Все вместе они вернулись к хижине Фадипа. Здесь, на цветущей поляне, где летали пчелы и пели птицы, Лиф показал собравшимся волшебный Пояс. Дейн задрожал и отшатнулся.
— Я знал, что перед вами великая цель, — прошептал он. — Знал!
Но Лиф не сводил глаз с Дума. Покрытое шрамами, его лицо было бесстрастным. О чем он думал?
— Многое из того, что вы сейчас рассказали, я угадал, — сказал он наконец. — Все в Тилоаре слышали легенду о волшебном Поясе. Нетрудно было сообразить, что вы ищите его, но я не был уверен, что ваши намерения чисты. Теперь я вижу, что мои подозрения не оправдались. Мы с вами союзники, но… — Он провел рукой по густым волосам. — Неужели эта легенда говорит правду и Пояс может спасти Тилоару? Возможно, в прошлом, которое закрыто для меня, я бы и поверил в эту сказку, но сейчас…
— Ты должен поверить! — вспыхнула Жасмин. — Сам Повелитель Теней боится Пояса. Вот почему камни были тщательно спрятаны, как только он захватил власть.
Дум задумчиво посмотрел на нее.
— Повелителю Теней известно, сколько камней уже в ваших руках? — спросил он.
— Мы надеемся, ему неведомо, что мы уже побывали на Зловещей горе, в пещере Зверя и в долине Пропавших, — ответил Лиф.
— Одних надежд недостаточно, — отрезал Дум.
Лиф разозлился и был не одинок.
— Мы понимаем это, Дум! — вспыхнула Жасмин. — Мы и сами хотели бы знать это точно!
Зиан тяжело вздохнула.
— Давайте спать, — сказала она. — Утро вечера мудренее.
Лоарцы удалились. Дум пожал плечами и пошел за своей котомкой, Дейн направился следом. Фадип скрылся в хижине.
— Возможно, Дум не самый приятный собеседник, но он прав, — сказал Барда. — Надежды не заменят нам реальные факты.
— Значит, мы предоставим ему эти факты! — отрезала Жасмин. — Лиф должен выпить остатки воды из Спящего родника.
Лиф молча кивнул. Они берегли волшебную воду для особого случая, и вот он настал. Если Лиф снова посетит темницу, где томится отец, то, может быть, увидит Фэло и узнает, что нового проведал враг. Но что если Фэло не придет?
Сердце Лифа замерло, когда он понял, что должен сделать. Нельзя тратить драгоценную воду, путешествуя в снах к пленным родителям, необходимо проследить за самим Фэло.
Глава 2. Фэло
Лиф лежал в темноте. Его веки налились свинцом, но он из последних сил сражался со сном. Он боялся, отчаянно боялся увидеть Фэло. Он не знал, что за существо слуга Повелителя. В голове звучали слова, сказанные копией Прандина:
…когда умирает один, его место занимает другой. Господину нравится это лицо. Он повторил его во мне…
Тогда Лиф не понял, что значат эти слова, но теперь он прекрасно знал ответ.
Фэло был Олом. Возможно, даже Олом Третьего уровня, о которых слышал Дум в стране Теней. Такой безупречный, такой образцовый Ол, что никто не отличит его от человека. Ол, который может принимать форму живых и неживых существ, Ол, самый злой и сильный из всех известных Лифу чудовищ.
Таким был Прандин — советник короля Эндона. В этом Лиф был уверен. Сам Фэло сказал, что Повелитель Теней создал его по подобию Прандина.
Лиф поежился. Королева Шарн убила Прандина, выкинув его из окна дворцовой башни. Что ж, Олы Третьего уровня заплатили дорогую цену за свое совершенство. Они могут умирать, как простые люди.
Лиф закрыл глаза, настала пора поддаться власти воды из Спящего родника. Настала пора увидеть Фэло.
Белые толстые стены. Булькающий звук. В углу, вздрагивая в потоках бледно-зеленого света, воздев вверх костлявые руки, стоит высокая худощавая фигура — Фэло. Рот Ола широко раскрыт, по губам стекает пена. Глаза закатились, видны только ужасные блестящие белки…
Лиф подавился криком, он знал, что его не услышат, но сердце трепыхалось в груди, как пойманная птица.
Тук! Тук!
Лиф подскочил на месте, стук разлетелся по комнате.
Зеленый свет исчез, руки Фэло безвольно упали вниз, голова поникла.
Тук! Тук!
Лиф заткнул уши, но звук все равно бил по барабанным перепонкам, заползал в голову, заставлял стучать зубы. Он был невыносим, но манил его, звал. Лиф огляделся по сторонам в поисках источника звука.
И увидел. В центре комнаты стоял маленький столик, он был бы похож на миллионы других столиков, если бы его стеклянная поверхность не волновалась, как речная вода. Лиф подошел поближе. Соблазн посмотреть, что таится под вздымающейся гладью, был непреодолим.
Но Фэло уже спешил к столу, вытирая губы длинным рукавом. Ол склонился над волнующейся бездной, и звук стих. Поверхность стола стала дымчатой, с красными просветами. В глубине зияла дыра, чернее черного.
Фэло склонился ниже, из темноты его позвал голос. Тихий, как смерть:
— Фэло.
— Да, Господин, — торопливо ответил Ол. На узких губах еще виднелась засохшая пена.
— Ты испытываешь мое терпение?
— Нет, Господин.
— Тебе был дарован Люмин, но ты пренебрегаешь своими обязанностями. Ты лишишься его.
Фэло бросил скорбный взгляд в угол, откуда только что струился зеленый свет, и снова обратился к колеблющейся поверхности:
— Но я не пренебрегаю своими обязанностями, Господин.
— Значит, ты готов сообщить мне важные сведения? Кузнец Джарред наконец-то признался?
Лиф затаил дыхание.
— Нет, Господин, — ответил Фэло. — Я думаю…
— Ты не один, раб? — прошипел голос.
Фэло беспокойно огляделся по сторонам. Взгляд его бесцветных глаз скользнул по невидимому Лифу.
— Нет, Господин, — ответил он. — Это невозможно. Никто, кроме меня, не входит в эту комнату, таков ваш приказ.
— Я чувствую… что-то. — Дыра увеличилась, как огромный пытливый зрачок.
Лиф не смел пошевелиться, пытаясь прогнать из головы все мысли. Повелитель Теней ощущал его дух, зло рыскало по комнате. Лиф почти ощущал его движение.
— Здесь… здесь никого нет, — проскулил Фэло, его губы дрожали.
— Хорошо. Продолжай.
— Я начинаю думать, что кузнец и в самом деле ничего не знает, — снова заговорил Фэло. — Голод и пытки не сломили его. Даже угроза ослепления и гибели жены не развязали ему язык.
— А она?
— О, она держится еще храбрей. Проклинает своих мучителей, но не делает никаких признаний.
Мама. Лиф почувствовал, что по щекам бегут слезы. Он боялся поднять руку и вытереть их. Чувствам поддаваться было нельзя.
