— Лена, ты когда-нибудь видела что-то подобное? Знаешь, что это за вещь? — наконец не выдержала человечка.
— Сама не видела, но понятие имею. Это, Лин, даже не совсем артефакт — это живой осколок легенды.
— Какой легенды? — в золотистых глазах блеснула вспышка любопытства. — Про камушек с искрами?
— Конечно, Полкан бы рассказал лучше, но раз он занят и сам разрешил…, — Химера задумчиво смотрела на огонь в камине. — Этот очень редкий и красивый камушек с искрами несет мощный заряд Изначального Света, но встречается только в инфернальных, или демонических, мирах, где очень сложно выжить и почти невозможно — вернуться. Отчасти, поэтому Сердце Ангела стоит целые состояния. А отчасти — потому, что это действительно осколки сердца ангела, частицы спящей Изначальной Силы. Если в легенде есть доля правды.
— А она там есть? — усомнилась Полина. То, что ради какой-то легенды кто-то готов расставаться с состояниями или рисковать жизнью в жутких мирах, казалось невероятным и неправдоподобным.
— Что-то точно есть, обычно наши легенды довольно правдивы. Только до этой правды еще попробуй докопаться, когда прошли тысячелетия, — пожала плечами Химера. — В этой говорится о том, как на заре Мира, или по-вашему — эры конфайнмента, сошлись две полярные Силы. Прекрасный Ангел Света с крыльями из звездной пыли — и Владыка Бездны, один из Лучей Изначальной Тьмы.
— А как их звали?
— Сомневаюсь, что у них было понятие имен, подобное нашим, — хмыкнула брюнетка. — Полкан говорил, что истинные имена Сил — по вашему, богов — невыразимы. Да и от неистинных давно не осталось даже стершихся глифов в запрещенных реальностях. Но это и неважно, главное — они встретились.
— И что они сделали? Начали воевать? — для Полины эта история казалась необычной сказкой, интересной, но не имеющей никакого отношения ни к ней самой, ни к медальону, таинственно поблескивающему на ладони.
— Лучше бы воевали. Но они полюбили.
— И что в этом плохого? — не поняла человечка.
— В этом — ничего. Но порой ошибаются даже боги, и их ошибки так аукаются во всех мирах, как гремит не всякая война, — вздохнула Химера. — Союз ангела и демона, светлой богини и темного бога оказался довольно гармоничным, вместе они участвовали в творении миров и даже положили начало расе вампиров. Во всяком случае, эти высокомерные бессмертные засранцы почитают их как Первопредков. Вот уж кто бы отдал парочку состояний или несколько жизней за возможность просто коснуться твоего камушка…
— Вампиры? Разве они существуют? — Полина едва не выронила чашку с чаем.
— На этом уровне их мало, но они реальны не меньше, чем ты или я, — успокоила Химера. — Тебе еще многое предстоит узнать о мире вокруг. Попроси Полкана, может и лично познакомить.
— Не стоит, — Полина передернула плечами, отхлебнула чая и отломила еще кусочек шоколада. — Так что дальше случилось?
— А дальше случилось непоправимое. Как-то Светлая просто исчезла. Демон слетел с катушек, думая, что потерял ее. Разрушительная ипостась Темного натворила много всякого, пока он искал свою богиню по всем доступным мирам. И когда нашел, ярость и страх потерять снова оказались сильнее любви.
— Она что, предала его?
— Нет, просто заигралась в Творение в мирах Света, куда ему хода нет. И не заметила, как прошли эпохи.
— Это как здесь: у нас проходит пара часов, а в базовой реальности несколько дней? — уточнила Полина, пытаясь увязать новые факты с уже известными.
— Молодец, усекла, — кивнула Химера. — Только у нас масштабы поскромнее.
Полина представила реакцию чекиста, исчезни она на несколько дней, даже если для нее пройдет полчаса. Девушку бросило в дрожь — крапивой она бы точно не отделалась.
— Демон что, убил ангела?
— Не убил. Это же Силы, а Силу невозможно уничтожить, — непонимание человечкой очевидных вещей позабавило Химеру. — Но ее можно связать, ослабить, исказить, запереть… Демон об этом знал явно больше, чем скромный майор спецназа.
— Так он ее лишил свободы?
— Именно, — кивнула брюнетка, щурясь на пламя. — Демон отрезал ей крылья, сковал и запер в таких глубинах Бездны, куда не долетает даже лучик Света. Ее кровь растеклась Рубиновой Туманностью, отрезанные крылья навеки остались в небе в виде Млечного Пути, а слезы падали в плотные миры и превращались в альцион. Уже здесь, на этом слое реальности, этот металл назвали Слезами Атлантиды — впервые активно использовать его начали именно атланты. Именно из-за него началась война, погубившая великую цивилизацию. Но в большинстве миров альцион называют Слезой Ангела.
Химера осторожно коснулась альционовой цепочки медальона, стараясь не притрагиваться к камню. Синий перстень на руке Полины, словно отозвавшись, засиял чуть ярче и потеплел.
— Она же была богиней, сильной и могущественной. Почему она не защитилась? Или не убежала снова в светлые миры? — озвучила Полина терзавший ее вопрос.
— Она любила демона и доверяла ему. Не ожидала, что он может так поступить с той, с которой вместе творил миры и летал на крыльях любви. Боги тоже не всемогущи и не всесильны, Линка.
— И что же стало с пленницей демона? Ты же говоришь, Силу невозможно уничтожить. Значит, она не погибла?
— Скорее, погибла, — вздохнула Химера. — То, что металось в Бездне среди жутких тварей, больше не было тем сильным, прекрасным существом, которое творило миры и могло любить. Знаешь, дракон, потерявший крылья, маг, потерявший Силу, оборотень, утративший пару или вольная птица, лишенная свободы, умирают. Только не сразу, а медленно и мучительно. В чем ценность жизни, в которой не осталось смысла и всего, что придает ей ту самую ценность? Жалкое существование в неволе было невыносимо для вольной Силы, рожденной от Изначального Света. Каково ей было потерять все — и крылья, и силу, и свободу, и пару. Ведь это демон разрушил ее жизнь, а такое не прощают ни люди, ни маги, ни боги. Свет в глазах и сердце ангела обратился тьмой, любовь превратилась в ненависть к тому, кто из возлюбленного стал злейшим врагом. Искалеченная богиня медленно угасала без живительного Света. И всей душой ненавидела демона — с такой же силой, как прежде любила. Но не может светлая богиня существовать в ненависти, когда ее природа — любить и созидать. Переполненное болью, злобой и отчаянием сердце не выдержало и разлетелось на миллионы миллионов осколков, которые по сей день находят в темных мирах. Эти осколки — застывший, остановленный Свет, который невозможно использовать. Но такие артефакты бесценны в борьбе с любыми проявлениями Тьмы. От такого камушка будут держаться подальше даже демоны и твари из Бездны. Я лучше бомбу неизвестной конструкции возьмусь обезвреживать, чем этот камень трогать. Ну его нахрен!
— Вот почему Андрей Аристархович не смог его коснуться. Это оружие против темных!
— Не совсем, — рассмеялась Химера. — Он — не я, а иерарх уровня. И пускай у него преобладает Тьма, в нем есть так же Свет и Хаос, медальончик ему по барабану. Но артефакт влияет на пространство, потоки Тьмы в нем и магический фон, так что самое разумное, пожалуй, убрать его в саркофаг…
