Кроме того, я никогда не смотрю вниз на съемочной площадке в поисках разметки, потому что тогда камера «теряет» мой взгляд. Я заранее запоминаю расположение разметки и нахожу ее периферическим зрением. Я научился этому, наблюдая за Спенсером Трейси (точнее, понял, как делать не надо). Понаблюдайте за ним, и вы увидите, что в фильмах он всегда идет по комнате, затем смотрит вниз и только потом начинает говорить. Он ищет свою разметку — место на полу, где по сценарию он должен остановиться. Если по сценарию вы шагаете по комнате и одновременно ведете важный разговор, убедитесь, что можете полностью сосредоточиться на втором — более важном — действии и не отвлекаться на поиски бумажного скотча на полу или другой разметки, оставленной для актеров ассистентами.
Я никогда не переигрываю. Я много наблюдал за людьми, испытывающими сильные эмоции в реальной жизни, и понял, что при сильном стрессе, горе и радости люди не реагируют мгновенно. Как правило, реакции предшествует несколько секунд тишины; мы пребываем в шоке, прежде чем успеваем осмыслить, что произошло. И лишь после этого начинаем приспосабливаться к новой реальности.
Если по сценарию мне не нужно изображать акцент, на съемках я говорю своим обычным голосом. Когда я играл немцев в картинах «Последняя долина» и «Орел приземлился», Сталина в мини-сериале «Когда рычали львы» и Уилбура Ларча в «Правилах виноделов», акцент был частью актерской игры. Но я всегда предпочитаю говорить своим обычным голосом, потому что на попытки имитировать уходит очень много сил и концентрации — примерно половина, — а ведь их можно было бы направить на другое.
Так всегда бывает: скрывая свое истинное «я» и пытаясь казаться кем-то другим, мы тратим силы и энергию, которым могло бы найтись гораздо более полезное применение. У каждого в жизни есть моменты, когда приходится что-то утаивать, чтобы заслужить общественное одобрение, но все же я призываю вас гордиться тем, какие вы есть, и демонстрировать это как можно чаще.
Неважно, придется вам изображать акцент или нет, искусству сценической речи очень полезно поучиться. Я советую всем начинающим актерам (и не только им) поставить голос и взять несколько уроков вокала. Научитесь дышать диафрагмой: голос рождается именно там, в пространстве между желудком и легкими.
Моя первая жена научила меня дышать диафрагмой, используя особую технику. Кстати, кокни говорят «от диафрагмы», но у них голос «застревает» в горле, звук обрывается и получается совсем не протяжный. Когда вы дышите диафрагмой и говорите, голос становится глубже и облегчаются различные манипуляции с ним. Именно тогда голос становится приятным, его хочется слушать. И это гораздо более полезный навык, чем умение говорить с «королевским» британским акцентом.
Ведите себя естественно
Главный совет всем, кто хочет научиться играть в кино, да и вообще произвести хорошее впечатление, сыграть любую роль, — ведите себя естественно. Не играйте. Не изображайте из себя ничего. Утрированная игра хорошо работает в театре, где полотно пишется широкими мазками и приходится говорить громко, чтобы люди на задних рядах услышали вас даже в сценах, где по сценарию полагается говорить тихо. Но в кино камера подмечает мельчайшее ваше движение, малейший взмах ресниц, а микрофон фиксирует любой шепот. И если вы начнете играть утрированно, иллюзия рухнет и никто вам не поверит. Вы будете выглядеть как актер, которому платят, чтобы тот заучил и произнес слова; как человек, который старается, лезет из кожи вон, чтобы казаться реалистичным, но не как реальный человек, у которого всё — и мысли, и жизнь — настоящее. Зрители не поверят вам; ваша игра перестанет быть правдоподобной. В кино каждая деталь заметна, и поэтому все должно выглядеть естественно. Когда киноактер переигрывает, это видно сразу; такие актеры очень неубедительны.
Реалистично сыграть перед камерой получается у тех актеров, кому удается вжиться в своего персонажа до такой степени, что они начинают мыслить как персонаж; грань между их собственными мыслями и мыслями персонажа стирается. Они больше не притворяются своим героем; нет, в каком-то смысле притворяются, конечно, это неизбежно, но в определенном смысле становятся им.
В этом помогут тщательные наблюдения, сделанные на подготовительном этапе; то, насколько вы продумали походку персонажа, его манеру держаться, жестикуляцию, голос. К примеру, люди, привыкшие повелевать, выглядят спокойными и целеустремленными и держат спину прямо. Достаточно ссутулиться, наклониться, опустить голову, и от иллюзии власти не останется и следа. Выпрямитесь, и вы сразу покажетесь моложе; опустите плечи — и ваш персонаж состарится. Медленная речь может означать силу и могущество — вы привыкли, что люди останавливаются и прислушиваются к вам, — а может означать обман, нечестность: когда человек на ходу придумывает, что сказать, он говорит медленнее. Положение рук тоже выдает характер. Одного маленького жеста достаточно, чтобы понять, что человек нервничает и беспокоится; незначительный жест может быть красноречивее хождения взад-вперед по комнате или падения, изобразить которое актеру физически гораздо сложнее. Эти физические нюансы, как и костюм, прическа и грим, действительно меняют ментальное состояние актера, помогая ему перевоплощаться.
По аналогии, если вы хотите продвинуться по служебной лестнице, полезно понаблюдать за людьми, на которых вам хочется быть похожими. Как они себя ведут? Но только не переусердствуйте. Если вы начнете во всем подражать начальнику, коллеги решат, что вы заделались клоуном. Однако небольшие перемены в поведении действительно помогают взглянуть на самого себя иначе. А когда изменится ваше собственное отношение к себе, другие тоже начнут относиться к вам по-другому.
Реалистичной игре также способствует глубокая эмпатия. Актер должен понимать, что представляет собой его персонаж и что творится в его мыслях. Джек Картер из фильма «Убрать Картера» и Гарри Браун из одноименной картины — жестокие убийцы. Они сталкивают людей с небоскребов, топят их, засунув в багажник автомобиля, или произносят над ними целые тирады, пока те истекают кровью. При этом Джек и Гарри — не психопаты. У них есть свои причины поступать так, как они поступают, своя логика. В реальной жизни у каждого человека есть своя мотивация, получающая его внутреннее одобрение. Так, Джек защищает честь семьи; понятие чести для него так же важно, как для британских аристократов и сицилийской мафии. Гарри мстит за бессмысленную смерть единственного друга, его цель — напугать тех, кто пугает его, и очистить свой район от нежелательных криминальных элементов и наркоторговцев. Оба считают, что поступают правильно и убивают людей, заслуживающих смерти. Даже Сталин наверняка находил оправдание своим поступкам.
Но, как ни странно, труднее всего мне было найти в себе эмпатию не к персонажам, убивающим людей направо и налево, а к герою совершенно безобидному. Самым сложным персонажем для меня оказался Льюис Филдинг, герой фильма «Романтическая англичанка» — пассивный и бестолковый псевдоинтеллектуал, чья жизнь разваливается у него на глазах, а он ничего не делает. Это была очень нехарактерная для меня роль. Жена Льюиса — ее сыграла Гленда Джексон — заводит роман и сбегает с любовником, а Льюис не делает ничего, чтобы воспрепятствовать этому. Я играл Льюиса так: представлял, как я бы не поступил в той или иной ситуации, и делал с точностью до наоборот.
