— Ошибаетесь. У него был гипертонический криз. Больное сердце.
— О… В селе у многих такие проблемы.
— Бухгалтерии виднее, — усмехнулась Светлана. — Какие проблемы у богатого села.
— Мой отец много работал, спал всего по четыре часа в сутки, — я говорила спокойно, но руки чесались выбросить содержимое тарелки Инне в лицо. — Ему сейчас шестьдесят девять, а он все равно работает в том же режиме. Его очень сложно убедить в необходимости регулярно отдыхать и больше спать.
— Слышишь, Женя? К чему может привести трудоголизм? — Светлана кивнула мне. — Тебя это тоже касается.
— Ну, по молодости можно и поработать, — заметил Александр Геннадьевич. — А отца ты береги, Аня. Он ведь для вас работал. У тебя же трое братьев?
— Да.
— Я как раз говорила ей, — улыбнулась Светлана. — Что большая семья — это прекрасно.
— До сердечного приступа, — хмыкнула Инна.
— Ты просто завидуешь, — насмешливо заметила Света. — Будь у меня больше детей, Жене было бы посвободнее.
— Ты сама категорически не хотела больше рожать. И я тебя понимаю. Это сильно выбивает из колеи, — Инна протянула свой пустой бокал Жене. — Мне вот, например, кажется, что большая семья — это обуза. Ярмо на шею.
— А для кого-то — смысл жизни, — я пожала плечами.
— Жить для других и забывать о себе? Если только больше нет никаких амбиций…
— Все мы для кого-то живем, — ответил Александр Геннадьевич. — Или для себя, или для других. Но, честно скажу, для себя жить неинтересно. Радость ближнего — она дороже своей.
— Мне отец всегда говорил, что счастьем надо делиться, — тихо произнесла я.
Александр Геннадьевич неожиданно расплылся в улыбке.
— И твой папа — прав. Я уже хочу пожать ему руку за такие слова. Надеюсь, что скоро смогу это сделать, — и он подмигнул Жене.
— Я, пожалуй, пойду, покурю, — Инна поднялась. — Саша, ты со мной?
— Нет, бросаю.
— Правда? Удивительно. Женя?
— И я. Вино, кстати, закончились. Пойду, возьму ещё из бара.
Инна вышла первой. Женя, поцеловав меня в щеку, направился в прихожую, к лестнице, ведущей на второй этаж. Я проводила его взглядом, а он обернулся, уже поставив ногу на первую ступеньку, и показал мне большой палец.
— Аня, ты мало кушаешь. Что тебе ещё положить? — спросила Светлана.
— Спасибо, все очень вкусно. Я, правда, наелась до отвала.
— Тогда будь другом, — Александр Геннадьевич взял пустую бутылку, покрутил в руке, рассматривая этикетку. — Найди Женю, и скажи, чтобы принес виски. Под женское шипение меня вино не берет.
Светлана закатила глаза, а я поднялась из-за стола.
— От лестницы направо и в самый конец коридора. Там мой кабинет, — Александр Геннадьевич усмехнулся. — И не обжимайтесь там долго. Пить хочу. Спасибо.
Я кивнула, малость покраснев, и отправилась на поиски Жени.
Второй этаж начинался с небольшой прихожей, заставленной цветами в горшках, а продолжался коридором. Двери четырех комнат были закрыты. Я прошла мимо, в конец, где комнат оказалось две. Заглянула в первую и замерла. Это, кажется, была библиотека — небольшая, квадратная комнатка, по периметру обставленная стеллажами, с двумя креслами посредине, столиком и торшером с тусклой лампой. А у окна, за которым давно стемнело, стояла Инна и курила. Прямо в комнате.
— Аня, ты не могла бы зайти сюда? — не оборачиваясь, спросила моя неожиданная собеседница. — Удели мне пару минут. Всего несколько слов.
Я шагнула вперед, чуть прикрыв за собой дверь.
— Я вас слушаю.
— Прекрасно, — Инна обернулась и, стряхнув пепел прямо на ковер, строго посмотрела на меня. — Анна, я хочу помочь тебе и открыть глаза. Ни ты, ни Женя не понимаете, чем кончатся ваши отношения. Я расскажу.
— Мне это не нужно…
Она проигнорировала мои слова.
— Богатая свадьба, роскошный дом, как этот, навсегда обреченный стоять пустым. Долгие, изматывающие твой организм, процедуры. Проколы, уколы, гормоны. Каков шанс? Я не берусь угадывать, но ЭКО — это лотерея. У вас не будет детей. Женя с головой уйдет в работу, а ты останешься одна. Никакая любовь не спасет ваш пустой брак. Ты будешь винить его, он окончательно закроется. Своим выбором ты сломаешь жизнь и ему, и себе. Ты хочешь этого? Страдать и мучиться здоровой женщине с бесплодным мужчиной? Готова к боли и к жизни в больничных палатах? К одиночеству, как итогу? Ему не нужны дети. Он может быть счастливым и без них. А ты нет.
Я не ожидала такой отповеди. Отступила на шаг, нашарила ручку и, открыв дверь, снова попятилась.
— У нас все получится. Вы не имеете права планировать чужую судьбу. Живите со своим одиночеством, а Женю оставьте в покое.
— Разве ты не хочешь детей?
— Хочу. И они у нас будут.
— А ты готова остаться с ним без детей? — она улыбнулась, так зло и хищно, что меня замутило. — Готова принять ваше одиночество? Свое одиночество? Он будет жить работой, как сейчас. Не тобой, не вашей мизерной семьей. Ты не сможешь сделать его счастливым своими мечтами о детях. У него другие цели и…
За моей спиной скрипнул паркет. Злорадная, если не зверская улыбка сползла с лица Инны. Она вытаращила глаза, глядя мне за спину.
— Ты слишком много на себя берешь, тетя, — устало произнес Женя. — Мне жаль, что ты не смогла устроить свою собственную жизнь. Но это не мои проблемы.
Он взял меня за руку и потянул прочь из комнаты.
— Женя! — Инна кинулась нам вслед. — Подумай о ней! Сколько ей придется испытать! Из-за тебя! И зачем?! Зачем тебе это ярмо?
— Что тут происходит? — у лестницы нас ждала обеспокоенная Светлана. Женя остановился, глянул на мать темными от ярости глазами и, вздохнув, протянул ей бутылку.
— Вот виски.
— Женя! — Инна замерла на верхней ступеньке. Посмотрела на нас и отвела взгляд. — Мне пора.
Она сбежала по лестнице, быстро прошла мимо нас, не поднимая головы. Из столовой вышел Александр Геннадьевич.
— Инна, в чем дело?
— Я пойду… Мне надо… По делам.
Александр Геннадьевич хмуро посмотрел на сына.
— Что у вас опять случилось?
— Не ко мне вопрос, — сухо ответил Женя. — У меня все прекрасно.
— Что бы вас… Инна, постой! — Александр Геннадьевич, весь подобравшись, неожиданно резво кинулся к двери. Инна, быстро надев туфли, схватила тренч и выскочила на улицу. — Да куда ты…
Не оборачиваясь, он выбежал следом.
Светлана вздохнула, взяла бутылку виски из рук Жени и направилась в столовую.
