Паника накрыла как покрывалом, и я едва удержался, чтобы не вскочить и не побежать. И если бы так поступил, то проиграл бы окончательно и безоговорочно. Тварь бы учуяла, кинулась по следам. А я бы долго не выдержал.
За мгновением тишины последовал звук разорванной струны, близкий и громкий, угрожающий. И в следующий миг на крыше здания через дорогу тускло блеснул металл. Над головой зашуршало, и монстр тяжело приземлился прямиком во дворе особняка, размашисто ударил когтями по камням в месте, где лежало кольцо. Раздался скрип и визг, посыпались искры и разлетелись мелкие осколки, пыль. А когда все улеглось, стало видно, что страж сидит на корточках и суматошно шарит руками по камням. Глаз с чудовищной скоростью мечется, пытаясь найти ускользнувшую жертву.
– Ну же, – шепнул я, – работай!
Тварь медленно разогнулась и со скрипом повертела головой. Я замер, вжался в землю как мог. И с ужасом понял, что ужасный глаз меня отыскал, зрачок вновь сузился.
Металл тяжело звякнул о камни, существо сделало первый шаг. Помедлило и сгруппировалось для прыжка, продолжая пристально сверлить меня взглядом. Выставило вперед когти, как бы намекая на то, что произойдет дальше.
– Ну же! – уже не скрываясь, крикнул в отчаянии я.
И будто услышав, дрогнула земля. Машина в глубине особняка поначалу притихла, словно от удивления, пульсация сбилась с ритма. А затем волна в Изнанке ударила опять, да так мощно, что я взвыл от боли. Но и сквозь слезы, кровавую пелену увидел, что страж так и не прыгнул. Замер. Застыл. И немного опустил голову. А глаз панически заметался в орбите.
Второй удар.
Дым над головой твари стал гуще. По рукам и ногам побежали мелкие искры, злобно впиваясь в так похожие на переплетение вен нити черноты. Страж дрогнул и поднял руку, схватился за грудь чертовски человеческим жестом боли. Острые когти взвизгнули по нагрудной броневой плите, оставили борозды.
– Да сдохни наконец! – просипел я.
С третьим ударом волны искры превратились в чадное пламя, что разгорелось сначала вяло, а затем загудело и полыхнуло так, будто занялась болгова нефть. Причем ручейки огня, как червяки, вгрызались в плоть чудовища, стремились пожрать черноту.
И тогда тварь закричала. Не так, как мог бы человек, скорее это походило на низкий раскатистый гул. Монстр выгнулся, явно неспособный более куда-то идти или прыгать, словно в агонии принялся царапать грудь, отрывая пластины брони. Но когда сорвал кирасу, оттуда хлынуло пламя.
Четвертый удар подземного сердца прикончил монстра. Я ожидал взрыва, какого-то феерического действа. Но пламя будто сдуло с громким хлопком, страж замер посреди двора черным обугленным силуэтом – недвижимый, мертвый, пустой. Облака Тьмы в воздухе медленно растаяли, слизь больше не капала. А удары из-под земли вернулись к обычному ритму и мощности. Обжигающая боль, что терзала меня, отступила.
Вновь наступила тишина. Тяжелая. Гнетущая.
С трудом встав на колени, я долго не мог сфокусировать взгляд. Так и сидел – покачиваясь, отталкивая от себя набегающий грунт. И когда наконец сумел немного очнуться, сообразил: руки в крови, камни передо мной тоже. Из носа же и ушей вяло сочилось.
Похоже, крики, издаваемые тварью, являлись и боевым кличем, и оружием одновременно. Инфразвук точно присутствовал. Иначе откуда такой панический иррациональный страх? Нет, сама Тьма тоже влияла на эмоциональный фон, но и эта рвущаяся струна лупила по мозгам как молоток. Причем и на физическом уровне – сосуды-то лопались. Уверен, в древности от такого клича кто-то из противников стража накладывал в штаны, а у кого-то и сердце не выдерживало. Меня же спасло то, что Вестник, овладевший стражем, плохо справлялся с возможностями механизма.
Кстати, в последнем предположении я укрепился, когда монстр начал разрывать себя на куски. Почудилось, что он пытается избавиться не от огня, а от побегов черноты. Словно древний воин в какой-то момент обрел остатки разума, очнулся. И попытался бороться, вскрывал плиты, чтобы пламя добралось до средоточия Тьмы.
Но повезло, очень повезло. Если бы не решился прыгнуть к истекающему Изнанкой кольцу, если бы не сработала машина, мне несдобровать.
Поистине есть чему удивляться. Ведь считал, что стражи сгинули, а борьба с Тьмой в Изнанке – не более чем теория.
Я мотнул головой, отгоняя слабость и звон в ушах, шмыгнул носом и утер кровь рукавом. Затем с трудом встал и со странной смесью отвращения и уважения посмотрел на застывший за оградой силуэт. Металл спекся, потек, с обугленной фигуры сыпалась сажа. Жутко воняло горелым железом и почему-то паленым мясом. И казалось, будто останки стража таяли.
Присмотревшись внимательнее, я укрепился в подозрениях. Действительно, металлическая туша истончалась, как акварельный рисунок под действием воды. Артефакт дома затягивал ее в какой-то из своих карманных мирков, расслаивал. Совсем наверняка не пропадет, какая-то часть сохранится и тут, но от изначального останется немного.
Пора уходить. Так как я ощущал, как мрак шевелится вокруг. Просыпается, встряхивается. Под потолком грота, в нескольких особняках, в канализации. И очень скоро на охоту выйдут новые твари, привлеченные шумом и возней. И слабые, и более сильные.
Я одного-то едва обманул. Что делать, когда будет целая свора? Или придет тот, бестелесный? Лишь при воспоминании о той жути мурашки по коже.
Зябко поежившись, я отвернулся и сделал шаг по направлению к проспекту. Но остановился, когда за спиной раздался треск. Резко оглянулся, внутренне похолодев. Однако увидел лишь узкую ветвистую трещину, рассекающую шею и череп недавнего врага.
Хруст повторился, сухой и неприятный. Разлом дал ответвление, пересек глазницу. Оттуда выпало нечто круглое и черное, с металлическим звоном ударилось о камни, подпрыгнуло и покатилось прямиком к ограде. Предмет закатился под прутья и остановился в шаге от меня.
Глаз стража. Покрытый копотью, не светящийся и потому очень похожий теперь на человеческий, он лежал на земле, обращенный ко мне желтоватой радужкой и пустым черным зрачком. Поколебавшись, я вернулся и присел, разглядывая неожиданный подарок. Достал окуляр, и с его помощью увидел в глубине механизма сложнейшую теургическую вязь, невольно залюбовался как произведением искусства. Металл и стекло, хрусталь, сложные линзы, неизвестные материалы, филигранная механика.
Если не ошибаюсь, в одном из источников упоминалось, что некоторые из стражей умели бить лучами света, сжигали врагов одним взглядом. Обладал ли такой способностью встреченный одержимый, неизвестно, я не разбираюсь в сложных машинах. Но невольно затаил дыхание от созерцания кусочка древних технологий, невероятных и практически совершенных по сравнению с современным уровнем.
В глазу чувствовались остатки энергии Изнанки. Немного, крохи по сравнению с изначальным уровнем. Но замкнутых контуров, способных привести к взрыву или иным неприятностям, не обнаружилось. Как и Тьмы. Выгорела полностью.
