— Папа подарил мне такого же медведя, когда я потеряла малыша, — шепчет она, и мой взгляд возвращается к медведю.
Я целую её в макушку и вдыхаю самый ароматный запах, который мог только существовать. Думаю, что это что-то ягодное, напоминающее радужное лето. Но я быстро прихожу в себя, потому что нам нужно уйти из этого места, мне жаль, что я выбрал этот путь.
— Мне жаль, Али.
Алисия отстраняется от меня, но держит за руку, её взгляд пробегается по моему лицу, и она слабо, но улыбается.
— Спасибо, Джастин. Ты заставляешь меня забыть обо всём плохом.
Я хочу притянуть её к себе и поцеловать, но вижу, что она сейчас в другом состоянии. Это сейчас не главное.
— Мне больше нравится видеть на твоём лице улыбку, — она дарит мне нежную улыбку, и я сдерживаюсь от порыва поцеловать её.
Но я замираю, когда её взгляд опускается к моим губам, этого не должно было произойти, потому что я надеялся на это, только после нашей третьей встречи. Взгляд Али медленно перемещается к моим глазам, она смотрит на меня, и я могу заметить, как её зрачки расширяются. Я сжимаю челюсть, потому что это заставляет меня захотеть поцеловать её.
— Джастин.
Тихий голос Алисии зовёт меня, поэтому я касаюсь её нежной кожи на лице и притягиваю её к себе. Она облизывает губы, и от меня не уходит то, что меня это возбуждает. Мы так близко: касаемся лбами и наши губы в несколько сантиметрах. Я касаюсь её губ, которые заставляют меня забыть о том, что мы стоим на улице. Она проводит своим язычком по моим губам, и я ловлю его. Это возбуждает меня настолько, что я чувствую, как становлюсь твёрдым. Мои руки ложатся на её талию и притягивают ближе, пока мои губы сминают её, она обнимает меня, держась на плечи. Это чувство, которое я испытывал, когда мои песни исполнялись и нравились публике, когда я заканчивал книги и выставлял их на продажу, когда я выходил из самолёта и видел всё то, что создал Бог. Чувство наполнения, идеальности и множество эмоций, которые заставляют меня верить в то, что я существую.
Я останавливаюсь, когда чувствую, что её тело дрожит. Мой взгляд адресован её губам, которые несколько секунд назад целовали мои. Когда я смотрю на Алисию, то она закусывает губу и тепло улыбается, это всё то, чего я хотел от сегодняшнего дня. Я выгляжу, наверное, потерянным, потому что это выбило меня из себя. Это настолько чувственный поцелуй, что я хочу повторить его.
— Хочешь домой?
Алисия улыбается и даёт отрицательный ответ, поэтому я знаю, что сделаю следующим. Я целую её, но уже могу соображать; её руки касаются моего лица, а потом перемещаются на плечи. Хочу забрать её, как рождественский подарок.
— Поехали ко мне?
На мой вопрос Алисия просто целует меня — это лучше того, чего я ожидал. И я понимаю, что она совершенна в моих руках, она идеально подходит мне, поэтому я беру её на руки и несу в свой дом.
Моё маленькое чудо.
Скажи мне
«Может быть, прошли годы с тех пор, как я в последний раз искренно улыбалась. Может быть, прошли годы с тех пор, как я хотела стать частью чего-то. Скажи мне, что это нормально: быть счастливой теперь, потому что сейчас я счастлива. Скажи мне, что это нормально»
Я наблюдаю за тем, как Джастин разжигает камин, он иногда смотрит на меня, и я понимаю, что улыбаюсь. Сижу на просторном и дорогом диване, укутанная в тёплый плед, и смотрю на мужчину, который сделал этот день настолько красочным, что я и в жизни не могла представить то, что могу испытывать такие эмоции.
— Я никогда не пробовала вино, — замечаю, что Джастин улыбается, и мне нравится наблюдать за этим. Он такой красивый, что я боюсь потерять бдительность.
— У тебя, возможно, будет второй ротгазм.
Джастин пожимает плечами, но я вижу его улыбку. Когда он разжигает камин, то садится позади меня и притягивает к себе. Я удобно устраиваюсь между его ног и откидываюсь назад, упираясь в его твёрдое тело. В моих руках бокал вина, поэтому, когда мы с Джастином переглядываемся, я делаю глоток и хмурюсь.
— Ну и как? Можно пить? — спрашивает Джастин, утыкаясь в мою шею, его дыхание заставляет меня нервничать, потому что это приятные ощущения, которые я никогда не испытывала.
— Да, определённо, — я улыбаюсь, когда его губы сталкиваются с моей шеей.
Я вздрагиваю, когда его губы оставляют поцелуй на моей шее, а потом он делает глоток вина, и я могу расслабиться на некоторое время. Думаю, что моё тело до сих пор дрожит после нашего поцелуя, который был настолько эмоциональным, никогда такого я не чувствовала.
— Тебе тепло? — интересуется Джастин, его рука обнимает меня за талию, и я смотрю на него.
Если было бы возможно, то я бы растаяла, потому что то, как он смотрит на меня — заставляет забыть обо всём. Но сейчас я задаю себе вопрос: правильно ли улыбаться, когда моего ребёнка нет? Это такое странное ощущение. Я знаю, что по возвращению домой буду ужасно чувствовать себя, потому что я войду в свою комнату и лягу в кровать, которая напомнит мне об ужасном дне.
— Мне хорошо, — отвечаю я и улыбаюсь, хочу насладиться этим моментом.
— Я хотел бы, чтобы ты осталась.
Я улыбаюсь, потому что тоже хотела бы остаться, но я не думаю, что готова к тому, чтобы спать с ним в одной кровати. Мы можем, конечно, ночевать в разных комнатах, но зная, что он рядом, смогу ли я сдержаться?
— Моя мама этого не одобрит, она знает, что у меня из друзей только Шона.
— Я совсем забыл, что ты маленькая.
Я смеюсь, ставя бокал на столик, и обратно возвращаюсь к Джастину. Он обнимает меня двумя руками и целует в висок. То, как он прикасается ко мне, заставляет задуматься о Гарри, потому что я не помню с ним таких моментов. Гарри был первым, и я думала, что будет последним, потому что я решила для себя, что это не для меня. Но, когда появился Джастин, я поняла, что это будет сложно.
— Тебя смущает разница в возрасте?
Джастин усмехается и шепчет отрицательный ответ.
— Тебя что-нибудь смущает?
Я чувствую, что все улыбки из нашего разговора убежали, потому что Джастин напрягается всем телом, но потом расслабляется и отвечает:
— То, насколько ты сильная.
Его слова говорят о том, что я действительно сильная, но так ли это на самом деле?
— Когда я очнулась в больнице, то поняла, что что-то не так. Воспоминания стали возвращаться ко мне, и так я поняла, что потеряла ребёнка. Меня пытались вернуть в чувства, говорили, что такое бывает, но я не верила. Я оберегала его, никому не говорила, только Гарри. Он отец, и я подумала, что он должен знать. Когда меня привезли домой, и я зашла в комнату, то у меня случилась третья паническая атака. Я до сих пор ложусь в кровать, надеясь, что проснусь, и всё будет хорошо. Так что, я не сильная.
