Информацию от ментального допроса девчонки эль-Арран он получил исчерпывающую. Пусть она не в курсе «научной деятельности» отца, знаний об их мире у нее хватало с лихвой. Иерарх вынул из кармана служебный инфокристалл и привычно поднес к виску, дублируя на носитель полученные сведения.
— На оперативке нужно будет до всех довести. Бойцы должны понимать, с кем и чем имеют дело, — сделал мысленную пометку маг. — Да и заложницу из пыточной переселить, как более-менее очухается.
От работы Элии с инфокристаллом он особо ничего не ждал. Справится — молодец, не справится — ее проблемы. Кристалл он отдал ей с одной целью — взглянуть на реакцию и больше узнать о ментальных способностях непрошенных гостей. Считка считкой, но это существо родилось и выросло в другом мире. У него иная сфера сознания, аура, психика и физиология, и его поведение в совершенно новых условиях не просчитает даже Кристалл Истины. Во всяком случае, пока помимо субъективных данных не получит фактических.
Закончив с кристаллом, Андрей какое-то время смотрел сквозь время и пространство, на бестолково ветвящиеся линии реальности. И разросшуюся “вилку”, раздражающую одним своим существованием и противоестественным видом. Трогать аномалию он не стал. Опасно, глупо, бессмысленно. Надежда разобраться с аномалией с помощью иномирянки потерпела крах. Синеглазая пародия на шпиона неплохо разбиралась в аномалиях, но ничего подобного закрытым автономным “вилкам” в мире Идавелль просто не существовало. Да и в этом мире “вилка” появилась намного раньше Элии. Возможно, причиной тому стало нечто, связанное с Полиной. Но что именно и каким образом связанное?
Андрей медленно прошел вдоль стеллажей, едва касаясь пальцами корешков книг и хрустких свитков, лишь магией его предков сохраняемых от плесени, огня, мышей, и самое главное — беспощадного времени, которое не имело здесь власти. Не будь этой магии — большая часть фолиантов давно бы рассыпались в пыль.
— Оcculta apparet…
В руки мага сверху упал огромный пожелтевший рукописный том, больше напоминающий амбарную книгу. “Книга крови”, редкий самообновляющийся артефакт, показывающий все родственные связи в иерархии, начиная с Девятки Сильнейших, ставших родоначальниками великих домов. На нужной странице книга открылась сама.
— Проклятие! — то ли с досадой, то ли с удовлетворением выругался Ивашин на изображение золотистой орхидеи дома Ренн — Лассар, от которой в разных направлениях тянулись многочисленные веточки. Одна из них вспыхнула чуть ярче.
— Вера Завьялова, — уже ожидаемо проявилась цепочка-скрипт шифрованных символов. — Но ни про твоего отца, ни про тебя, Солнышко, в этой книге ничего нет….
Книга зашелестела многочисленными страницами, остановившись на странице, которую иерарх мог бы открыть и сам. Просто не хотел видеть. Он и так знал то, что пытался донести артефакт.
Больше, чем вампиры, о крови не знал никто.
При мысли о вампирах маг недовольно нахмурился и захлопнул книгу-артефакт. Против этой расы он как маг ничего не имел, лично знал их правящую элиту и саму королеву, но перспектива была угнетающей. Андрей демонски не хотел тащить свою женщину, человека, на другой конец мира, в логово бессмертных кровососов, для которых она — просто добыча. Конечно, никто из них не рискнет бессмертием и не посмеет тронуть девушку, принадлежащую ему. А если бы кто и посмел — он вполне в состоянии защитить свою Золотинку. Но подвергать ее очередному стрессу и малейшей опасности, даже ради информации, иерарх не желал категорически. Желание оградить, обезопасить Полину приняло форму окончательного решения. Оставить право выбора и решение за ней. Ее кровь, ее тайна — ее воля. Может, для нее это настолько важно, что она сама пойдет хоть к вампирам, хоть к демонам, чтобы докопаться до истины. А испугается, откажется — он не будет настаивать. Ее место — в резиденции. Если не самое безопасное место в мире, то одно из самых надежных.
Мысли иерарха прервала волна чужого, чуждого, но вполне ощутимого горя, смешавшегося со страхом, отвращением и отчаянием, переходящими в какой-то непонятный шум и помехи в эфире.
— Проклятие! Тревога! Всем постам — готовность один. Повторяю — готовность один! — прошипел внезапно оживший на руке визор прерывающимся голосом Шторм-Первого. — Не стрелять, мать вашу! Я сказал, не стрелять!
— Да какого еще демона…, — начальник спецотдела грубо выругался, сунул книгу на полку и открыл портал в пыточную.
Полковник Ивашин видел своих подчиненных всякими. Собранными, уставшими, ранеными, огорченными, радостными, злыми, иногда — и пьяными. Но растерянными он увидел их впервые. Группа захвата в полном составе окружила скорчившееся на полу иномирное существо, судорожно закрывающее руками лицо. Уже не детское. На обнаженное тело, с которого горячим пеплом осыпалось то, что было одеждой, Элиа не обращала внимания. Как и на наставленные в упор автоматы. Легкие обжигал наполненный едким дымом воздух, бетонный пол вокруг девушки оказался оплавленным. На лавке обнаружился инфокристалл, которым Элиа явно успела воспользоваться. Магическая защита пыточной, поглотившая мощнейший выброс Силы, удовлетворенно гудела. Шторм-Первый успел лишь оценить ситуацию настолько, чтоб предотвратить убийство.
— Первый, что за бардак? — ровно поинтересовался иерарх. В серебристо-стальных глазах затаилась скрытая угроза.
— Тревога, товарищ полковник.
Для считки из памяти бойцов последних событий Андрею хватило считанных секунд. Маг вздохнул, окинув тяжелым непроницаемым взглядом пыточную.
— Убрать оружие, отбой тревоги. Первый, какого хрена она до сих пор голая на полу валяется?
— Виноват, товарищ полковник, — Шторм-Первый, словно очнувшись, поднял Элию с пола и усадил на лавку, укутав бушлатом. Девушка еще слабо пыталась отворачиваться, чтобы скрыть лицо, изменившее черты. — Да сиди ты спокойно, проблема иномирная!
Иномирная проблема затихла, с опаской глядя на вооруженных мужчин. Трогательных детских черт в ее лице больше не осталось. Перед сотрудниками особого отдела был уже не ребенок, не детеныш твари — юная женщина. Даже измученная, испуганная, растрепанная и закутанная в бушлат, она была красива. Правильные, мягкие черты лица стали еще выразительнее, скулы слегка заострились, необычно большие глаза заиграли всеми оттенками синего — от альциона до бирюзы, порой уходя то в зеленоватый, то в фиолетовый спектр. Подростковая нескладность фигуры бесследно исчезла, сменившись еще неосознаваемой, но притягательной женственностью, оттененной нотками затаенной силы. Аура, изменившая структуру, теперь напоминала друзу кристаллов насыщенного бирюзового цвета.
— Твою мать!.. Что это? — раздался потрясенный шепот со стороны спецназовцев.
— Что-что… Перед вами — полноценная, взрослая, магически стабильная, половозрелая особь, — пояснил начальник особого отдела, успевший внимательно изучить существо магическим зрением и сделать выводы. — Хильда.
Элиа вздрогнула и сжалась, как от удара.
— Она не опасна, и расстреливать ее не надо. У этой расы цикл развития не непрерывный, как у нас, а скачкообразный, — продолжал Андрей извлекать из памяти сведения об уровне Идавелль и его жителях. — Детеныш… ребенок рождается с развитым сознанием, речью, мышлением, знаниями и навыками, перенятыми от родителей. Он способен ходить, прятаться, защищаться физически и магически, хотя и уступает взрослым. Они не растут и не учатся с нуля, как наши дети, а накапливают энергию. Когда приходит время, происходит трансформация — резкое изменение тела, внешности, ауры и сферы сознания, сопровождающееся мощным выплеском Силы. Именно это вы и наблюдали, а вовсе не диверсию или попытку побега. До стадии хильда каждый детеныш проходит около десятка подобных трансформаций. Это естественный для них процесс.
