У меня к горлу внезапно подкатили слёзы. Только месье Роше был способен говорить высокопарные слова и не выглядеть при этом смешным. И, как всегда после беседы с ним, я сразу почувствовала себя гораздо лучше.
Я встала на цыпочки и поцеловала его в щёку.
– Я вас тоже ужасно люблю, – быстро произнесла я и в следующую секунду с новыми силами ринулась вверх по лестнице, твёрдо решив отныне абсолютно и бесповоротно игнорировать непонятное чувство, угнездившееся где-то в животе. В конце концов, может быть, это был просто-напросто голод!
В душевой для персонала кто-то в очередной раз оставил распахнутым настежь окно. Кто бы это ни был, он, очевидно, понятия не имел, как следует проветривать помещения зимой. Когда я закрывала окно, моя рука чуть не примёрзла к шпингалету. Однако выбора у меня не оставалось: утром я торопилась и помылась кое-как, поэтому, если я собираюсь превратиться в девушку, которую хочется поцеловать, придётся лезть в душ целиком. Торопливо намыливаясь под еле тёплой водой, – теплее из бойлера было не выжать, – я впервые подумала о том, как чудесно было бы не работать в Замке в облаках, а отдыхать здесь. Жить в просторном номере, например в номере 110. Там были балкон, два окна, на запад и на юг, а ещё настоящий камин и большая ванная. Я бы попросила горничную принести мне горячего шоколада и, может быть, кусочек яблочного пирога с корицей, долго нежилась бы в ванне с пеной, потом закуталась бы в пушистый купальный халат, прилегла на мягкий диван и слушала, как трещит огонь в камине…
Холодный душ бесцеремонно вернул меня к реальности: по всей видимости, в бойлере закончилась даже еле тёплая вода, поэтому смывать мыло и шампунь мне пришлось под ледяными струями, которые, вне всякого сомнения, поступали в душ прямо с ледника.
Чтобы поскорее согреться, вернувшись к себе в комнату, я прыгнула в постель и навалила на себя все одеяла и перины, какие попались под руку. Мне немедленно захотелось спать: моё тело не так часто оказывалось в горизонтальном положении, и организм поспешил им воспользоваться. Чтобы не заснуть, я стала просматривать пришедшие сообщения.
Делия, конечно, опять наприсылала сердечек и поцелуйчиков, в этот раз разбавленных ссылками на статьи вроде «Страх перед первым поцелуем: полезные советы», «Идеальный первый поцелуй? Глупости! Десять советов против завышенных ожиданий» и – особенное свинство с её стороны! – «Упущенные возможности: искусство распознать правильный момент». Я начала было их просматривать, но глаза вскоре закрылись, и последней мыслью, мелькнувшей в моей голове, было: «Наверняка Дон чувствовал то же самое, засыпая на своей полке возле камина…»
Вероятно, я бы так и проспала до утра, если бы трубы в стене в начале десятого не решили энергично прокашляться. Я проснулась и от неожиданности подскочила, затем вылетела из постели как ошпаренная, увидев, сколько было времени.
Лихорадочно одеваясь, я мысленно перебрала весь арсенал ругательств Грейси. Ёлки-палки, я же собиралась навести красоту!..
На то, чтобы наводить красоту, времени катастрофически не оставалось. С одной стороны моей физиономии высохшие волосы беспорядочно топорщились, с другой были ещё влажными. Сама физиономия, к несчастью, выглядела столь же асимметрично: щека, которой я во сне прижималась к подушке, была красная как рак, другая – бледная, как обычно. Левый, более заспанный глаз припух и казался меньше правого, с упрёком взиравшего на всё это безобразие из зеркала. Оставалось только надеяться, что всё как-нибудь нормализуется само собой. Я заплела нетугую косичку, подвела глаза, накрасила ресницы и на всякий случай – мало ли что может быть! – сбегала почистить зубы, и всё это в рекордном темпе. Тем не менее, когда я, запыхавшись, влетела в фойе Замка в облаках, Бена там уже не было.
За стойкой его сменил Руди Рохля. Завидев меня, он очень удивился.
– Я думал, вы собирались поужинать с моим племянником, – сказал он, сохраняя на лице обычное меланхолическое выражение. – Он только что пошёл за вами наверх.
Вот он, главный недостаток огромного количества лестниц в отеле, – никогда нельзя знать, каким путём пойдёт тот, кого ты ищешь. Только снова поднявшись на второй этаж, я сообразила, что разумнее было дождаться Бена внизу, иначе мы весь вечер так и будем бегать друг за другом туда-сюда. Я развернулась на каблуках и чуть не врезалась в Виктора Егорова, вывернувшего на меня из-за угла и тоже спешившего куда-то.
Мы одновременно открыли рты, чтобы извиниться, глянули друг на друга и расхохотались.
– Вас я тоже хотел ещё раз поблагодарить, – сказал Егоров, когда мы наконец немного успокоились. – За вашу помощь, за терпение и за то, что благодаря вам моя дочь провела чудесный день в компании других детей. Она в восторге и с нетерпением ждёт завтрашнего дня, чтобы снова пойти в игровую.
– Завтра нам придётся придумать что-то новое: в прятки мы точно больше играть не будем. – Слова Егорова пробудили у меня угрызения совести: мы ведь потеряли его дочь, а это совсем не то, за что следует благодарить. Непонятное чувство в области живота снова встрепенулось и усилилось. – Мне ужасно жаль, что всё так вышло, – ответила я. – Честное слово, завтра мы будем лучше за ней присматривать.
– Не сомневаюсь. – Его лицо осветила чуть печальная, но от этого не менее славная улыбка. – Днём я ненадолго поддался панике, но на самом деле я по собственному опыту знаю, что с детьми в этом отеле не может случиться ничего плохого. Это особенное место.
Мне тоже очень хотелось в это верить. Однако слова, сказанные старым Штукки в сочельник, а также история о Киднеппере из гранд-отелей категорически не шли у меня из головы. Даже месье Роше упомянул, что зло иногда происходит и здесь, в Замке в облаках. Я, конечно, не могла поделиться всеми этими соображениями, а уж тем более дурацкими выводами, которые я себе придумала, с Егоровым. Но, возможно, в моих силах было хотя бы немного повысить общую бдительность – на тот совершенно невероятный случай, если Киднеппер из гранд-отелей действительно существовал и взял на прицел Дашу.
– В любом случае завтра я не спущу с Даши глаз всё время, пока она будет в игровой, – как можно более беспечно произнесла я. – И может быть, вам стоит попросить вашего телохранителя быть чуть внимательнее. За детьми ведь в любом случае нужен глаз да глаз…
– Телохранителя? – Виктор Егоров наморщил лоб.
– Ну да, телохранителя, охранника, секьюрити или как он там называется. – Я многозначительно глянула на дверь номера 117.
Похоже, Виктор Егоров не понимал, кого я имею в виду.
– Мы с женой приехали в отель без охраны.
– Э-э-э… вы уверены? – Я тупо уставилась на номер 117.
– Абсолютно уверен. – Он вежливо улыбнулся. – Собственно, в этом и заключается высшая роскошь, которую мы здесь можем себе позволить, – никто не знает, что мы здесь, и поэтому можем вести себя как обычные люди. Официально мы совершаем рейс по Карибскому морю на нашей яхте. – Егоров подмигнул мне: – Где моя жена больше всего на свете хотела бы находиться на самом деле.
