-Когда Вы свечу зажгли?
-Ага. А когда во взгляде сидящего напротив тебя человека ты видишь чуть ли не религиозный трепет перед собственной персоной, то это поистине сводит с ума. Удержать себя в руках почти невозможно, - Лассен покачал головой, - по крайней мере, в таком юном возрасте.
-И чем все в итоге закончилось?
Набравшись смелости, Чертенок протянул руку и плеснул себе в кружку еще немного ароматного напитка. Отшельник молча протянул ему свою.
-В одно прекрасное утро он бесследно исчез вместе с книгой. Сказать по правде, я всякий раз внутренне содрогаюсь, вспоминая тот день. День, когда я резко повзрослел, избавившись от детских иллюзий.
-Книгу так и не нашли?
-Нет, конечно! Не для того же он ее выкрал, чтобы бросить где-нибудь в канаве!
-Как же Вы теперь без нее обходитесь?
-А в чем проблема? Я же всю ее наизусть знаю до последней строчки. Память-то у меня пока еще в порядке, - старик постучал себя пальцем по лбу, - так что пришлось засучить рукава. Я потратил немало времени и сил и переписал ее заново, да еще и с некоторыми собственными дополнениями и правками. Нет худа без добра, как говорится.
-Не лучше было бы обойтись и вовсе без нее? Чтоб соблазна не возникало?
-Но как тогда сможет обучиться мой преемник, случись что со мной? Кроме того, есть и другие ее списки. Частичные, разумеется, вроде «Генеалогии демонов» или «Проклятых стихов», но если найдется кто-то достаточно сообразительный, чтобы аккуратно собрать все тексты воедино, то он сможет восстановить полную версию. Поскольку такая возможность существует, и полностью исключить ее нереально, то задача Хранителя – следить за тем, чтобы у людей как раз не появлялось соблазна ее реализовать.
Чертенок снова задумался. В словах Лассена сквозил неприкрытый, холодный и циничный здравый смысл. Ведь невозможно добиться надежного результата при помощи заслона из запретов и суровых кар для ослушников. И точно так же проблему не устранить, просто перестав говорить о ней – старательное умолчание тех или иных тем создает вокруг них нечто вроде информационного вакуума, который только сильней притягивает падких на тайны и секреты зевак. Но если добиться, чтобы опасные вопросы вызывали в обществе чувство брезгливости или даже омерзения, вот тогда любой нормальный человек естественным образом будет стараться обходить их за версту. А после остается лишь поддерживать минимально достаточный уровень неприязни и страха перед табуированными аспектами, и все.
Да, такая работа гораздо тоньше, она требует большего времени, а также недюжинного ума и хорошего знания человеческой психологии, но в конечном итоге требуемый результат достигается с куда меньшими затратами сил и нервов, чем при прямолинейном подходе. И работает такая схема гораздо надежней, некоторые суеверия бывают удивительно живучи! А у Лассена, судя по всему, котелок варил что надо. Для охраны священных тайн именно такой человек и требовался – не чурающийся смотреть на других без розовых очков и не ожидающий от них порядочности или благоразумия.
-Но если та книга покинула Ваш мир, то это перестает быть Вашей проблемой, - логично предположил Чертенок, - пусть теперь Теодор сам разгребает все то, что он наворотит с ее помощью. Разве нет?
-Если бы! – вздохнул отшельник, - уже очень скоро моя легкомысленность бумерангом вернулась назад и обрушилась на наши края горем и страданиями.
И вновь на лице Лассена проступили отблески терзающей его душевной боли. Чертенок предпочел молча ждать, поскольку понимал – уж если человек решился на откровенность, то торопить его не следует. Он сам расскажет все, что сочтет нужным, когда придет время.
Старик, раздраженно тряхнув головой, залпом осушил свою кружку.
-Последователи Теодора вернулись и открыли одну из Дверей, - заговорил он глухо, - причем именно ту, которой я страшился сильней всего. Они призвали Стража Хладных Вод.
-Думаю, мне не помешает небольшой ликбез, - Константин задумчиво поскреб макушку, - чтобы разбираться в пантеоне ваших богов и монстров.
-Они посягнули на одну из незыблемых основ мироздания, на ту грань, что отделяет Жизнь от Смерти. Думаю, нечестивцы и сами не до конца осознавали, с чем имеют дело, но сути произошедшего это уже не меняет. Настигшая их смерть была ужасна, а через приоткрытую ими Дверь в наш мир хлынули могильный холод, разложение и тлен. На многие версты вокруг раскинулись Гнилые Земли, где сгинуло все живое, и эта язва с каждым годом разрасталась все больше и больше, - Лассен потянулся за бутылкой, - вот тогда-то я и поседел, хотя и было-то мне годков тридцать, не больше.
И вновь Чертенку потребовалось некоторое время, чтобы уложить в голове услышанное. Проклятье! Человеку, выросшему в окружении, исповедующем исключительно рациональный подход и откровенно насмехающимся над мистической чепухой, крайне непросто свыкнуться с мыслью, что понятия «Жизнь» и «Смерть» могут выступать как вполне самостоятельные сущности, а не какие-то абстракции, а сама возможность путешествовать между ними туда-сюда воспринимается как обыденность, а не жалкая и убогая шутка.
-Они пробудили какое-то древнее зло?
-Смерть – не зло, а оборотная сторона Жизни, - нравоучительно заметил Лассен, и Чертенок сообразил, что его обучение уже началось, пусть и с кружкой вина в руке, - они нарушили предопределенный ход вещей. Это как сунуть бревно в колесо несущейся телеги – сторонним наблюдателям весело, пассажирам неприятно, ну а для тебя – смертельно.
-Но Вам, насколько я понимаю, все же удалось одолеть это проклятье?
-При всем желании, я был бессилен что-либо изменить, поскольку вернуть Стража обратно на Тот Берег может лишь тот, кто его и призвал.
-Но Вы же сказали, что все Чужаки тогда погибли?
-Как выяснилось, не все. Один человек сумел уцелеть, и Страж не мог вернуться, пока их поединок не завершен. Таким образом почти пятнадцать лет Дверь оставалась открытой, отравляя всю округу.
-А потом?
-А потом он вернулся, - Лассен заглянул в свою пустую кружку и со вздохом отставил ее в сторону, - Иганом его звали. Он нашел в себе мужество и все же сразился со Стражем. Проклятие было снято.
-Кто же из них в итоге победил? – Чертенок подозревал, что ответ ему не понравится, но отшельник сумел его удивить.
-Доподлинно неизвестно.
-Это как!?
-Увы, та история не оставила после себя живых свидетелей. Мы потеряли очень многих хороших людей, и некому рассказать, чем все разрешилось.
-Но ведь проклятье-то было снято!
-Да, но это не зависело от исхода схватки, хотя многие полагают, что Игану все же удалось одержать верх. Страж в любом случае возвращается в свой холодный мир, надежно запечатывая Дверь за собой. Уж в этих вопросах на него можно положиться. Финальным аккордом той драмы стал твой корабль, с ревом пролетевший прямо у меня над головой и рухнувший дальше в болотах.
