Неудивительно, что гностики, не защищенные селенитом, сходили с ума от близости Тьмы. Сойду и я, если не смогу победить, убраться из проклятого места. А уж Море с Олиффом приходилось хуже, так как не обладали селенитовой броней и вот уже много часов находились под воздействием Тьмы.
Сосредоточившись, я с трудом, но абстрагировался от голосов. Осторожно поднял руки и провел перед собой – за пальцами потекла рябь, будто я рисовал на поверхности густого желе. Мир подался навстречу, как ласковый кот, словно намекая: сделай из меня что-нибудь, сделай красиво.
Долго упрашивать не понадобилось. Схватив пальцами саму ткань Изнанки, я нарисовал первую печать, потом вторую, третью. Выстраивая подобие щитов, баррикад и стен, рвов с огнем и водой, колючек и копий. Эффективность такой защиты сомнительна против эманаций и Вестников, но на какое-то время задержит. Как говорит Старик, собираешься упасть, кинь вниз что-нибудь мягкое.
Но баррикадами я долго заниматься не смог. Вскоре заметил комок черноты, подбирающийся к Море сбоку, оплел отражениями. Тварь заметалась, не понимая, отчего со всех сторон таращится она же. А рыжая наемница, не будь дурой, прихлопнула жуть моргенштерном.
Один готов.
Второго монстра я срезал сам, причем срезал виртуозно, воспользовавшись арсеналом бардов. Нашел кусок стекла и подобрал камень с острым краем. Дождался, когда псевдопаук выскочит из укрытия под верстаком, и провел булыжником по осколку, печатью изменив тональность звука и частоту. Визг сменился писком, прошел комок насквозь. Ожившая Тьма недоуменно замерла, но когда попыталась двинуться, развалилась на две половинки.
Мора добила и эту тварь, уловив правила игры.
Третью я поймал на стене, трансформировав поверхностные свойства материала и сделав тот чрезвычайно липким. Четвертую поразил разрядом электричества, пятую запутал и направил прямиком под удар раскаленного шара-колючки. Шестую, усевшуюся на фонаре, поджарил светом, провернув тот же трюк, что и со звуком: поиграв с мощностью и спектром излучения, сфокусировав луч в одной точке.
Наверное, это выглядело несколько нелепо и забавно. Потому что там, в реальном мире, я как идиот махал руками в воздухе, словно дирижировал или танцевал. И лишь самый внимательный мог увидеть, как почти незаметно меняются те или иные вещи, явления: неожиданные вспышки фонарей, звуки на грани слышимости, электрические разряды там, где их быть не могло, и как застывают маленькие монстры, как убегают, будто гонимые лишь им видимыми угрозами.
Работа с простыми печатями почти всегда так и выглядит. Но даже если приводятся в действие мощные и сложные, внешних проявлений равно не так много.
Убедившись, что Мора пока вне опасности, я переключился на трех пауков, прокрадывающихся вдоль противоположной стены в направлении здоровяка. Ударил призрачным пламенем, а затем добавил искажением. Безупречно белая ткань пространства на пути сгустков Тьмы озарилась оранжевым светом, а затем начала хаотично рябить. Уродцы заверещали и отступили, а последнему переломило лапки.
Я напрягся и нарисовал печать Барьера, толкнул к Вратам, чтобы хоть как-то замедлить истечение мрака. Там собралось целое озеро, вяло шевелилось, уплотнялось.
Но добился я лишь того, что ручьи черноты вильнули, огибая уплотнившийся металл Врат, потекли через скалы. Ну а комки покрупнее отпрянули и застыли, словно в недоумении, нити на потолке тревожно колыхнулись. Что хуже, голоса в голове усилились. Я почувствовал искаженное подобие чужой ярости, недоумения и интереса. И твари в мастерской будто стали принюхиваться, осматриваться.
Что ж, сила Изнанки действительно слабо действовала на исчадий. Как будто они сотни раз в секунду перепрыгивали в реальный мир и обратно. И это с учетом того, что я сам частично провалился сюда, бил далеко не слабо.
Но что тогда делать? По-настоящему грандиозные узоры я создавать не могу, не было времени на такие художества. А элементарные схемы почти не действовали. Попытаться забросать мелочью? Или придумать альтернативу? Рискнуть и попытаться решить дело одним мощным ударом?..
Ответ я нашел через секунду, когда вспомнил особняк в верхнем городе, обитель Анклава, бросил взгляд на оружие наемницы. Вспомнил и показания индикаторов, которые собственноручно записал. Власти над реальностью и временем у меня нет, но… а что, если попытаться использовать вибрации? Свет? Звук? Что, если думать нестандартно? Вне рамок?..
Идея не успела сформироваться, а я уже лихорадочно работал. Чертил в воздухе линии и дуги, вплетал в схему символы, вытягивал из окружающего якоря – свет фонаря, скрип шестеренок, напряжение в проводах, тепло и холод. И вместе с тем отдельными символами пытался создать аналоги полюсов магнита, эдакую разность потенциалов, играл частотами и амплитудами в поисках нужных, пытался на ходу выяснить, какая форма лучше подходит.
Фигура не завершилась, а белесая мгла вокруг дрожала от напряжения, гудела, рябь растекалась вокруг и доставляла боль – в костях, в зубах, жгла кожу. Определенного эффекта я добился, ибо, к собственному удивлению, обнаружил, что вибрирует не воздух и не ткань Изнанки, а будто само пространство. Но никак не мог поймать и отдаленного «звучания», нужного резонанса.
Я настолько сосредоточился, что потерял бдительность. И очнулся, когда в уши ворвался отчаянный вопль рыжей:
– Искатель!..
«Мак-Моран!» – беззвучно вторила ей До.
Холод ошеломил, призрачные голоса почти оглушили. И я сообразил, что на мне сошлось перекрестье множества чужих нечеловеческих взглядов, что откуда-то из-под стены выросло длинное щупальце и потянулось навстречу. А оставшиеся твари замерли, а потом целенаправленно кинулись ко мне.
Доигрался. Мрак, столь долго не замечавший меня из-за селенита, теперь узрел и кинулся в атаку.
Практически на одних лишь рефлексах я активировал те баррикады, что тщательно выстраивал. Но убедился – старался зря. Защита и ловушки заставили замешкаться нескольких мелких монстров. Но щупальце не заметило сопротивления, вспороло и сломало печати, ударило как хлыстом.
Я и испугаться толком не успел. Стоял и смотрел как во сне, будто являясь наблюдателем, равнодушным и спокойным. Но между тем отстраненно сознавал, что это конец. Тьма таки разглядела. Время в Изнанке текло субъективно медленнее, я ничего не успевал сделать. Разве что…
Неожиданно для себя ощутив, как к ногам прижимается нечто, до боли напоминающее теплое кошачье тельце, я опустил взгляд и увидел собственную тень. Здесь! В Изнанке! Прежде с подобным явлением не сталкивался, не встречал упоминаний. И знал, что такого быть не может в принципе. Тут нет полутонов, нет света. Тут мир между мирами.
Но вот же она, повторяет силуэт на полу. Движется, мерцает, то уплотняется, то бледнеет. Машет рукой, словно отчаянно призывает к чему-то.
Чертовски странно. И тем удивительнее наблюдать, как движется сама по себе, будто живая. Но в тот миг я не раздумывал, а просто опустил левую руку. Схватил Тень и шагнул в нее, как в тоннель.
