Похожий издали на резиновый баллон размером с железнодорожный вагон, аппарат поднялся в воздух, демонстрируя отнюдь не баллонную манёвренность. Точилин нашёл удалявшийся рой, похожий на клюв хищной птицы длиной чуть ли в полсотни метров, и направил летательный аппарат Демонов Войны вслед за разведчиками чёрного леса.
К его разочарованию, рой двигался вовсе не в том направлении, какое требовалось для выполнения задуманного, а ровно в противоположном. Рассвирепев, лейтенант хотел было нагнать шмелиный «клюв» и разнести его корпусом «дирижабля» в дым. Но потом подумал, что в любом случае ему понадобится проводник, и решил понаблюдать непосредственно за чёрным лесом, который наверняка должен был постоянно посылать к Крепости, в которой засели земляне, рои шмелей, и можно было просто дождаться появления одного из таких.
От места в лесу, где лейтенант ночевал и завтракал, до чёрного леса было около трёхсот километров, и «клюв» шмелей преодолел это расстояние за три с лишним часа.
Точилин не отличался терпеливостью, но вынуждал себя терпеть и лишь подогревал в душе желание отомстить попаданцам, имея в виду в первую очередь майора Реброва, ещё и за это ожидание, увеличивающее его муки.
Шмелиный «клюв» достиг границ чёрного леса и пропал. Где он был и чем занимался, было неизвестно, однако Точилин не сомневался, что разведчики завоевателя занимались сбором информации и слежкой за Крепостью. Если бы у лейтенанта была возможность подключиться к ним либо захватить отряд и допросить, он бы сделал это без колебаний, не считая свои намерения предательством по отношению к землякам. Но поскольку идею воплотить в жизнь было невозможно, оставалось только ждать и лелеять надежду на выполнение плана. Он даже расхохотался, представив выражение лица майора, когда тому доложат о похищении его подруги. Однако до этого момента ещё надо было дожить, и Точилин скрепя сердце принялся томиться ожиданием, наблюдая за лесом – захватчиком чужих земель с безопасного расстояния.
Так прошло полдня.
«Дирижабль» висел над «фронтовой полосой» в десяти километрах от границы чёрного леса, где передовые части агрессора – лианы и саксаулы сражались с защитным оцеплением Большого Леса – «манграми» и «баобабами».
Над этой полосой изредка пролетали небольшие стайки шмелей, а однажды промчался, махая четырьмя крыльями, «птеродактиль», не обративший внимания на аппарат наблюдателя, но все они занимались какими-то своими делами и опасности не представляли, как не являлись и разведывательно-десантными отрядами.
Точилин захотел освободиться от завтрака, а так как туалета на борту «дирижабля» не оказалось, он вынужден был приземлиться и выбрал для посадки берег ручейка, нёсшего чистые, не замутнённые никакой химией воды в чёрный лес.
Уже заканчивая процедуру очищения организма (он с особым удовлетворением помочился в ручей), Точилин услышал далёкий подземный гул, насторожился. Вспомнились разговоры с бывшими спутниками о мистической связи майора Реброва с Большим Лесом, а также о том, что Лес якобы предупреждает людей о негативных процессах и даже о появлении вражеских сил. Уверения ботаника в том, что это происходит на самом деле, казались лейтенанту смешными, но интуитивно он понимал, что допустим и такой вариант. Хотя подобное допущение и не меняло его злобно-презрительного отношения к майору.
Плеснув на лицо пригоршню воды (забыв о том, что он только что испражнялся в ручей), Точилин вскочил в кабину «демонского дирижабля» и поднял его в воздух.
Было неизвестно на самом деле, по какой причине Большой Лес породил волну гула. Судя по негромкому звуку, гул прикатился издалека, его эпицентр находился где-то в сотнях километров от чёрного леса, и, возможно, появление нового роя шмелей в форме хищного клюва просто совпало с подходом подземного рокота, но факт оставался фактом, и Точилин направил полёт вслед за роем.
«Клюв» набрал приличную скорость – не меньше двухсот километров в час, а главное летел в нужном направлении – на Крепость.
Точилин поднял аппарат на километровую высоту, потом, испугавшись, что насекомые (которых трудно было классифицировать как представителей отряда инсектов) обнаружат его, и снизился до предела, что сужало обзор, зато позволяло оставаться незамеченным.
Так прошло три часа: «клюв» неутомимо мчался вперёд как единое целое, «дирижабль», не отставая, следовал за ним в полукилометре.
Потом вдруг рой исчез, и Точилин, очнувшись от полудрёмы, начал лихорадочно искать проводника, поднял аппарат повыше и заметил брешь в сплошном ковре леса. Подлетел ближе, разглядывая небольшую возвышенность, обросшую кустарником бурого цвета. Возвышенность, по сути – невысокий холм диаметром в сто метров, была окружена многоходульными «баньянами» (вспомнился термин Кости-ботаника, называвшего такие деревья плантоидами), а вершину холма прорезала дыра диаметром около двадцати метров, окружённая неширокой полосой цвета бетона. Вся эта конструкция напоминала выпученный птичий глаз, и Точилин непроизвольно поёжился, встретив угрюмый взгляд этого «глаза».
Так как шмелям некуда было деться, кроме как нырнуть в «зрачок глаза», Точилин после минутных колебаний решил проверить свою догадку и выяснить, что за объект ему встретился, тем более что шмели явно проявляли к нему интерес. Готовый мгновенно задать стрекача, он начал приближаться к холму, затем повёл «дирижабль» в дыру, заполненную темнотой как огромный колодец водой. Подождал, высматривая рой, пока глаза привыкнут к сумраку, продолжил спуск, гадая, что за шахту ему показали шмели.
На глубине ста метров стало совсем темно, и он перестал видеть шерстистые с виду стенки колодца.
Шмелей по-прежнему не было видно, глубина колодца была неизвестна, зачем и кем он был построен, можно было только гадать, но его тайна уже заинтересовала лейтенанта, и он двинулся дальше, несмотря на отсутствие прожекторов у «дирижабля» (может быть, они и были, но как включать их, пилот не ведал) и опасность повредить обшивку «баллона» при столкновении со стенками шахты.
Суперменом он, конечно, не являлся, хотя и привык считать себя таковым, поэтому видеть в темноте как терминатор не мог. Но благодаря неплохой подготовке на базе ФСБ лейтенант научился ориентироваться в боевых и экстремальных условиях и пилотировал «демонский дирижабль» без особых усилий, примерно зная его положение.
Когда мрак стал плотен, как гранит, он остановил аппарат, недоумевая, что происходит.
По ощущениям «дирижабль» опустился под землю уже на километр, но дна колодца так и не достиг. Мало того, вес тела пилота стал уменьшаться с каждой секундой, и последние сто метров лейтенанту стало казаться, что аппарат начал медленно падать в бездну. А подсказать, что делать в сложившейся ситуации, было некому.
Точилин напряг зрение, сосредоточиваясь на пропасти под «дирижаблем», и ему померещилось, что он видит внизу маленькое белое пятнышко. Точилин моргнул, но пятнышко не исчезло.
– Вот вам и свет в конце тоннеля… – пробормотал он недоверчиво. – Лишь бы он не принадлежал фарам встречного поезда…
