Она все еще не знала, отчего Рельсы так к ней отнеслись, за что так на нее обозлились. Быть может, изначально все это затевалось Каролиной и Кэтрин, как глупая шутка, как возможность самоутвердиться...
Но причины и неважны. Они зашли слишком далеко. Они причинили ей слишком много вреда, и одним богам известно, сколько еще готовы сделать, лишь бы не позволить княгине отомстить им.
И они окончательно ее разозлили.
Пожалуй, последнее станет роковой ошибкой. Ведь впервые в жизни Мирна поймала себя на том, что ненавидит кого-то. Искренне. Всем сердцем.
И эта ненависть наполняла силами, придавала храбрости, уверенности. Княгиня чувствовала себя почти такой же всемогущей, как когда граф Фаулз подарил ей платье, и она на миг решила, что между ними может что-то случиться...
Но в отличие от того легкого и радостного чувства, это было довольно тяжелым. Чудилось, если позволить ему захлестнуть тебя с головой - никогда не избавишься от него, и будешь ненавидеть всех поголовно, всех без исключения, а не только тех, кто причинил тебе зло.
Мирна пообещала себе быть с этим ощущением поосторожнее, держать его в узде. По-хорошему было бы и вовсе сразу от него избавиться... Но, кажется, сейчас лишь искренняя злость и желание расквитаться с обидчиками позволили ей воспрянуть духом и начать действовать.
Они закончили, когда на горизонте уже зарябил рассвет. Совестно было, что Энни трудилась из-за нее всю ночь. У служанки уж слипались глаза, она выглядела ужасно сонной и усталой. Мирна не представляла, как после этого она еще целый день проработает в доме...
Не хватало слов, чтобы выразить всю свою признательность.
Без Энни, ей и надеется было бы не на что.
Она так расклеилась, Каролина ее довела, да еще и эти треклятые письма... Но вот пришла эта добрая храбрая женщина, утешила, хорошенько встряхнула, да еще и придумала такой замечательный план!
Нет, княгиня никогда этого не забудет. И ни за что не останется в долгу.
Они крепко обнялись, попрощались. Близилось утро, и служанке нужно было хоть немножко вздремнуть перед началом дня. Работа над платьями почти подошла к концу, и Мирна вполне могла закончить ее самостоятельно.
Сейчас она была ужасно рада, что няньки научили ее именно шитью, а не вышиванию, как настаивал отец когда-то.
Энни с Мирной условились, что встретятся, когда Рэльсы уедут на очередной прием в замке короля. И приступят к исполнению плана.
Княгиня спрятала новые платья глубоко в своих саквояжах, среди других вещей, и попробовала немного поспать. Впереди был тяжелый день.
Но глаза было не сомкнуть. Мысли не давали покоя.
Она с трудом представлял, как подступиться к проблеме. К кому обратиться. Ясно, что ей нужно к королю. Но к нему не просто попасть, да и что она скажет? Обвинит Рэльсов во всех бедах? Потребует, чтобы монарх ее содержал и пристраивал?
Она могла бы надавить, вызвать чувство вины за смерть отца... Но это грязный прием, который позже может ей самой аукнуться.
Может, обратиться к Лилиан? Она Рэльсов не чествует и сама прямо так и рвется вывезти княгиню из их дома. В ложе монарха принцесса чуть ли не начала ссориться с королем по этому поводу. Но Мирна сомневалась, что сейчас нужен скандал. Как бы ей ни хотелось отомстить Каролине и Кэтрин, в сложившейся ситуации нужно действовать осторожнее. Того и гляди, Лилиан так впряжется в борьбу за спокойствие княгини, что в пух и прах рассорится с будущей свекровью, и там уж останется только гадать, к чему это приведет, и что вменят в вину Мирне. Если вдруг свадьба на этом фоне сорвется, кто станет крайним? Над ответом и думать нечего.
А если... Если пойти к лорду Фаулзу?
Мысль ее испугала и смутила, впрочем... У него есть доступ к королю, и нет предвзятости к Рэльсам. Он мог бы выслушать Мирну и обличить ее просьбу к Кристофу в наиболее подходящую форму. Рациональную, честную, и все точно будет сказано без упреков и скандалов, как с Лилиан. Но согласится ли он? И на каких условиях? В последний раз лорд Грегор был с ней дружелюбен, даже мил. Но вся эта история с Виолеттой Стивенс вносила сомнения.
Мирне хоть и не удалось толком поспать из-за всех этих мыслей, сильно усталой она себя не чувствовала.
Видимо, открылось второе дыхание. Очень своевременно!
Утром, около одиннадцати, Рэльсы отправились ко двору. Никто из них и не подумал зайти к Мирне и предупредить ее об отъезде. Однако она видела через окно, как гордые Каролина и Кэтрин шагали к своим экипажам, а за ними неспешно следовали лорд Рэльс с сыном.
Энтони, правда, оглянулся на усадьбу, прежде чем садиться в экипаж, и как-будто даже увидел Мирну в окне, но отец дернул его за локоть и молодой лорд послушно сел с ним в салон.
Кучера крикнули лошадям громкое: «Ха!», - и вскоре два экипажа исчезли со двора.
Что ж. Пускай думают, будто победили. Мирна довольно скоро их разочарует.
Энни явилась к ней, как по часам, именно в тот момент, когда за экипажами закрылись ворота. Она помогла княгине собрать огненные волосы в красивую прическу и подправила мелкие недочеты на платье, которое Мирна решила надеть сегодня: бледно-зеленое, с лентами и оборками цвета морской волны и позолоченными пуговицами на торсе, аля жакет, с другого наряда, которые здесь довольно выгодно выделялись.
Сразу после приготовлений они выдвинулись в конюшню. Двигаться по коридорам усадьбы пришлось осторожно. По словам Энни, слуги пользовались отъездом хозяев и отдыхали, но старший дворецкий перерывов не делал и с самоотдачей старого пса следил за усадьбой. Неизвестно, сказали ли Рэльсы ему правду на счет ссоры с княгиней и поручили ли следить за ней, но осторожность еще никому не помешала.
Зато, когда они выбрались на задний двор, позволили себе ускориться и уже особо не прятались. Мирна беспокоилась, не заметит ли кто с ней Энни, и не появятся ли потом у нее проблемы, но служанка выглядела такой решительной... Едва ли она разделяла волнения княгини.
К тому же конюх уже был посвящен в план и, кажется, тоже не боялся поспособствовать «гостье». Он встретил двоих у самого входа в конюшню, предусмотрительно оглянулся, убеждаясь, что никто их не видел и, тем более, не шел за ними, и закрыл двери сразу, как только служанка с княгиней проскользнули внутрь.
Мирна почувствовала себя авантюристкой из приключенческого романа. Сердце так быстро колотилось!
- Спасибо вам... Спасибо за помощь, - вырвалось у княгини. Ей вдруг ужасно захотелось отблагодарить его.
- Я просто скажу, что ничего не знаю, - сказал конюх, проходя вдоль стойла, - что он мне сделает? Уволит? Тогда я ему долг ни в жизнь не выплачу!
И, как и Энни ночью, ухмыльнулся.
Конюх, низкорослый, бородатый и ворчливый старик чем-то понравился княгине, и, как и большинство простых людей, сразу почувствовал ее симпатию.
