– Дом, прыгай сюда!
– Есть! – Редошкин без колебаний сиганул в отверстие люка, где его подхватил майор.
– Мир, отобьём атаку «нетопырей» и вернёмся! Будь начеку!
Люк захлопнулся. Самолёт беззвучно провалился в шахту, исчез как привидение.
Мерадзе проводил его глазами, приходя в себя, пристроил на горизонтальную приступочку пролома гранатомёт и стал ждать.
Редошкин вскочил в кабину, вытаращил глаза, увидев беззвучно сидящего не на «гнезде», а на полу Точилина.
– Лейтенант?!
– Жора! – повернулась к нему Вероника.
– Вика! – ахнул Редошкин. – Командир таки вытащил вас!
– Садись! – подтолкнул его к креслу Максим, цепляя свои рога.
Редошкин рухнул на сиденье рядом, откинул шлем.
– Где ты их нашёл?!
– Потом! За нами мчится летучий десант «нетопырей» и «птеродактилей», не меньше десятка! Плюс шмели!
– Так это вы с ними бились? Я слышал треск…
– Попытался задержать «Гномом», сбил одного, но они ни фига не боятся, лезут как безмозглые утки в костёр. Оторвались на скорости на пару минут. Приготовься, бери на себя скорость, покажем тварям кузькину мать! Вика, стреляй по моему приказу!
– Как всегда, – слабо улыбнулась девушка.
Первого «нетопыря» они встретили уже в середине тоннеля, где царила невесомость.
Максим заметил приближавшуюся «птицу» (система обзора самолёта позволяла видеть в полной темноте, имея, очевидно, инфракрасные камеры), нацелил на неё нос «истребителя», крикнул:
– Огонь!
С острия «клюва» аппарата сорвался невидимый солитон поля, дробившего на части не только макрообъекты, но и атомы, унёсся вперёд, и «птица» исчезла.
– Стоп машина!
Редошкин остановил самолёт.
Максим прислушался к своим ощущениям: показалось, что стены шахты ожили и шевелятся.
– Назад!
Однако он опоздал с решением: стены и впрямь задымились струйками насекомых, и на аппарат кинулся рой шмелей, облепляя его шевелящимся мохнатым слоем.
По голове словно ударили кирпичом, так отреагировало сознание на ментальный выпад роя, умело подготовившего засаду. Вскрикнула Вероника, выругался Редошкин.
Борясь с навалившейся апатией, Максим крутанул самолёт вокруг оси, пытаясь сбить насекомых, потом открыл люк, схватил огнемёт и поливал огнём корпус аппарата до тех пор, пока не закончилась горючая смесь.
К счастью, корпус самолёта не загорелся, и пламя опало.
Стало легче, мозг вспомнил о своей нелёгкой обязанности думать, давление на психику ослабло. Майор рухнул на сиденье.
– Назад! На полной!
Самолёт развернулся, прыгнул «вверх», к жерлу шахты, развив скорость зенитной ракеты.
– Держитесь! Стоп на месте!
Самолёт будто врезался в стену, так резко остановил его Редошкин. Сам он удержался в кресле, а вот Вероника не смогла, слетела на пол, и Максиму пришлось «на форсаже» усаживать её на место.
– Разворот!
Самолёт развернулся.
– Огонь!
Вероника выстрелила.
Вдоль колодца просвистел вниз тугой пузырь воздуха, очищая его от насекомых. Снизу донёсся отчётливый визг.
– Снаряд достал «нетопырей»! – догадался Редошкин.
– Вперёд!
Самолёт вошёл в пике, направляясь следом за выпущенным «снарядом». Проскочили гравипаузу, начали подниматься, по-прежнему опускаясь к слою нижнего леса.
Впереди замелькали взблёскивающие чешуйки крыльев: оставшиеся целыми и невредимыми летающие «динозавры» не собирались отступать.
– Беглый огонь! – скомандовал Максим.
Самолёт выстрелил десять раз подряд, поднимаясь к самому верху шахты, но больше никого не встретил. Десант «нетопырей» и «птеродактилей» был уничтожен полностью.
Выбрались наверх, огляделись.
– Вроде бы никого… – сказал Редошкин.
– Возвращаемся!
Через несколько минут самолёт вынырнул из колодца в отсек лифта, где его встретил Мерадзе с гранатомётом в руках.
– Ну, что?! – с тревогой осведомился он у первым появившегося на пандусе Редошкина.
– Нормально, – ответил сержант, оборачиваясь и подавая руку Веронике. – Отогнали свору. Наверху тихо?
– Бабочки отступили…
– Не отступили, а, наверно, погибли?
– Может быть.
Из люка вылез угрюмый Точилин.
Мерадзе остолбенел.
– А его вы где нашли?!
– Он с нами летал, командир не стал высаживать, некогда было.
Мерадзе брезгливо отступил, давая Точилину пролезть через пролом в коридор.
Вышел Максим.
– Докладывай.
Лейтенант кашлянул.
– Я вас здесь стерёг… за поверхностью наблюдают Костя и Егор Левонович.
Максим надвинул шлем.
– Егор Левонович? Что видите?
– Колонна ползёт по пескам, – доложил физик. – Медленно, но упорно. Максимум через полчаса будет у кратера.
– Понял. – Максим повернулся к Мерадзе: – Забирай чекиста и дуй с ним наверх. Приготовьтесь к штурму.
– На хрен ты его не оставил внизу?..
– Лейтенант!
– Слушаюсь! – буркнул Мерадзе, толкнул Точилина в спину. – Шевели мослами! Вы здесь останетесь?
– Мы спустимся в нижний лес, найдём свободную шахту и вернёмся к кратеру сверху.
Мерадзе повёл пленника к лестнице.
– По местам! – скомандовал Максим.
Редошкин протянул руку Веронике. Та замешкалась, порозовев.
– Макс, мне нужно… по надобности…
– До нижнего леса дотерпишь?
– Д-да…
– Поехали!
Крышка-пандус закрыла отверстие люка, и самолёт рухнул в бездну шахты.
Глава 23
Прорыв
Успели в последний момент, буквально за минуту до появления в лагере заместителя министра обороны, собиравшегося объявить всем его обитателям о смене руководства. Савкин лично проводил аэронавтов, и аэростат унёс команду из четырёх человек в стылое февральское небо, не обещавшее ничего хорошего.
Просился с ними и лейтенант Матевосян, присоединившийся к группе «Призрак», но Дорохов разрешения не дал, заявив, что их и так в корзине аэростата слишком много, а если команде удастся найти оставшихся в Большом Лесу попаданцев, вернуться всем вместе за один заход будет нереально.
