– Ну, тогда начинаем, – кивнула наставница. – Итак, будь внимательна, Адония! Не пропусти ни одного кинси!
Лавиния встала посреди комнаты, повернулась в Адонии и выставила вперед руки. Несколько мгновений она смотрела на них, явно любуясь красотой своих длинных пальцев с миндалевидными ногтями, которые, от постоянной полировки замшевыми подушечками (это входило в перечень непременных утренних процедур, которые проделывали аулетриды, и шло сразу после уничтожения пробившихся на теле волосков), блестели, словно тронутые драгоценным розовым перламутром, а потом, самодовольно прищурившись, подняла вверх указательный палец. Коснулась им выпяченных губ, скользнула одной ладонью по другой, сжала пальцы в кулак, отставив в сторону мизинец, – и, растопырив их, резко опустила ладонь.
Тимандра громко прыснула, но тут же зажала рот и приняла смиренный вид.
Наставница, вопросительно глядя на Лавинию, соединила кончики пальцев обеих рук.
Лавиния повторила движение, глядя на нее с неприкрытым вызовом.
– Хорошо, – сказала наставница, – я с помощью этого кинси спросила тебя, уверена ли ты в том, что делала. И ты, повторив его, подтвердила, что совершенно уверена. Ну а теперь, Адония, расскажи нам, что тебе сообщила Лавиния.
– Я как-то не очень поняла… – растерянно пробормотала скромная и застенчивая аулетрида, взглядом ища поддержки у своей подруги Тимандры, и та ободряюще подмигнула.
– Ну еще бы ты хоть что-то поняла! – пренебрежительно хмыкнула Диспоина.
– Ничего, ничего, Адония, рассказывай! – повторила наставница, и девушка заговорила:
– Сначала Лавиния призвала меня к вниманию, подняв указательный палец, – медленно начала Адония, вспоминая, – затем коснулась им выпяченных губ, как для поцелуя, показывая, что речь идет о моем любовнике…
– Так, так, – поощрительно кивнула наставница. – Все правильно, продолжай!
– Потом она скользнула пальцами одной руки по другой ладони, призывая меня бежать как можно скорей, и сообщила… – Адония запнулась, растерянно обводя девушек глазами: – И сообщила, что у моего любовника маленький пеос, к тому же, он кинед, рожденный от порны.
Аулетриды так и покатились со смеху.
– Что?! – взвизгнула Лавиния. – Что ты городишь?!
– А еще Лавиния все время щурила глаза, призывая Адонию исчезнуть! – выкрикнула Тимандра.
Девушки теперь просто изнемогали от хохота.
– Перестаньте ржать, кобылицы! – закричала Лавиния. – Эта дура из Эпидавра выдумывает невесть что, но они там все такие бестолковые! Чего вы ей вторите?!
– Ну, судя по тому, что нам показала ты, бестолковые как раз тиренцы, – осадила ее наставница. – Ты самое главное перепутала. Скользящее движение ладони по другой ладони намекает, что надо бежать. О том же, как правильно заметила Тимандра, говорят и прищуренные глаза. Сжатый кулак показывает, что речь идет о любителе мальчиков, а оттопыренный мизинец намекает на его ничтожный пеос. А опустить ладонь с растопыренными пальцами… ну, Лавиния, советую тебе никогда не проделывать этого в мужском обществе! Помните, я вам говорила, такой жест означает, что у этого человека пять отцов, то есть мать его – сущая сука, которая не помнит, от кого зачала, и за такое оскорбление можно быть крепко побитой, если не убитой! Вот так! А теперь, Лавиния, повтори вслух то, что я тебе шепнула на ухо и что ты должна была передать Адонии.
Тиренийка стояла насупившись.
– Ну, что же ты молчишь?
– Я не помню! – с вызовом ответила Лавиния.
– Не помнишь? – удивилась наставница. – Очень жаль… Может быть, мне следует пробудить твою память? К сожалению, у нас до сих пор нет евнуха, ведающего наказаниями, однако верховная жрица разрешила нам, наставницам, в особых случаях использовать диктис
[93]! – Она кивнула на тонкую длинную палочку с острым концом, которая лежала на низком столике. Это была тростниковая указка, легкая и гибкая, однако она могла при надобности послужить и отличным хлыстом.
Лавиния громко выдохнула сквозь зубы и неохотно пробурчала:
– Я должна была передать Адонии: «Будь готова, твой любовник приедет через пять дней».
Снова раздался общий хохот. Лавиния сначала злобно зыркала по сторонам своими яркими голубыми глазами, но наконец тоже рассмеялась, хотя и принужденно.
– Ну а теперь, – подняла наставница свой диктис, призывая к тишине, – кто из вас, аулетриды, правильно изобразит с помощью хирономии эти слова?
Девушки переглядывались, подталкивая друг друга, но ни одна не решалась вызваться. Хирономия давалась всем с трудом, и ни одна не хотела опозориться так, как Лавиния.
– Ну что ж, – пожала плечами наставница, – если никто не хочет, придется выбрать мне. Поди сюда, Тимандра.
Маленькая критянка с явным удовольствием вышла вперед и, повернувшись к Адонии, улыбнулась, подняла указательный палец, коснулась им выпяченных губ, легко пробежала пальцами одной руки по ладони другой, вскинула ладонь с растопыренными пальцами и обвела ею вокруг головы изящным скользящим движением.
– Прекрасно, Тимандра, – сказала наставница. – Прекрасно! Каждый кинси безошибочен!
– В самом деле, – раздался голос, и девушки вскочили и склонились в легком поклоне, потому что это был голос верховной жрицы.
– В самом деле, прекрасно, – повторила Никарета, входя в доматио и отдавая ответный поклон. – Однако вам еще предстоит научиться сочетать кинси с танцевальными движениями. Одно дело, когда гетера сидит на пороге своего дома, подняв руку и соединив в колечко большой и указательный палец. Тут всем все ясно: она ждет посетителя, и любой мужчина, который поднимет ей в ответ средний палец своей руки и получит в ответ одобрительный кивок, может придти и обладать ею после того, как они договорятся о цене. Это всем известные кинси. Но те тонкости хирономии, которые изучаете вы, – это некое женское таинство. О нем более или менее осведомлены все порны и служители порнионов и диктреионов, но их знания примитивны, а вы овладеваете воистину высоким искусством общения, непостижимого для прочих! Этими знаками вы можете обмениваться на симпосиях незаметно для всех остальных. Конечно, гетеры беззастенчиво соперничают из-за мужчин, однако не стоит забывать и о женской солидарности. Вы можете поделить посетителей между собой, заявить о своем особенном интересе к одному из них, предупредить другую девушку, что такой-то мужчина, который выглядит скромником, предпочитает неприятные извращения, или что какой-нибудь щедрый на вид красавец на самом деле скуп и на него не стоит тратить время… вы можете даже предупредить одна другую об опасности, и тут вам, конечно, пригодятся те кинси, о которых вам напомнила Лавиния…
Лавиния приободрилась и с видом победительницы оглядела аулетрид.
– Ты говоришь, госпожа, что хирономия – это женское таинство, значит, ни один мужчина не сможет понять этих кинси? – спросила Адония.
