– Эй, а для меня есть подарок? – повторил Роня.
Я удивилась.
– Пакет у тебя в руке.
– Пакет? – переспросил мальчик и рассмеялся. – Он у вас в руке. Большой, красивый. А у меня хренятина меньше наушника для телефона. Денег у вас совсем нет? Все на покупку брату потратили? Там подарочек для Кирилки? Суперский?
Я не успела ответить. С ловкостью юной обезьянки Роня выдернул у меня презент для его брата, бросил на пол свой и помчался в коридор, крича:
– Кириллу и так много сегодня достанется! В зале уже гора подарков образовалась. Обойдется сраной … которую вы мне принесли. Киньте пакет в общую кучу и жрите угощение, мамахен его по скидке купила. Ешьте наши уцененные суши, после недельного поноса они вернут стройность вашему жирному телу, станете Дюймовочкой-Дерьмовочкой!
Сказать, что я была шокирована, значит ничего не сказать. Я лишь радовалась, что праздник назначен на будний день и из всех членов нашей семьи присутствовать на нем смогла одна я.
Понимаете теперь, почему я не горела желанием видеть в зале Роню?
– Он определенно задумал каверзу с тортом, – продолжала Карина.
Я вынырнула из своих мыслей и попыталась ее успокоить:
– Наверное, торт стерегут люди.
– Извини, покину тебя на время, – сказала Кара, – только проверю состояние десерта.
Карина умчалась, а ее место заняла Светлана.
– Дашенька, скучаете?
– Нет, нет, – поспешно ответила я, – замечательный праздник!
Светлана прищурилась.
– Терпеть не могу детские дни рождения. Они похожи на битву под Полтавой. Причем в роли армии Карла двенадцатого обычно выступают хозяева, а их громит Петр Первый, коего представляют гости.
Я улыбнулась, Света на редкость деликатна. Сейчас она упомянула полтавское сражение и тут же подумала: «Вдруг Дарья понятия не имеет, кто и с кем дрался», поэтому сразу это пояснила.
– Похвалите меня за предусмотрительность, – продолжала дама, – я заперла дверь в бассейн, блокировала лестницу, которая ведет на второй этаж! Подростки любопытны, не хочется, чтобы они повсюду бегали.
– Отличная идея, – сказала я, – жаль, что она мне в голову не пришла, когда мы в первый год нашей жизни в Ложкине справляли именины Маши. Бассейна у нас, слава богу, нет. А вот весь особняк, включая мансарду, был доступен ребятам. Мда-а-а. У нас случилась не Полтавская битва, а баталия на реке Калке. Одноклассники Манюни являлись монгольским корпусом, а мы, хозяева, – объединенным русско-половецким войском. И как в давние времена сеча завершилась полной победой полководцев Чингисхана.
Светлана рассмеялась.
– Жду не дождусь, когда мальчики будут гулять в ресторане, а нам с Карой скажут: «Сидите дома, не портите нашу компанию».
У меня в сумочке запищал мобильный. Я вынула его и прошептала:
– Нина, что случилось?
– К нам приехала странная женщина, – зачастила наша домработница, а заодно и няня крохотной Дунечки, – я не знаю, что с ней делать. Она требует встречи с… э… Гангом… отчество забыла.
– Ганг – это река в Индии, – уточнила я, – если незнакомке туда надо, то ей следует ехать в аэропорт.
– Ганг – это имя, – возразила Нина, – только что звонили из администрации поселка, сказали: машина тетки стоит на дороге так, что никто проехать не может.
– Если она запарковалась у наших ворот, то проблем нет, – сказала я, – мы не в центральной части поселка живем, а в боковом переулке. В нем всего два дома: наш и Карины.
– Вот к ней-то гость протиснуться и не может, – уточнила Нина, – он пожаловался на нас в администрацию. Решил, что автомобиль у ворот принадлежит хозяевам особняка.
– Сейчас приду, – пообещала я и, объяснив Светлане причину своего ухода, поспешила в родные пенаты.
Глава третья
Подойдя к воротам, я увидела джип, за его рулем сидел парень. А в машине, которая не давала ему попасть к Буркиным, находилась женщина в свитере цвета взбесившегося апельсина, на нем красными нитками было вышито «Тоня».
Я постучала в окно.
– Чего надо? – огрызнулась незнакомка, опустив стекло.
– Ваш автомобиль закрыл проезд, – пояснила я.
– Улица общая, – буркнула тетка, прижав к уху телефон, – где хочу, там и останавливаюсь. Алло! Ванг Соломонович! Вы пообещали, что муж ко мне вернется, а он на лахудре женился! Это как понимать? Совесть у вас есть? Такие деньги взяли, и… Что? Ну… нет! Ой-ой-ой! Ванг Соломонович! Миленький!
Грубиянка бросила трубку на пассажирское сиденье и так отчаянно зарыдала, что мне стало ее жалко. Дама не хамка, просто у нее неприятности, вот она и ведет себя не лучшим образом.
Я спросила:
– Что случилось?
– Отстань, – простонала бедолага.
– Может, я смогу вам помочь? – не утихала я.
Владелица красной машины вытерла лицо рукавом пуловера.
– Мне осталось только повеситься.
– Ну, покончить с собой вы всегда успеете, – воскликнула я, – и лезть в петлю не лучшая идея. Есть способы поприятней.
– Чего? – удивилась дама.
– Рекомендую снотворное выпить, – посоветовала я. – Хотя тоже не очень красиво в гробу выглядеть будете, но все же лучше, чем удавленница. Они жутко страшные! Вас Антониной зовут?
Женщина шарахнулась в сторону.
– Вы… вы… та самая? Да? Норина?
– Нет, я Даша Васильева, – представилась я, – вы находитесь у ворот нашего участка. Сзади автомобиль, который не может проехать, а его водителя сейчас ждет на день своего рождения мальчик. Ему подарок получить хочется.
– Еще скажи, что и дом твой, – всхлипнула Антонина, заводя мотор.
– Да, – сказала я, шагая рядом с медленно отъехавшей малолитражкой.
Джип прокатил мимо нас и подъехал к дому Карины.
– Не ври! – прозвучало в ответ. – Особняк принадлежит Вангу Соломоновичу.
– Кто это такой? – удивилась я.
– Ванг Соломонович великий человек, он мог изменить мою судьбу, – прошептала женщина. – А если ты не Норина, то как узнала мое имя?
– У вас на свитере вышито имя – Тоня. Странно носить такую вещь, если ты Катя.
– Верно, – вдруг улыбнулась дама, – я Антонина. А вы правда владеете этим коттеджем?
– Да, – подтвердила я.
– Ванг Соломонович дал мне свой адрес, – грустно сказала Тоня, – он вообще-то только онлайн общается, но у меня особый случай. Я приезжала сюда месяц назад с его разрешения. Сейчас явилась без предварительной договоренности, а Ванг Соломонович…
