого Сильнейшего, Аверрана Хассале. Я не хотела быть его, и когда он не смог взять меня силой — взял хитростью и обманом. Я веками пыталась разорвать его цепи, избавиться от проклятой Печати, через которую глава Дома Тьмы подчинил меня, а со мной — и весь Дом Жизни. А потом пришел черный свет, и это стало неважным. Теперь мы все — в цепях застывшего времени и клетке небытия, такая вот насмешка Мироздания… Твой муж не погиб, дитя. Как и его враг. Их души не успели вырваться и пересечь Грань, когда ловушка захлопнулась. Они отдали Чаше свою кровь и Силу, и теперь такие же пленники Грааля, как и мы.
— Не погиб? Андрей… он жив? — в глазах Полины яркой звездочкой вспыхнула надежда. Девушка не могла сдержать слез. Только уже от счастья. Пусть злится, ругается, пусть хоть на лоб Печати ставит или вообще возненавидит и прогонит с уровня ко всем демонам — лишь бы жил. Ей будет достаточно просто иногда заглянуть в Амальгаму, чтобы убедиться, что он жив и у него все в порядке. — Значит, его можно спасти? Освободить из этого чертова Грааля?
— Можно, дитя, — мягко улыбнулась Древняя. — Наследник Аверрана не участвовал в создании Грааля и не является его частью, а оказался в его сетях случайно. Поэтому у него есть шанс вернуться. Но это непросто. Грааль — совершенная ловушка, и держит свою добычу мертвой хваткой. Если мы подобны насекомым, навеки застывшим в капле янтаря, то те, кто пришел после нас — скорее, мотыльки, запертые между оконных рам. Они видят все, что «за стеклом», всю вечность, сжатую в одно мгновение, где три времени становятся одним. За тысячелетия сюда приходили многие — в поисках силы, власти, утешения, разгадок и несметных сокровищ. Но никто из переступивших запретную черту так и не смог разорвать девяти цепей, сплетенных в один смертельный круг. Все они остались здесь навечно.
— Я тоже останусь навечно в этой ловушке? — похолодела Полина.
— Нет. В тебе есть капля древней крови и что-то еще, но в тебе почти нет Силы, человек. Грааль тебя не видит, ты для него — что вереск, придорожный камушек или случайно залетевшая птица.
— Почему тогда вы решили, что у моего мужа есть шанс? — не отступала Полина.
— Потому, что никто после нас не приходил сюда с любовью и ради любви. Все пытались дорваться до силы Разрушителя. И никто не смог пробудить остановленный Свет Сердца Ангела.
Забытый артефакт вращался над каменным кругом все быстрее, испуская волны ослепительного белоснежного сияния. Земля качнулась и пошла трещинами, камень в центре круга задрожал, пошел рябью и раскололся надвое. Изнутри вырвался столб черного света. Столб взметнулся, стремясь к сиянию, и опал, побитым щенком отползая к границам круга.
По периметру круга разошлись радужные спирали, медленно материализовываясь в восемь призрачных фигур остальных Лучей. Воздух сгустился, подобно жидкому стеклу, ослепляя и оглушая Полину.
— Анаит! — Полина испуганно схватилась за призрака, но руки прошли сквозь него, схватив холодный камень. Не удержав равновесие, девушка упала на землю, ставшую такой же призрачной, как безмолвные фигуры мертвых магов, живших тысячелетия назад. Полине стало жутко. Лихорадочно, инстинктивно она попыталась отползти подальше, чтобы просто вдохнуть обжигающего вязкого воздуха. Словно продолжение кошмара, откуда-то справа донесся слабый стон, оборвавшийся сдавленным хрипом. Не веря своим ушам, она поползла на звук и уперлась во что-то теплое и мягкое, совершенно не похожее на камень. Чье-то тело. Вокруг тела мелькали обрывки Тьмы и угасающие вспышки Пламени. То, что осталось от ауры, едва видимое магическим зрением.
— Андрей! — прошептала девушка, с ужасом глядя на клочья ауры и развороченную грудь, в которой медленно затихало сердце. — Нет!
В нескольких шагах сломанной куклой валялся еще один полутруп, но его девушка даже не заметила.
— Поспеши, дочка. В твоих руках дар Жизни, — встряхнул Полину мысленный голос Анаит. — Если тело умрет, его душа уйдет в Грааль, став десятым Лучом!
— Нет! Ни за что! — под кожей натужно загудели золотистые нити, окутывая умирающего невесомым солнечным облаком, паутинкой, сплетающей новую линию жизни. Жидкое золото, живая вода. Любовь и воля, ставшие осязаемыми. Самой жизнью.
— Я тебя сберегу, — сквозь слезы прошептала Полина, сшивая своей волей, своей сутью жуткую рану на груди, связывая рваные клочья ауры и сплетая тончайшие структуры сознания. Окровавленное тело опутала прочнейшая многомерная сеть из живых нитей, нерушимой стеной ставшая на пути смерти. Второй раз Полина держала в своих ладонях чужую душу и жизнь, готовую оборваться в любой момент. И ничего больше не могла сделать. Магия Жизни сама знает, как и куда ей течь, Полине оставалось лишь держать. Как в бою — последний рубеж, последнюю пядь, последнюю высоту. Последний шанс, вырванный у смерти.
