Я опускаю взгляд.
— Я не готова к этому, может, через несколько лет, когда я смогу понять их. Но не сейчас, Киан. Это действительно сложно, и я не могу объяснить.
Мы некоторое время молчим, наблюдая за звёздным небом. Я думала раньше, что могу доверять своё сердце семье, но это оказалось ошибкой. Самое ужасное — понять, что предательство находилось рядом, но я была слишком слепа.
— Как родители Джастина?
Я улыбаюсь, не потому что у меня вдруг поднялось настроение, а потому что так лучше.
Неужели, они больше не родители Холли?
— Хорошо. Отец Джастина подарил нам этот прекрасный дом, он благодарит меня и извиняется за всё, что между нами было. Мы лично с ним не разговаривали, на самом деле, да и мне страшно. А мама стала замкнутой, она редко общается с нами, её можно понять.
Киан отпускает мою руку и достаёт какой-то футляр, протягивая мне:
— Холли сказала, чтобы я отдал тебе это, когда ты будешь счастлива.
Я с опаской открываю футляр и вижу цепочку с надписью «семья», и мне становится больно, как никогда. Я сдерживаю слёзы, пытаюсь как-то прийти в себя, чтобы сказать хоть что-то, но у меня не получается.
С грустью в глазах я кладу голову на плечо Киана и тяжело вздыхаю. Несколько минут мы сидим в тишине, и я наблюдаю за спокойствием ветра. Раньше мне хотелось стать свободной, чтобы улететь туда, куда я хочу. Но сейчас всё изменилось.
— Пойдём спать, ты замёрзла, наверное, — Киан помогает мне подняться, и мы идём в дом.
Когда мы желаем друг другу спокойной ночи, я иду в комнату мальчиков. И улыбаюсь, когда вижу, как мило спят мои ангелочки. Я целую каждого в лоб и шепчу «спокойной ночи», перед тем как уйти.
— Всё будет хорошо.
Когда я захожу в спальню, то Джастин сидит на кровати и смотрит на меня.
— Я слышал ваш разговор, — он поднимается и подходит ко мне, — знаешь, я тоже иногда думаю о Холли. И мне трудно, но я знаю, что ему хуже.
Я киваю, потому что он прав.
— Сегодня был тяжёлый день, давай спать? — шепчу я, когда Джастин целует меня в лоб.
Он кивает и берет меня за руку, подводя к кровати.
— Сядь, пожалуйста.
Я выполняю эту просьбу и сажусь на край мягкой кровати.
— Позволь мне позаботиться о своей жене.
Я улыбаюсь и позволяю Джастину снять с меня узкие джинсы. Чувствую дрожь, когда он целует меня выше колена и замираю на мгновение. Он оставляет поцелуи ниже и снимает до конца низ одежды. Целует меня нежно в губы и поднимается, расстёгивая блузу из лёгкой ткани. Он смотрит на меня шоколадными глазами, прям как в первый день нашей встречи, и я таю. Его пальцы медленно кружат на моём животе, поднимаясь вверх, он начинает щекотать меня, и я падаю на кровать, заливаясь смехом.
— Перестань, Джастин! — кричу я, но понимаю, что нас могут услышать дети, и говорю уже тише, — пожалуйста.
Джастин останавливается только тогда, когда видит на моём лице слёзы от смеха. Я срочно нуждаюсь в воздухе, поэтому приподнимаюсь и опираюсь на грудь Джастина, улыбаясь.
— Ты хочешь моей смерти, — говорю я, поднимая взгляд на него.
Джастин лишь улыбается и целует меня в губы, нежно обнимая.
— Алисия Бибер, я безмерно счастлив с тобой. Я знаю, что нам пришлось многое пройти, но оглянись, дорогая, посмотри, сколько всего теперь у нас есть. Наша семья настолько крепкая, дружная и настолько она пропитана любовью, что я не знаю, кого благодарить. Не знаю, что нас ждёт впереди, но давай проживём эту вечность вместе? Если согласна, то скажи, что любишь меня.
Я смотрю на своего любимого мужа и не могу поверить в то, что не буду плакать перед сном. Не могу поверить, что завтра мне есть для кого готовить завтрак. У меня есть мальчики, которым нужны забота, любовь и уважение. Я очень хочу, чтобы они выросли у меня прекрасными мужчинами и когда-нибудь смогли помочь кому-нибудь, кто нуждается в этом. И сложно поверить в то, что я счастлива.
— Я люблю тебя, дорогой, — я целую Джастина и сжимаю в руке цепочку, забывая обо всём плохом.
Если обернуться назад и посмотреть на все мои ошибки, я бы не стала ничего менять, потому что сейчас могла бы не быть здесь в это мгновение.
