— Господи, да вы просто смешные, Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Я не в залёте, — утверждаю я.
— Да, ладно. Ты проверяла? — наклоняется ближе Татьяна.
— Кого? Я видела презерватив, — меня опять передёргивает. — Дамир, да не смотри ты на меня. Это было всего один раз. И он был никакой. Я не могу сказать, что там подвело: техника или размер. У меня нет опыта! — чеканю каждое слово. — Я что, как дура должна залететь с первого раза, который мне даже не понравился? — ору на них.
— Теперь все в помещении в курсе, что у тебя был самый ужасный секс. И ты лузер, — подруга прикрывает глаза ладонями.
— Мы не раз попробуем, не переживай, и я обещаю, тебе понравится второй и все последующие разы. Техника и размер тебя полностью устроит. Как насчёт экспериментов? — громко озвучивает Дамир. Таня ржёт в кулак, а я ошалело смотрю на него.
— Ну ты и дурак. — шиплю на парня.
— Спасаю задницу твоего жениха. Ты же не хочешь, чтобы весь универ подумал, что ты замуж вышла за осла, который не знает, что делать с членом? — подмигивает он мне.
Встаю из-за стола и пытаюсь протолкнуться, но Дамир идёт следом. Сидящие в зале смотрят на нас с опаской. Почему мы всегда такие шумные? Парень обнимает меня за плечи и приостанавливает, чтобы я шла с ним в ногу.
— Илон, просто подумай. Всё тщательно взвесь и разложи по полочкам. Одну ведь жизнь живём. Мы будем только счастливы за тебя. Ты же знаешь, Танюха это не со зла, — нежно говорит он и сжимает моё плечо.
— Да, я понимаю. Но вы тоже докопались. Я хочу попробовать. Откуда брать опыт, если всё это впервые, — пожимаю плечами.
Таня догоняет нас и берёт меня под руку, Дамир делает то же самое.
— Чувствую себя задержанной, — я смеюсь. — Боже, как вкусно пахнет. — Втягиваю воздух через нос. И рот наполняется слюной.
— Да тут воняет, как на помойке. Наверное, от Дамира, — через меня шлёпает ему подзатыльник. — Опять не ночевал дома.
— С чего это вдруг? Я благоухаю, как розовый куст, — Дамир отпрыгивает в сторону, и начинает в воздухе боксировать перед лицом Тани.
— Боксёр хренов. Тощее, рыжее чудовище. Усатый таракан, «тараканище». — девушка подбегает к нему и пытается ухватить за его рюкзак.
Я иду на запах, как животное. Дохожу до ларька, где продают пирожки.
— Можно два? — протягиваю продавцу деньги. — С картошкой.
Откусываю выпечку и от удовольствия закрываю глаза. До чего здорово, вкус такой насыщенный. Интересно, как они их так жарят?
Наблюдаю за парой своих взбалмошных друзей. Таня у Дамира на спине, размахивая банданой из стороны в сторону, заставляет его скакать. Её попа свисает так низко, что кажется она вот-вот коснётся асфальта. Тяжело дыша, они подходят и с сомнением, смотрят на меня, уплетающую пирожки. С блаженной улыбкой, я потираю живот.
— А вот это из «тошниловки» вкусней, да? Жирные и непонятно на каком масле приготовленные, — морщит носик Таня.
Смотрю на оставшийся кусочек и быстро отправляю в рот.
— Ничего вы не понимаете, — толкаю их в сторону университета.
Дамир подходит ко мне сзади, а Таня спереди. Орут вдвоем: «Бутерброд». Зажимают с двух сторон и трутся об меня, при это щекоча. Я смеюсь и пытаюсь сесть, но они никак меня не отпускают.
— Извращенцы, — громко говорит мужчина, проходящий мимо.
Дамир хохочет, а Таня показывает в спину идущего средний палец, и они меня отпускают.
— Вы когда-нибудь повзрослеете? Я уже начинаю думать, что вы близнецы, уж больно одинаково придурочные во всём, — незлобно улыбаюсь.
Дамир делает глупую улыбку, вытащив язык на бок, а Таня скашивает глаза в кучу.
— Идиоты, — смеюсь над ними.
Мы идем к зданию, и Таня резко останавливается.
— Слушайте, а давайте сегодня проедемся на мотоциклах. Макс купил «Сузуки», и мы обкатаем технику. Потом пойдём в какой-нибудь бар и будем отрываться по полной. Давайте с нами, — вопит она.
При упоминании мотоцикла я морщусь, тут же вспоминая брюнета, который словно исчез из моего двора. И забыть ведь никак, въелся в память не сотрешь.
— Я не могу, сегодня родители отмечают годовщину, и я буду с ними, — юноша пожимает плечами.
— Ну, а ты? — смотрит на меня.
А я, как всегда с Владом. Как-то неправильно, что я постоянно отказываюсь от всех тусовок с друзьями.
— Я не пойду, Влад не очень хорошо воспринимает твоих друзей. Они ему кажутся шайкой шарлатанов-рокеров, — отвечаю я. — И лекции надо учить.
— Илона, так вся жизнь пройдет. Студенческие годы самые счастливые, лови момент, — говорит она. — Ну, как хочешь. Потом всё равно пожалеешь.
Не вижу огромной проблемы, если откажусь от ночных посиделок с парнями в банданах с серёжками в ушах. Я расслабляюсь за чтением книг и медленными прогулками вечерами, а сейчас погружена в отношения.
— У нас с Максом свобода действий. Он никогда не принуждает меня идти куда-то или делать то, что я не хочу. Мы можем отдыхать, как отдельно друг от друга, так и вместе, — продолжает девушка. — А вот ты, как приклеенная. Вам так быстро надоест вся ваша игра в пару. Кстати, он тебя так и не берёт с собой на соревнования и все эти свои гулянки.
Она права, бывают дни, когда Влад просто исчезает, потом приходит и начинает обнимать меня, как ни в чём не бывало, но мне так спокойней. Иногда я устаю от наших отношений и внимания, хочется побыть одной. Поваляться в ванне часок, поедая конфеты, и не думать, как я выгляжу и что мне одеть.
— Да, я не могу сказать, что мы друг друга напрягаем. Просто это своеобразная свобода. Я не спрашиваю, что он делал, а он не заостряет на этом внимания, — проговариваю я.
— Вот в том-то и дело, темнит он что-то, а ты не обращаешь внимания, — бухтит она. — Знаешь, тебе чтобы кто не сказал, ты воспринимаешь всё в штыки. Сразу становишься, как оголённый провод, но в душе признаёшь, что это неправильно.
— Знаешь, Тань, только не в обиду. Я не хочу перескакивать с одного члена на другой. У меня будет один и на всю жизнь. Я хочу быть для него всем, раз уж остановила свой выбор на нём. Даже, если будет тяжко, я переступлю через всех, — повышаю голос.
