— Разберусь, — мужчина допил бренди и поднялся, явно намереваясь идти к себе.
— Может… пусть пока со мной останется? — осторожно предложила Химера.
— Восьмая, я это уже говорил твоим коллегам и повторю тебе: спать со своей женщиной я буду сам, без спецподразделения справлюсь. И что с ней делать, тоже как-нибудь без спецподразделения разберусь, — отрезал маг, открывая портал. — Да не обижу я ее! Проклятие, как вы мне все надоели. Упокаивать пора каждого второго…
Спальня утопала в полумраке, едва рассеиваемом пламенем догорающего камина, поленница дров возле которого изрядно поредела — даже в аномальной зоне зима уже вступила в свои права, и ночи выдавались холодные. Полина, одетая в не по-зимнему легкую футболку и спортивные штаны, дремала в кресле, опустив голову на подлокотник. На коленях у девушки поблескивали спицы, торчащие из неоконченного вязания, на полу обнаружились несколько журналов по рукоделию. Андрей уже и забыл, что подобное имеется в библиотеке — шитьем, вязанием и тому подобным он абсолютно не интересовался. Маг легким пассом руки переместил журналы на сервант и осторожно вынул начатое рукоделие из рук девушки. Связать Полина успела немного, но то, что успела, уже было похоже на будущую ажурную шаль, узором напоминающую морозные росписи на стекле. Рассмотрев работу Полины, Андрей сложил ее в обнаружившуюся тут же корзинку и аккуратно, стараясь не разбудить и не испугать, поднял девушку на руки, чтобы отнести в постель. Не годится ей спать, как на вокзале. Ее тело казалось таким легким, что он помянул недобрым словом Бухенвальд, Бездну, Изварино, демонову праматерь и несколько тысяч ее потомков, едва сдержавшись, чтобы не выругаться вслух.
Девушка вздрогнула и распахнула глаза, спросонья не понимая, что происходит.
— Где я?
— Дома. Спи, все разговоры подождут.
Услышав его голос, девушка все вспомнила и сжалась. Она лишь плотнее прижала руки к груди и затаила дыхание, но и это оказалось для мужчины подобно горькому полынному зелью. Стереть бы ей эту память к демонам… Но сейчас от этого может стать только хуже. Оставить ее в самый разгар заварушки без памяти — недопустимая опасная глупость, которая кроме проблем ничего не принесет. Отбросив эти заманчивые мысли, Андрей уложил девушку в постель и укрыл пуховым одеялом.
— Зачем? Мне и в кресле нормально, — бесцветным голосом произнесла девушка.
— А оборотню и в кустах нормально. Но мы же не оборотни, а мне не трудно и даже приятно о тебе позаботиться. И хватит уже со мной спорить по каждому пустяку, иначе придется принять к тебе меры.
— Мне все равно, что со мной будет. Делайте, что хотите, хоть убивайте.
— Что хочу? — задумчиво прищурился на огонь маг. — Заманчивое предложение. Снимай футболку и ложись на живот, с удовольствием сделаю то, что хочу.
Полина вздрогнула, но выполнила распоряжение. То, что приказы начальника спецотдела не обсуждаются, она уже запомнила накрепко. Не снимешь футболку — снимет сам. Еще и вместе со штанами, для профилактики непослушания. Лучше бы она молчала. Вещь не должна раскрывать рот, и нелюдь ей это доступно объяснил. А сейчас сделает с ней все, что захочет. По телу расползался холод и противная дрожь. Дрожащими руками стащив с себя футболку, девушка неловко улеглась на живот, вцепилась в подушку и замерла, затаив дыхание, напряженная, как натянутая струна. Мужчина легким движением убрал в сторону рассыпавшиеся по спине и плечам золотисто-каштановые волосы, обнажая шею и лопатки.
— Худышка, — немного укоризненно покачал головой иерарх, медленно проводя теплой ладонью вниз по позвоночнику. — Пожалуй, лично кормить тебя буду. С рук, раз бойцов моих не слушаешься, голодовки мне тут устраиваешь.
Она промолчала, но мужчина почувствовал, как девушка снова вздрогнула. Маленький испуганный зверек, не верящий ничьим рукам. И так нуждающийся в них. Андрей неторопливо поглаживал теплую бархатистую кожу, обводя ладонями круги вокруг лопаток, мягко разминая закаменевшие шею и плечи. Комнату наполнил легкий невесомый аромат лаванды — масло из материнских запасов оказалось в его схроне очень кстати. Под чуткими руками мужчины напряженное тело потихоньку расслаблялось, словно внутри расправлялась до предела сжатая пружина. Девушка прикрыла глаза, тихо вздохнула и отпустила подушку, за которую цеплялась, как утопающий за спасательный круг. Андрей мысленно улыбнулся и аккуратно уложил тоненькие руки вдоль тела. Полина не дергалась, дышала ровно и глубоко. Она даже не открыла глаз, и это проявление доверия — его маленькая победа — порадовало мага не меньше, чем блестяще проведенная боевая операция или сложная многоходовка.
Поглаживания сменились мягкими растирающими движениями. По телу девушки волнами расходилось тепло. Сейчас действия монстра из КГБ действительно были, а не казались, лаской. Не навязчивой, не пошлой — глубинной, словно он через кожу касался ее души. Она представить себе не могла, что этот хищник может быть и таким, а мужские прикосновения могут оказаться не пугающими, а даже… приятными.
— Что вы делаете? — растерянно спросила Полина.
— А разве не ясно? Массаж, — пояснил Андрей, не отвлекаясь от основного занятия.
— Но… почему?
— Мне так захотелось. А ты сама дала мне полную свободу действий.
Пальцы мага медленно прошлись вниз, по каждому позвонку от шеи до поясницы. Властно, чувственно, умело. Полина оказалась совершенно сбита с толку. Разве мужчина может касаться женщины ТАК? Как именно — невозможно выразить словами. Так пианист-виртуоз касается клавиш любимого инструмента, извлекая живые эмоции, облеченные в звук. Так первый весенний луч касается земли, растапливая льды и даря начало новой жизни. Его прикосновения на корню уничтожали, гасили все мысли, тревоги и страх, порождая внутри робкие ручейки тепла, превращающиеся в лавину новых, неведомых прежде ощущений. На мгновение показалось, что за спиной как будто выросли крылья. Не осталось ни прошлого, ни будущего, и не было ничего. Отголоски вечности. Ощущение чистого холста. Начало мира.
— Это магия? — неуверенно прошептала девушка.
— Это знание, — пришел ответ на уровне мыслей. Но Полина почему-то даже не удивилась. — Особые точки на теле, зная которые, можно исцелить, обездвижить, убить, вознести на вершину наслаждения. Особо в этом преуспели фэйри, живущие на соседнем уровне Холмы, и тибетские маги. А я не счел зазорным у них поучиться, Солнышко. Вся магия — это всего лишь знания. О мире, энергии и материи, себе и других… Понимание, восприятие, влияние. Знать, сметь, молчать. Понимать и чувствовать…
— И ты выбрал последнее, вершину? — вырвалось у девушки.
— Вершину? — иерарх рассмеялся. — Это пятиэтажка, Солнышко. К большему ты пока не готова. На сверкающих вершинах выживают только ветры и сильные, гордые птицы. Я возьму тебя туда позже. Когда окрепнут крылья.
— Чего… вы добиваетесь? — собравшись с силами, пробормотала Полина. Мысли девушки плавились, разлетались стайками птиц, рассыпались искрами под напором невероятных ощущений. Аромат лаванды, казалось, заполнил все пространство, сплетаясь с едва заметным запахом зимней свежести и горчинкой бренди. Все тело наполнилось теплом, приятной истомой и невиданной легкостью, от которой хотелось взлететь, взмыть в небеса подобно той самой вольной птице. Если бы хватило сил просто пошевелиться.
