Парадокс создавшейся ситуации состоял в следующем. Не владея всеми нюансами правила замен, в том самом интервью после чемпионата России Евгений вскользь упомянул, что планирует выступить лишь в командном турнире, тогда как правила не предусматривали этого. Это важное обстоятельство сделало невозможным его отказ от участия в личных соревнованиях. Сложившееся положение я бы охарактеризовал так: не кататься — не мог, кататься — не смог.
Возвращаясь мыслями к теме сочинского турнира, можно задать себе несколько вопросов. Нужен ли был Плющенко на той Олимпиаде? Был ли в составе российской сборной человек, который мог бы выступить сильнее? Могу твёрдо сказать, что тон, который задал Женя в командных соревнованиях, начиная с короткой программы, придал силы всей команде. И настроил фигуристов совершенно на другой лад — не на борьбу за медали, как планировали до начала Игр, а на олимпийское золото. Этот победный настрой создавало само его присутствие в команде. Время всё расставило по местам, поэтому сейчас неоднократные призывы эмоционального Владимира Жириновского «Плющенко — под суд, Мишина — в тюрьму» воспринимаются как явно смешные…
* * *
Через три года Женя дал интервью, в котором объявил фактически о завершении спортивной карьеры. «Решил, что со спортом пора заканчивать, год назад, когда мне прооперировали шейный отдел. Подумал, что уже достаточно. Я смотрю, как выросла молодежь, как выросло мужское фигурное катание. С молодёжью невозможно сейчас соревноваться — мне так кажется. Есть какой-то предел. У меня было 15 операций, выступать на пятой Олимпиаде — сложно. Я уже наелся»
[8], — сказал он тогда. Однако, вспоминая чемпионат России 2018 года, который был отборочным на Олимпиаду в Питере, не исключаю, что он мог быть на пьедестале того турнира. Победитель Михаил Коляда набрал в сумме 281 балл. Ставший вторым Александр Самарин получил 258 баллов. Бронза досталась Дмитрию Алиеву с 249 баллами. А Евгений Плющенко, на своём последнем чемпионате достигший суммы в 261 балл, легко попал бы в олимпийскую сборную. При этом все три медалиста оставили плачевное впечатление.
Совсем недавно Женя стал моим коллегой. Зная его целеустремлённость, уверен, что он сделает всё, чтобы стать таким же блистательным тренером, каким он был фигуристом. Я с Евгением вместе уже очень долго, и сейчас мы продолжаем сотрудничество. Я готовлю тренажёры для его школы, которые он у меня попросил. Он организовал непростую школу. Но, как и в спорте, явился основателем нового подхода к тренерскому делу, поступив довольно неординарно.
Мы знаем, что существует бизнес в промышленности, торговле, искусстве. Последние достижения в космонавтике совершены бизнесменами. «Тесла» Илона Макса бороздит просторы Вселенной. Его космический челнок успешно состыковался с Международной космической станцией. А Евгений Плющенко стал основоположником бизнес-подхода в фигурном катании. Он действует со свойственным ему размахом.
Жду момента, когда потерплю от него поражение как от коллеги, потому что самое лучшее поражение для учителя — от его ученика. Я теперь Державин, который верит в своего Пушкина. На 35-летии Евгения журналисты задали мне вопрос: «Что бы вы пожелали своему ученику, ставшему теперь тренером?» Я в шутку заметил: «Желаю, Женя, чтобы твои ученики были такими, как ты, а ты стал таким тренером, как я».
Потомок Чингисхана…
Абсолютно точно могу сказать, что Лиза Туктамышева — это особая страница в моей тренерской жизни. Причём страница эта очень яркая, она являлась, говоря стандартным журналистским языком, чередой побед и поражений. Впервые я увидел Лизу на кубке, как я шучу, имени меня, проходившем в городе Белгороде в 2005 году. Там была Галина Киндеева, хорошо известная в отечественном фигурном катании персона, которая насмотрелась за годы, проведённые в нашем виде спорта, столько хорошего и плохого, что научилась отличать зёрна от плевел. Она мне сказала: «Алексей Николаевич, посмотрите, как высоко прыгает эта девочка». А девочка была ещё чистый ребёнок, угловатый, с примитивной программой и слабыми вращениями. Высота прыжка мне всё же запомнилась в первую очередь за счёт высокого положения свободной ноги. Взвесив все «за» и «против», я посмотрел и подумал, что такую гору мне не разгрести. В тот год я её не взял.
Но вектор моей тренерской жизни уже неумолимо склонялся в сторону Лизы. В это самое время у меня были две ученицы, обе симпатичные девушки, каждая из которых имела свои грани таланта. Однако особенности нашего тренировочного процесса напоминали выращивание картофеля китайцами. Утром сажают картошку, а вечером её выкапывают, потому что очень «кусать хотецца». У нас это выглядело так: утром настроили флип — вечером его нет. Вечером настроили лутц — с утра его опять нет. И я настолько замучился постоянной борьбой за координационную память, что решил — возьму себе девочку: пусть даже с ней возникнут трудности в дальнейшем, зато перестанет меня мучить работой на картофельном поле. Правда, сама Лиза оценивала свои прыжки того периода не очень лестно, говоря, что прыгала «балалайкой», имея в виду отсутствие правильной группировки.
Светлана Веретенникова — первый тренер Лизы
На следующий год я опять приехал на этот же турнир, посмотрел на Лизу, такую же, в принципе как в прошлом году, попросил найти её тренера. Этим тренером оказалась Светлана Михайловна Веретенникова. С первых же слов она произвела впечатление спокойной, серьёзной, рассудительной женщины. На моё предложение работать с девочкой вместе она без колебаний сказала «да», хотя потом признавалась, что сначала даже боялась ко мне подойти, настолько не верила в реальность происходящего.
На этом этапе значимость Светланы Михайловны была очень высока, и я очень благодарен ей за ту роль, которую она в нём сыграла. Она возила Лизу из Глазова в Питер и обратно, кормила, следила за ней. Жили они сначала в общежитии спортинтерната, затем в скромной квартире через дорогу от «Юбилейного», которую я оплачивал, являясь спонсором основных их расходов. А когда мы боролись с Лизиной «балалайкой», для улучшения группировки я дал им «жилет Мишина», показал, как им правильно пользоваться. Так они стали его использовать не только в разминке, не только на льду, но даже и дома, что быстро принесло плоды — группировка была усовершенствована коренным образом.
Будучи в Петербурге, Светлана Михайловна получила уникальные условия работы и имела все возможности как для повышения своей тренерской квалификации, так и для работы с Лизой, которая была её единственной ученицей. Делала она это со свойственной ей настойчивостью и пунктуальностью. Надо сказать, что школу она закончила с медалью, а Малаховский институт физической культуры — с отличием. Она быстро освоила как основной комплекс упражнений, созданный в нашем коллективе, так и технику обучения сложным прыжкам.
