Когда у нас был лживый ужин, я так привык называть его, простите уж, то Шона рассказала мне о том, что переживает о своей жизни. Она думает, что не сможет дожить до момента, как я получу эту компанию. И это было грустно слушать, с одной стороны.
— Да, она рассказывала об этом. Как она чувствует себя?
— Эм, нормально, — она запинается, а потом спрашивает: — Когда она успела рассказать тебе?
— Когда мы ходили на лживый ужин, Али, — улыбаюсь я.
Когда мы заканчиваем разговаривать, то время показывает начало третьего, поэтому я принимаю душ и ложусь спать. Перед сном я думаю о том, что Алисия чувствует хорошо себя из-за нашего разговора. Я рад, что могу оказать ей такую поддержку, в которой она нуждается больше всего.
* * *
14 января 2017 год.
В Нью-Йорке солнечно — это поднимает мне немного настроение, потому что после вчерашнего ужина оно у меня подпортилось. Я, наконец-таки, понял, какую ответственность отец перекладывает на мои плечи, я не помирился с Холли, но не особо и желал-то этого. Она была капризной девчонкой, поэтому я никогда бы не смог этого понять. Её смену настроения и грубость.
Сегодня у меня должен пройти день в моём будущем офисе, отец сказал, что мне нужно познакомиться с некоторыми партнёрами и разобраться в документах, которые перейдут ко мне в руки. Кстати, это должно произойти только через год, но мы начинаем готовиться прямо сейчас, потому что это всё серьёзно. Когда мне исполнится двадцать семь, то я перееду в Нью-Йорк, и мне придётся забыть о том маленьком городе, надеюсь, что Алисия всё ещё будет со мной.
Мысли о ней придают мне каких-то новых сил, которые я никогда не чувствовал. Я ощущаю себя уверенней, не знаю, благодаря это Алисии или моим стараниям, но я искренне верю, что это из-за Али. Она чудесная девушка, которую я всегда хотел. Мне нравится, что нужно будет научить её тайской кухне, потому что она просто обязана знать её. Я готов расцеловать её от мысли, что она что-то сделает для меня.
Когда я вернусь, то собираюсь сразу же встретиться с Алисией, и совершенно плевать, сколько будет времени, потому что я слишком соскучился. Я понимаю, что прошло всего некоторое время, как мы познакомились, но, мне кажется, что мы очень близки с ней.
Стараюсь не отдаляться от работы, потому что моему отцу не понравится это. Сейчас я нахожусь в своём будущем кабинете, и я готов поспорить, что здесь очень пусто. Я пытаюсь сейчас разобраться в наших основных клиентах, которые важны для нас. Отец говорит мне, что мы не должны их потерять, поэтому я стараюсь разобраться в этом дерьме. Если вы ещё не поняли меня, то я не хочу работать в компании отца. Моей мечтой всегда останется — уехать куда-нибудь подальше от большого города, обзавестись любящей семьёй и наслаждаться жизнью. Это то, чего я поистине хочу.
Время проходит настолько быстро, что я чувствую себя выжатым, как лимон. Знаю, что сравнение так себе, но я больше ничего не могу сказать. Не привык я жаловаться, но мне бы хотелось сейчас лечь в кровать, если быть честным. А если быть откровенным, то лежать в кровати с Али, обнимая её и целуя. Это единственные мысли, которые меня сегодня поддерживали. Если бы не они, я не знаю, что со мной было бы.
Я получаю сообщение от Алисии и откидываюсь на спинку мягкого сиденья.
Можешь позвонить мне?
Я сразу же набираю её номер, потому что это, может быть, что-то очень важное. Но потом я понимаю, что всё равно бы позвонил, насколько бы это было бесполезным. Я знаю, что она нуждается в разговоре.
— Привет, — устало приветствует меня Али, и я сразу же хочу подхватить её на руки и обнять.
— Привет, как ты? Я не смог позвонить тебе днём, так как были дела, но сейчас я свободен.
Выключаю ноутбук и прикрываю на мгновение глаза.
— Сегодня я помогала собрать некоторые вещи для Шоны в больницу, сейчас поеду домой.
Я понял, что у Али тоже был сегодня трудный день, как и у меня. И, знаете, я переживал за Шону, потому что понимал, насколько она важна Алисии. Они словно сёстры. И я благодарен Шоне за то, что она рядом с Али, когда меня нет.
— Когда состоится операция? — поинтересовался я.
Несколько секунд Алисия молчала, но я не думаю, что это из-за того, что она забыла. Она просто пытается поверить в то, что скоро пройдёт операция. И Шона либо не сможет выдержать операцию, либо будет вставать на ноги слишком медленно.
— Завтра. В два.
— Завтра я буду уже дома и буду рядом с тобой, — я слышу, как она улыбается, и внутри меня разливается тепло, которое говорит мне о том, что я правильно всё делаю.
— Спасибо. Что там с тем, куда мы сможем сходить, когда ты приедешь?
Я закусываю нижнюю губу, потому что, если честно, не хочу куда-либо идти. Мне хочется немного отдохнуть от этой напряжённой атмосферы, обнять Алисию и просто быть рядом.
— Ох, я подумал, что лучше мы посидим дома у меня. Не хочу никуда идти, хочу держать тебя в своих руках и целовать, — улыбаюсь, представляя Алисию.
— Соскучился? — спрашивает она, и я удивлённо вскидываю брови.
Тяжело выдыхаю, успев услышать улыбку.
— Слишком сильно для двух дней.
Алисия тихо смеётся, и я широко улыбаюсь, люблю, когда она так делает. Али такая милая, когда пытается не смеяться, она думает, что не может это делать, но она нормальный человек. Да, внутри неё множество ссадин и ушибов, но она может смеяться и улыбаться.
— Ты будешь должен мне поцелуи за все эти дни, — говорит она, и я смеюсь.
— О-о-о, можешь не переживать по этому поводу.
— Обещаешь? — тихо спрашивает Али.
Несколько секунд молчу, потому что представляю, как держу её в руках, целую и обнимаю. И это выглядит слишком идеальным, поэтому я сразу же отвечаю:
— Обещаю.
Ты рядом
«Когда тебя нет рядом, листья кажутся мёртвыми, земля — пыльной и грязной»
Надеюсь, моё новое сердце будет любить тебя так же, как старое, потому что я очень люблю тебя.
Знаете, по утрам просыпаться всегда трудно, я думаю о прошлом и размышляю о том, что сделала не так. Но сегодня, когда я получила это сообщение от Шоны, я разрешила себе немного поплакать. Потому что я только сейчас поняла, насколько всё серьёзно. До этого я даже не задумывалась настолько глубоко. Могла поразмышлять, да, не спорю, но никогда не принимала это близко к сердцу.
У неё будет новое сердце.
Лёгкая улыбка появляется на моём лице, потому что я понимаю, что боюсь потерять её. Если это случится, то я не знаю, что мне делать. Кажется, панические атаки никогда не прекратятся. Но я всегда позволяла себе верить в лучшее, даже тогда, когда потеряла малыша.
