— Откуда вам все это известно, еще и в таких подробностях?
Роуэнн беззаботно улыбнулась, но огненно-алые глаза оставались цепкими и серьезными.
— Кое-что он сам рассказал, пытаясь объяснить, кто он и как здесь оказался. Остальное сказала мне его кровь. А кровь не лжет и не лукавит. Еще вина?
Бутылка вопросительно замерла в воздухе.
— Пожалуй, не откажусь. Букет просто великолепен, — иерарх расслабленно откинулся в кресле, пока бокалы наполнялись вновь. — Но вот одно мне не совсем ясно: как Нариман умудрился погибнуть, а перед этим еще и обзавестись здесь потомством?
— Экзарх, как он обзавелся потомством, как раз ясно. Процесс общеизвестный: пестики, тычинки, — слегка ухмыльнулась королева вампиров, потянувшись за бокалом. — А пересечь границы государства тому, кто пересекает границы миров, сами знаете, не проблема. Нариман восстанавливался довольно долго — Силы здесь ему катастрофически не хватало, а наши Источники для него слишком уж… специфичны. Феникс рвался домой. Нет, не на Каэрос, где от его дома остались одни обугленные руины. Не туда, где Арман, ставший королем проклятых руин, продолжал искать исчезнувшего конкурента, чтобы уничтожить. И не в тот мир, куда собирался поначалу. Он мечтал воссоединиться с родными в новом безопасном мире. Или хотя бы что-то о них узнать и передать весточку, что жив. Близкие, скорей всего, давно сочли его погибшим, и эта мысль была ему невыносима. Но он понятия не имел, где оказался, а без координат входа-выхода вся Сила этого мира не помогла бы ему открыть самый простой портал. Мы тут ничем не могли помочь, а обращаться на сторону, пока не в Силе, он сам опасался. Нариман начал сбор информации самостоятельно, и начал его с иерархии этого уровня реальности. В попытках найти путь домой он объездил полмира. В одной из этих поездок он и встретил женщину, обладающую нужными сведениями. Веру Тимохину, из рода, если мне не изменяет память, Ренн-ирр-Лассар. Ту, которая станет ее матерью.
Взгляды нелюдей оптическими прицелами пересеклись на Полине.
— Ее он так и не увидел, — с легким сожалением бросила Роуэнн, поудобнее устраивая крылья. — Пока Нариман искал информацию, Арман нашел его. В последний раз мы виделись, когда он собирался вернуться в Каэрос, чтобы дать бой узурпатору на родной земле. Там у феникса было немного шансов на удачу, но здесь их не было совсем. Больше всего он опасался, что может пострадать Вера. От бессилия и невозможности защитить свою женщину Нариман был в ярости. Чтобы не втянуть ее в свою войну и не подставить под удар, ему пришлось исчезнуть, оставить ее, хотя это противоестественно для самой их природы. Переступая через себя, он попросил, чтобы его отвели туда, где нашли. Его последними словами было…, — королева ненадолго замолкла, погружаясь в воспоминания. — «Все должно закончиться там, откуда начиналось. Нам двоим во всей ветви слишком мало места, останется только один. Если это буду я — скоро увидимся, на том же месте». Он предполагал, что может погибнуть, экзарх, но шел на это осознанно и знал, ради чего шел. В случае победы он собирался вернуться за Верой. Но он больше не вернулся. Кровь его замолчала еще в ту ночь и молчала много лет. До сегодняшнего дня.
— Это означает, что Нариман мертв, — скорее утвердительно уточнил Андрей.
Роуэнн кивнула, неподвижно держа в руке почти опустевший бокал. Взгляд огненных рубинов снова скользнул по бессознательной девушке.
— Мертв, экзарх. Его кровь и дух продолжаются в ней. И долг жизни, который Нариман имел передо мной, теперь за ней.
Немногие бы заметили, как стальные глаза иерарха на мгновение потемнели и вспыхнули, отражая язычки пламени. Само пространство, казалось, сгустилось и застыло, замкнув собой время.
— Долг жизни? — вопросительно изогнул бровь маг, задумчиво покачивая бокал. — С каких это пор дети отвечают за родителей, которые погибли еще до их рождения, и когда эта девчонка успела задолжать Малкавиэйрам?
— Ничего личного, всего лишь замысловатая игра кровных связей, — пожала плечами королева. — Мы — не целители, а убийцы. Чтобы спасти жизнь Наримана, у меня был только один вариант. И вам известно, какой.
— Дать ему свою кровь, — прищурился маг, с удовольствием глотнув вина. — Что тут скажешь, весьма предусмотрительно — сделать феникса не только безопасным, но абсолютно верным и зависимым.
— Признаюсь, это был один из ключевых моментов, — согласилась Роуэнн, небрежно отбрасывая с лица прядь серебристых волос. — Если бы не моя кровь, долг бы не возник. Но феникс бы не выжил, а эта человечка никогда и вовсе не родилась бы на свет.
Высший беззаботно ухмыльнулся, но взгляд серебристо-стальных глаз оставался хищным и собранным. Видимая расслабленность и небрежность иерарха могла ввести в заблуждение кого угодно, но не бессмертное существо с многовековым опытом за крылатыми плечами. Сейчас, когда долг перед родом Ивашиных был погашен, у королевы оказались развязаны руки и появилось пространство для маневра. Человек с такой кровью, как Полина Оррест-Лассар — слишком желанный трофей для любой из сторон, Андрей не был наивным глупцом, чтобы не понимать этого. Как и игнорировать тот простой факт, что ночная королева не упускает шансов и не теряет преимуществ. За те мгновения, пока наполнялся бокал, сознание мага с огромной скоростью просчитывало ходы, варианты и массивы вероятностей. Игра на чужом поле, поединок воли и разума, сила против силы, один изощренный сверхчеловеческий интеллект против другого, опыт многих поколений и разных миров — против опыта тысячелетий. Со стороны могло казаться, что маг и вампир ведут приятельскую беседу за бокалом вина. Но под многочисленными масками и налетом цивилизованности таились два сильнейших хищника, осторожно кружащих друг против друга в ожидании малейшей ошибки или слабости. Отступать от желанной добычи просто так никто не собирался.
— Не стоит объяснять мне прописные истины, э`ринн Ровена, — в бархатистом голосе мужчины появились нотки легкого разочарования. — В отличие от человечки, я прекрасно знаю Законы. Передо мной она имеет не меньший долг жизни, чем перед вами. И не наследный, а самый, что ни есть, прямой. И долг плоти — исцелить ее раны и вернуть к физической полноценности стоило мне серьезного труда и нескольких миллионов единиц Силы. С таким долгом человек не расплатится никогда, даже если загнать в кабалу всю его родню, вплоть до пятнадцатиюродных дядюшек и их двадцатиюродных внучатых племянников. Мои права на девчонку подтверждает моя Печать. Мне жаль, э`ринн, но со своими притязаниями вы несколько опоздали.
Ни в голосе, ни во взгляде мага не было и тени сожаления. Но Роуэнн этого и не ждала.
— Экзарх, я со всем уважением к вашим правам и чужим долговым обязательствам, — в чарующем голосе, звенящем колокольчиками, прозвучала едва заметная ирония. — Но ваш век недолог, плоть склонна к старению, а могущество — мимолетно и преходяще. На моей стороне один весомый фактор — время. Я могу себе позволить такую роскошь, как ожидание.
— Человеческий век еще короче, — равнодушно пожал плечами Ивашин, скользнув нечитаемым взглядом по хрупкой фигурке человечки.
