Джастин целует их в лоб, а потом берёт на руки, и я широко улыбаюсь, видя это. Когда он переводит на меня взгляд, то подмигивает мне и подходит, оставляя лёгкий поцелуй. Малыши сразу же начинают смеяться, и Джастин отпускает их, чтобы дать время насладиться друг с другом.
Лоуи и Виет убегают на задний двор, а мы с Джастином остаёмся наедине.
— Ты счастлива быть здесь?
Около года назад мы переехали во Флориду, чтобы я смогла проходить обучение в университете. Я думаю, что архитектор — это то, чего я хотела в четырнадцать лет. И я не жалею, что учусь, получая образование. Я горжусь собой, потому что я смогла встать на ноги и жить дальше.
— Да, милый.
Я действительно счастлива, даже не смотря на то, что никогда об этом и не мечтала. Я думала, что всегда буду такой: несчастной и грустной, а потом все прошло. Джастин действует на меня как обезболивающее.
— Киан сегодня приедет на ужин?
Интересуюсь я, наслаждаясь объятиями своего любимого мужа. Мы поженились в том же году, когда я пришла в себя. Это было скромно, легко и прекрасно. Я помню тот день, и никогда его не забуду.
— Да, посадка будет через два часа.
Киан изредка приезжает к нам, потому что я пообещала, что никогда не брошу его. Сейчас, когда прошло столько времени, мне кажется, что мы все уже смирились с тем, что Холли умерла, но на самом деле это не так. Я думаю о ней и никогда не забываю. Господи, она была такой сильной и почему-то на последнем этапе сдалась. Так больно об этом говорить и вспоминать, но теперь я могу это сделать и не сломаться.
— Он не против тайской кухни?
Джастин улыбается.
— Даже если против, я сделаю так, что будет «за».
* * *
— Дядя Киан! — кричит Лоуи и бежит встречать бедного Киана, который ужасно устал.
Мы с Джастином поднимаемся с дивана и идём навстречу к нему, чтобы хоть как-то спасти от малышей.
— Привет, парни, — он садится и обнимает каждого. — Я так давно вас не видел.
Когда мальчики успокаиваются, то Киан с Джастином пожимают руки, а я крепко обнимаю его. Пока мой муж помогает ему с вещами, я показываю комнату, где он проведёт некоторое время.
— Голоден? — спрашиваю я, осматривая парня, который нисколько не изменился.
Киан осматривает комнату и кивает, останавливая свой взгляд на мне.
— Ты изменилась, теперь чаще улыбаешься.
Я киваю ему и слышу, как мальчики бегут в комнату.
— Папа просил передать, что может всё остыть, пока вы тут разговариваете, — говорит Лоуи и смешно жестикулирует руками, от чего я улыбаюсь.
— Сейчас придём, — после моих слов он убегает, и я поднимаю взгляд на Киана.
— Им уже пять, да?
Я киваю, и Киан грустно переводит взгляд с меня на свои руки. Несколько секунд мы проводим в тишине, а потом я вижу, как Киан поднимает голову и улыбается.
— Ну что, пойдём? — он обнимает меня, и мы спускаемся на первый этаж, направляясь на задний дворик.
Когда мы выходим на природу, то я ощущаю свежий воздух и замечаю, что мальчики уже сидят за столом и ждут, пока мы все сядем. Киан садится между мальчиками, а мы с Джастином напротив них.
— Итак, что это? — улыбаясь, спрашивает он.
Я хочу ответить, как Джастин перебивает меня:
— Массаман карри, здесь добавлено немного кокосового молока и жареного арахиса. Поймёшь, когда попробуешь.
Киан с опаской смотрит на меня, и я киваю. Когда-то я заставила Холли попробовать тайскую кухню, и ей она ужасно понравилась. Поэтому сейчас я ждала ответ от Киана и надеялась, что ему понравится.
Когда Киан пробует, то его брови сначала хмурятся, а потом взлетают вверх, из-за чего мальчики начинают смеяться. Я улыбаюсь, и мы начинаем трапезу, разговаривая о настоящем. Признаться, я скучала по Киану, мне давно хотелось увидеть его, посмотреть в глаза и в сотый раз сказать, что всё хорошо.
Когда мы заканчиваем ужинать, Киан помогает мне убрать со стола, а Джастин укладывает Лоуи и Виета спать.
Я боюсь с ним заговорить, но когда иду за бокалами, чтобы помыть их, то замечаю, как Киан опускается на ступеньки и грустно смотрит вдаль.
— Эй, тебя настигла тоска? — спрашиваю я, присаживаясь рядом.
Киан улыбается и смотрит на меня.
— Я пытаюсь быть тем, каким бы хотела увидеть меня Холли.
Я беру его за руку и сжимаю, не знаю, что этот жест обозначает, но мне становится лучше.
— Холли была моей маленькой девочкой, — шепчет он, и я вижу, как по его щеке скатывается боль.
Я вспоминаю её чёрные волосы, меткий взгляд и дружелюбную улыбку. Я вспоминаю её плохое настроение, её сарказм и то, как она улыбалась. Я вспоминаю её иногда, чтобы понять, что прошлое от меня далеко.
— Я не верю в это даже спустя пять лет, Али, — он вытирает слёзы и смотрит на меня, — но я вижу, как ты стараешься, спасибо за это.
Я киваю и продолжаю его слушать.
— Холли как-то сказала мне, что ты самая лучшая. Если честно, я даже и не знал, почему. Но теперь, я вижу, сколько ты внесла в этот мир. Я знаю, сколько ты потеряла, чтобы обрести счастье. И нет, я не хочу сказать, что ты самая лучшая, потому что для меня этим человеком останется Холли, я просто хочу сказать, что ты сильная и умная для своих двадцати четырёх лет.
Я смотрю на Киана и мне хочется плакать, потому что я испытала столько боли, что забыла от этом и не хочу вспоминать.
— Холли говорила, что ты очень добрая, что ты помогла справиться со многими ситуациями. Жаль, что она не могла помочь тебе в ту секунду.
Его слова настолько правдивы, что моё сердце начинает вспоминать всё по отрывкам.
— Когда я узнала, что моего ребёнка убили, я была потеряна. Знаешь, очень легко спутать заботу и предательство. Мама мне делала чай на ночь какой-то определённый срок, и мне до сих пор стыдно, что я раньше не смогла догадаться, что это вовсе был и не чай. Но самое обидное, что об этом знал и Колл, и Шона, и они не были против. Господи, я столько мучилась из-за этого! Я думала, что это моя вина, чёрт возьми.
Я останавливаюсь, потому что понимаю, что плачу. Это больно. Вспоминать прошлое и тех людей, которые подвели меня.
Самое обидное, с чем я столкнулась, это с предательством Шоны. Я никогда не думала, что она смогла бы причинить боль, но она сделала это. Когда я смотрела на неё, то у меня был один вопрос: «почему так больно?». Почему было так больно, зная, что ты старался для этого человека? Я так любила её, так оберегала. Чёрт возьми, я помню день операции и как молилась каждую секунду. Шона, мне так больно.
— Ты не пробовала простить их?
