— Барда! — позвал он.
Барда быстро подоспел, и вместе они вытащили труп на песок.
— Это пират, упавший за борт вместе со мной, — сказал Барда. — Похоже, ему не так повезло.
Лиф посмотрел на изможденное лицо. Смерть превратила лихого разбойника в жалкую жертву. Мальчик наблюдал, как Барда, опустившись на колени, выворачивает карманы пирата в надежде найти хоть какое-то оружие, хоть что-то ценное. В былые времена никто из них не стал бы обворовывать труп. Многое изменилось.
Неожиданно Барда издал удивленный возглас и поднялся с колен. В руках у него был тонкий сверток из непромокаемой клеенки. Аккуратно он распечатал его. Лист бумаги, лежавший внутри, отсырел, но в целом не пострадал. Барда положил его на песок, и они с Лифом склонились над находкой. Даже в тусклом свете они быстро поняли, что это такое.
— Это путь в пещеру Зверя, — вымолвил Барда.
— Пираты плывут в пещеру? Но почему? Это страшное место. — Сердце Лифа бешено колотилось в груди.
— Думаю, они забыли про страх, если прослышали о великом драгоценном камне, укрытом там, — процедил Барда. — А как-то они об этом прослышали, Лиф. Пираты собираются раздобыть его, и теперь им в этом поможет Пояс.
Глава 13. Беда
Через два дня путники вышли на берег моря. Ветер раздувал их одежды, развевал волосы. По дороге сюда им попались несколько укрепленных деревушек и большой мост. Но пиратская галера как будто испарилась без следа.
Жасмин, которая никогда прежде не видела моря, глядела на бескрайнюю синюю гладь с нескрываемым любопытством. А Лиф снова ощутил себя дома. Конечно, он редко видел океан, Повелитель Теней запрещал жителям Тила приближаться к побережью, но запах и соленый привкус на губах были знакомы мальчику.
Но почти сразу радостный трепет уступил место лютой ненависти.
Это не был берег Тила. Здесь было пусто и тихо, если не считать плеска волн и шума ветра. На побережье отсутствовала жизнь, рыба не плавала в воде, крабы не ползали по песку, а Кри оказался единственной птицей в округе.
Лиф вздрогнул, когда холодная волна окатила его ноги. В этой воде была грязь Ары. Чистая, блестящая поверхность — обман, на дне моря скопилось все зло, принесенное течением реки. В глубине кишели черви, питающиеся трупами, ползающие по палубам затопленных кораблей, а в конце белой песчаной полосы, рядом с мысом, похожим на лицо уставшего бродяги, находилась пещера Зверя.
Лиф отвел глаза и посмотрел направо. Та же белая песчаная полоса уходила к другому мрачному мысу. Прямо на его глазах сильная струя вырвалась из скалы на поверхность, как будто какой-то великан выпустил изо рта фонтан воды.
Жасмин судорожно вздохнула.
— Не бойся, это подземная волна, — объяснил Лиф. — Мама рассказывала мне о ней. Вода пробивается сквозь туннель в скале и потом вырывается на поверхность.
— Я не боюсь, — торопливо возразила Жасмин. — Просто удивилась немного. Хорошо, что нам нужно в другую сторону.
«Еще какая из них опасней», — мрачно подумал Лиф, шагая по сырому песку. Ветер шумел у него в ушах, берег был голым, мыс казался угрожающим.
Друзья так долго соблюдали осторожность, пережили разлуку (расстались, чтобы их было труднее узнать), прятались, а сейчас, когда они совсем уже у цели, там, где их наверняка поджидают слуги Врага, им негде укрыться, они видны как на ладони.
Но им не только негде было укрыться, теперь у них не было Пояса, который мог предостеречь от опасности.
Лиф посмотрел на Барду и снова почувствовал груз сомнений, не дававший ему покоя последние два дня. Барда шел, понурив голову и как будто забыв, что Враг может напасть как сверху, так и из-под земли. Он просто плелся вслед за Жасмин, доверившись зорким глазам и чуткому слуху девушки.
Карта, эта неожиданная находка, придавшая новые силы Лифу и Жасмин, как будто сломала Барду. Он не проронил ни слова, не ускорил шаг, а просто слушал полные надежд и страхов разговоры друзей.
Казалось, какая-то мысль не давала ему покоя. Мысль, которой он не мог поделиться с товарищами. Когда Лиф предлагал рискованные планы, он не возражал, когда Жасмин останавливалась, чтобы поднять красивые ракушки и камешки, вынесенные волнами на берег, не смеялся над ней. Он стал очень терпеливым и мягким. Лифу не нравился этот новый Барда, лучше бы друг ворчал и бранился, как раньше.
Жасмин обернулась, посмотрела на Барду и нахмурилась. Лиф догнал девушку.
— Может быть, он болен? — поделилась она своими сомнениями. — Может, потерял веру?
Лиф покачал головой:
— Нам и раньше приходилось несладко, но Барда всегда сохранял присутствие духа. Сейчас все по-другому. Возможно… возможно, он предчувствует какую-то беду.
Лиф краем глаза посмотрел на Жасмин. Как он и ожидал, девушка презрительно фыркнула:
— Барда не волшебник! Он не умеет предсказывать будущее! А если бы и мог, какая беда может сравниться с той, что уже нас настигла?
Тень набежала на ее лицо, Жасмин поежилась от холода и остановилась, поджидая отставшего Барду.
Скала грозно высилась прямо перед ними. Ее острые вершины чередовались с темными впадинами, волны, ударяясь о камень, обдавали путников брызгами. Друзья замедлили шаг, пиратов нигде не было видно.
«Странно, — подумал Лиф. — Почему?..»
И тут он увидел пещеру. Она зияла в скале, как темный рот на причудливом лице, волны не могли достать до нее.
Окликнув Барду и Жасмин, Лиф вскарабкался по скользким камням вверх и вошел вовнутрь. Холодный сырой воздух ударил ему в нос. Это было похоже на дыхание моря, в нем была соль, в нем была смерть.
Филли вылез из своего укрытия. Жасмин погладила его по головке и шагнула в темноту.
Лиф быстро привык к мраку, уже было понятно, что пещера необитаема. Тишина стояла неправдоподобная.
По коже у мальчика побежали мурашки, он услышал вскрик Жасмин, удивленный возглас Барды и схватился за меч.
Теперь он увидел то, что друзья заметили секундой раньше.
В стене была дыра, лаз. Груды песка и камней лежали у земли, тут и там были отпечатки сапог.
Тут же, втоптанный в пыль, лежал лист бумаги. Это оказалась копия пиратской карты.
Финн, камень в шкатулке из раковины. Принеси мне его — и половина твоя. Обманешь — и пожалеешь, что не погиб в пещере Зверя.
Дум
Голос Лифа дрожал, когда он читал эти строки.
